ДЛЯ КОГО ПИШУТСЯ ЗАКОНЫ?
Вопрос, вынесенный в заголовок статьи, риторический, т.е. не нуждается в ответе — потому, что он всем понятен или его попросту нет. Последнее вполне относится к нашему телевидению. Чтобы не быть голословными, рассмотрим украинское законодательство в сфере ТВ. Степень исполнения его очень легко проверить любому: в отличие от других видов народнохозяйственной деятельности, телевидение у всех на виду, у всех на слуху.
Не станем акцентировать внимание на совершенно абстрактном, однако довольно концептуальном «Законе об информации», который гарантирует право, равенство, доступ и т.д. С одной стороны — легко, а с другой — очень трудно, в частности по соображению самосохранения, говорить о реализации основных достижений демократии в стране, главный государственный канал которой считается образцом цензуры и дозированной информации.
Детальнее обратим внимание на закон, который чисто технически регламентирует деятельность ТВ, — «Закон о рекламе». Однозначно не для Русланы Писанки, собственно, как и не для «Интера» в общем писался пункт 3 статьи 12 упомянутого Закона: «Ведущие ... за пределами времени, отведенного для рекламы ... не имеют права специально демонстрировать товары и продукцию или характеризовать их потребительские качества как прямо, так и опосредствованно... « Почти ежедневно в прогнозе погоды секс-символ Украины, как бы она не старалась избежать имиджа томительности, с придыханием рассказывает о каплях от насморка, мазях против геморроя на переменку с прогнозом о дожде в Западной Украине. Ни тебе четкого отделения рекламы от другой информации, как это требуют пункты 1, 2 статьи 9 упомянутого Закона, ни ссылки на соответствующего содержания рубрику, как того требует пункт 3 этой же статьи.
Ну а запрещение рекламы алкоголя и табака на украинском телевидении выполняется кем угодно, только не украинским ТВ. Пусть любой депутат или член Национального совета по вопросам телевидения и радиовещания плюнет мне в глаза, если он не понимает, о какой продукции идет речь, когда транслируется реклама многочисленных торговых марок. Раньше хоть как-то маскировались: «Артеміда» крутила свой ролик без наглядных намеков и молча, словно «слово — как воробей: не вылетел — не поймаешь». Теперь же не церемонятся: шустрый Эней под плюхкающий аккомпанемент с голыми девицами на сене зажимается, огурец «Немиров» смакуют во всем мире, компотный угар «Козацької ради» толкает секретаршу к безобразиям с каким-то «тормозом». Ну, здесь мне могут возразить, что якобы о конфетах «Гетьман» идет речь, Немиров — это город в Винницкой области, а «Козацька рада» — консультативный орган клуба феминисток. Но наши производители табака отбросили любой притворный стыд: конкурс на УТ-1 «Человек года», на котором, среди других, регулярно получали награды представители законодательного бомонда страны, пользуется постоянной спонсорской поддержкой торговой марки «Прилуки-особливі». Прилагательное «особливі», наверное, на случай, чтобы какой-то придурок действительно не спутал папиросы с географическим названием.
Для поддержки отечественного производителя в выданных каналам лицензиях на вещание было установлено соотношение отечественного и иностранного программного продукта, в основном 50 на 50%. Практически поголовно все коммерческие каналы нарушают это соотношение: украинских программ в эфире от 40 до 25% от общего объема эфира. Это при том, что к дверям программных директоров телекомпаний выстроились очереди местных продюсеров в поисках эфира. Лидеры среди дискриминаторов отечественных телепроизводителей — все тот же «Интер» и «Новый канал». Ссылка на отсутствие действительно конкурентоспособного украинского продукта не более чем лицемерие: откуда взяться хорошим программам, если априори для них нет эфира, соответственно, нет рекламных поступлений, соответственно, нет денег на производство программ? Это замкнутый круг, который должен быть разорван своими же вещателями. А потенциал у украинских производителей большой: «1+1» сделал попытку вложить инвестиции в собственное производство — в результате многочисленные призы на международных конкурсах.
Здесь мы подошли к следующей проблеме — нарушение законодательства о языках. Как я уже вспоминал в прошлых публикациях в газете «День», согласно «Закона о ТВ и РВ» вещание на отечественных каналах ведется на государственном языке. В выданных Нацсоветом по вопросам ТВ и РВ лицензиях на вещание каналам сделали уступку — установили соотношение украинского и русского языков на каналах в основном по формуле 70 и 30% соответственно. Конечно, все каналы это соотношение нарушают. Кроме УТ-1 и «1+1»: первый канал имеет мало дублированных программ, второй следует имиджу действительно украинского канала. И, должен сказать, терпит убытки. Дело не в преференциях аудитории — дело в том, что озвучивание часа эфира стоит $200— 300, а дубляж еще более дорогой. Иностранные фильмы и сериалы у нас закупаются в основном через московских дистрибьюторов — с уже готовым русским дубляжом. Таким образом, транслируя фильм на русском языке, телекомпания экономит на адаптации программ на украинский язык. Нарушая при этом законы, не давая зарабатывать на хлеб насущный украинским переводчикам и актерам. Насколько мне известно, в лицензиях некоторых каналов увеличена квота на вещание на русском языке: на каком основании на украинском телерынке созданы неравноправные условия для конкуренции, когда одни телекомпании поставлены в лучшие коммерческие условия по сравнению с другими?
Кстати, последовательными неудачами завершились неоднократные попытки получить от Нацсовета по вопросам ТВ и РВ информацию об ординарных данных лицензий на вещание, которые выданы телекомпаниям. Автор этой статьи стремился оперировать точными цифрами, анализируя состояние украинских ТВ, но или информация оказалась закрытой, или чиновники безответственными...
Вернемся к «Закону о рекламе», о конкретных недостатках которого неоднократно вспоминалось уже в публикациях «Дня». Немного отвлекаясь от темы, хотелось бы вспомнить одну из точек зрения отдельно. Речь Идет об интервью О.Зинченко Интерфаксу, в котором он описал ущерб, нанесенный запрещением прерывать художественные фильмы рекламными блоками: телекомпаниям стало выгоднее транслировать сериалы с короткими эпизодами, а не долговременные «фильмы-бестселлеры». Поэтому, выбирая между трансляцией двух сериалов с четырьмя рекламными блоками и одного фильма с двумя рекламными блоками (в его начале и конце), компании делают выбор в пользу сериалов. Верно. Но, невзирая на это, на отечественных каналах в эфире значительно больше художественных фильмов, чем на благополучных иностранных ТВ. В этом легко убедиться (ох уж эта прозрачность телевидения!), взяв газету с программой передач, практически, за любой день и сравнив расписания украинских и доступных нам российских каналов. У россиян по 1—2 фильма на день, у нас этого почти наиболее дорогого программного продукта — по 3—4 ежедневно. Неужели жируем? И это в условиях досадных законодательных ограничений использования телевизионной рекламы и при сравнительной нищете отечественных телекомпаний. Здесь мы зацепили тему уникальности украинских ТВ — образца превалирования политического начала над экономическим. Но это уже очень интересная тема для отдельной статьи.
И продолжая комментарий к интервью господина Зинченко, хочется заметить, что если речь зайшла о рациональном использовании эфирного времени под рекламу, то, наверное, стоит ориентироваться не на увеличение возможностей трансляции «непрерывных» фильмов и сериалов, в своей львиной доле иностранного производства, а увеличить объем телепрограмм познавательных, аналитических, развлекательных, которые, в частности, согласно законодательства, можно прерывать рекламой и которые уже производятся в Украине.
Цель этой статьи — не обвинить украинские каналы в нарушении всех законов и, соответственно, привлечь к ответственности. Если законы не срабатывают, то их нужно корректировать. Если наше телевидение в нищенском положении, то нужно создать атмосферу законодательного содействия развитию ТВ. Бессмысленно, когда на порядок качественнее американское, то же российское телевидение, по существу, не имеет ограничений в использовании рекламы, а прозябающее украинское работает в условиях драконовского «Закона о рекламе» — яркого образца популизма наших законодателей (о конкретных недостатках закона я уже писал в «Дне»).
С другой стороны, бессмысленно менять соотношение телепродукта по происхождению в сторону увеличения квоты для иностранных программ в ситуации, когда и сегодня в буквальном смысле у нищих украинских продюсеров нет работы. В этом вопросе нынешнее законодательство в достаточной степени защищает отечественного производителя, правда, защита эта далее перманентных воинственных деклараций Нацсовета не идет. И не надо, господа, себя обманывать, якобы неофициально считая программный продукт, произведенный до 1991 года в Советском Союзе, автоматически украинским. Логика подсчетов «национальности» фильмов проста: кто получает деньги за его прокат — тот и владелец фильма. За купленный на «Мосфильме» фильм Рязанова наши продюсеры, режиссеры, актеры ни одной копейки не получают — поэтому продукт этот иностранный. То же касается иностранных программ, которые почему-то имеют тенденцию зачисляться к программам отечественного производства только потому, что в перерывах между длительными заграничными сюжетами или музыкальными клипами периодически появляется украинский ведущий.
Что же касается вечной проблемы, каким способом урегулировать сожительство языков в нашем эфире, не вижу оснований для аргументации нынешней квоты для русского языка на украинских каналах 30—50%, тогда как даже наиболее последовательный борец за права русских в Украине господин Малинкович в своем последнем выступлении на СТБ отстаивает идею соотношения языков в нашем телеэфире в соответствии с этническим составом страны: сколько этнических русских в Украине — 20%? Вот вам и готова естественная квота.
Законы пишут для того, чтобы их соблюдали. Ситуация, когда все видят, что законы не выполняются (а на примере телевидения это просто бросается в глаза), приводит к разочарованию в букве Закона как такового, к легкомысленному, а то и презрительному отношению к системе. И вообще недопустимо, чтобы контролирующий орган предупреждал о нарушении законодательства и о возможных по этому случаю санкциях, а нарушитель это просто игнорировал. Речь идет о предупреждении Нацсовета по вопросам ТВ и РВ о наказуемости дальнейшей нелицензированной трансляции «Русского радио»: сейчас каждый эфирный день этого радио воспринимается как пощечина по беспомощному лицу Нацсовета.
