МОЙ «День»
Как-то кто-то из коллег бросил во время разговора: «Ну ты же могла бы работать и в другой газете!». Почти не задумываясь, я ответила: «Да, если бы у нас еще были, кроме «Дня» и еженедельника «Зеркало недели», издания, где можно писать то, что думаешь». Наверное, это главное, что определяет мое отношение к «Дню».
Уникальность нашей газеты в том, что она представляет тот «третий путь», каким он может быть в нынешних условиях, и который лежит между огромным большинством СМИ, заангажированными действующей властью, и меньшинством изданий, представляющих радикальные, прежде всего левые, силы. C одной стороны, «День» тоже имеет определенные политические симпатии. А, с другой — мы открыты для диалога, мы отстаиваем свою точку зрения в полемике, споре, предоставляем свои страницы самым разным мнениям, самым разным политикам. Отсюда — и та тональность многих материалов газеты, которая мне лично импонирует больше всего: здоровой иронии, не переходящей в черный скепсис, и одновременно не терпящей «сиропа», «повидла».
А еще — честно говоря, работа в серьезной, влиятельной, интеллигентной газете «развращает». Я до «Дня» работала и сотрудничала со многими изданиями. И могу заметить, что «День» по интенсивности работы и уровню требований,предъявляемых к тексту, — самая «проблемная» газета для журналистов. В «Дне» невозможно работать «на халяву», как бы между прочим, не напрягаясь. «День» требует не только определенного уровня способностей, но и — отдачи, даже, в определенной степени, фанатизма. В нашей газете работать сложно, трудно, но... Но это и колоссальная школа, и колоссальный тренинг вкуса. Именно это я имела в виду под словом «развращает»: привычку к хорошему уровню анализа, высокой информативности текстов и рафинированному составу авторов. Я уверена, что, «втянувшись» в «День», привыкнув к чтению «Дня», и многие наши читатели начинают по-другому смотреть на большинство других изданий.
А еще для меня как для телеобозревателя очень дорого то, что, несмотря на порой жесткие свои оценки, я ощущаю внутреннюю солидарность журналистов со многим из замеченного мною. Это очень важно — понимание коллег, работу которых ты берешь на себя смелость как поддерживать, так и критиковать. Важно ощущать их уверенность в том, что делаешь это ты отнюдь не ради «красного словца», а ради того, чтобы совместными усилиями в нашем телепространстве установить внятные критерии — профессиональные и нравственные. Я благодарна Ольге Герасимьюк и Вячеславу Пиховшеку, Денису Жарких и Евгению Глибовицкому, Александру Роднянскому, Николаю Княжицкому, Лаврентию Малазонии, Анатолию Яреме, Галине Цимбал, Артему Петренко, Юрию Шаповалу, Ирине Гордейчук, Аркадию Жаровскому, Юрию Луканову и многим другим телевизионщикам, с которыми мы порой спорим, а порой приходим к единому мнению, которым оказывается интересным мое мнение и общение с которыми — и через эфир, и непосредственно — дает очень много и мне. Я благодарна читателям, которых некоторые мои публикации побуждают высказать и свою точку зрения на наше телевидение, которые очень искренни и оригинальны в своих оценках.
Я могу еще долго рассказывать о том, что такое для меня «День». Как и о том, что мне в «Дне» болит: это и такой трагический и нелепый уход из жизни первого редактора отдела культуры Виталия Коцюка, который стал мне в газете, с первых дней ее выхода в свет, настоящим другом. И те случаи, когда, как мне кажется, нам порой изменяет чувство меры в отслеживании некоторых тем. И те, в конце концов, грамматические ошибки, от которых страницы «Дня» никак не могут избавиться... Но, может быть, если бы ничего не болело, то так бы и не любила... Свой «День».
