На войне – как на войне

Кого-то, возможно, порадовала почти единодушная негативная реакция ведущих столичных масс-медиа — и печатных, и электронных — и журналистских организаций на создание в Украине Министерства информационной политики. Мол, нечего пытаться зануздать журналистику цензурой, ничего покушаться на свободу слова!

Меня же такая реакция, где Министерству информационной политики априори была отведена роль «темной тоталитарной силы» и страшилки для студентов младших курсов факультетов журналистики, просто-таки испугала. Без обсуждения, без обращения к историческому опыту (сейчас у всех журналистов есть Интернет и почти все владеют английским), без трезвой и рациональной оценки нынешней политической ситуации был вынесен и распространен на уровне общенациональных СМИ однозначный вердикт.

А между тем все далеко не так просто.

Скажем, в нынешнем Израиле, который на протяжении десятилетий остается «прифронтовым государством», существует Министерство информации и диаспоры. В таком случае не стоило ли бы сначала попробовать узнать о тех функциях, которые в единственном демократическом государстве Ближнего Востока выполняет эта государственная структура, а затем уже бросаться громкими словами? Можно побродить по Интернету, можно обратиться в посольство Государства Израиль, можно связаться с кем-то из местных журналистов или политических аналитиков... Но нет!

С другой стороны, министерство информации существовало во времена обеих мировых войн в одном из самых демократических государств Европы — Великобритании. Почему бы не воспользоваться англоязычными источниками и не попробовать побольше узнать, что собой представлял этот государственный орган? И почему ему такое значение придавал последовательный идейный противник всех разновидностей тоталитаризма Уинстон Черчилль? Почему, став премьером, Черчилль вскоре сделал руководителя этого министерства членом британского «военного кабинета» — своего рода Ставки верховного главнокомандования? И почему радиопередачи ВВС (а эта корпорация во время войны курировалась министром информации Бренданом) имели такой успех у массовой аудитории, какого не имела ни одна радиостанция ни до, ни после того, — эти радиопередачи слушали по всей оккупированной Европе, хотя это каралось смертью? Более того, их слушал даже Геббельс...

♦ Поэтому стоит попробовать — хотя и с опозданием — разобраться в этих вещах. И начать целесообразно с классического образца — министерства информации Великобритании. Во время Первой мировой войны оно просуществовало недолго — меньше года, в конце военного периода, но бросается в глаза, что создали его после прихода большевиков к власти в России и в начале их безумной пропаганды, направленной не в последнюю очередь на внешний мир, и возглавлялось оно лордом Бивербруком, известным британским газетным магнатом, что подтверждает значение, которое придавал тогдашний премьер Ллойд Джордж этой структуре.

А вот из того, как разворачивало министерство информации свою деятельность во время Второй мировой войны, можно вынести немало уроков для Украины.

♦ Во-первых, возобновление этого органа власти, учитывая ситуацию в Европе и мире, началось за четыре года до начала самой войны — сначала на уровне планирования, которое велось тайно под эгидой Комитета имперской обороны. В наших обстоятельствах такое планирование следовало развернуть за полгода до самого создания, сразу после избрания Петра Порошенко Президентом. В Британии группа планировщиков, в которую входили правительственные чиновники и независимые эксперты, исходила из того, что будущая война окажется тотальной, что в нее будет втянуто и гражданское население, следовательно правительственная пропаганда станет крайне необходимой для поддержания морального духа нации. У нас уже в июне были понятны «гибридный» характер российской агрессии и необходимость всестороннего информационно-пропагандистского сопротивления ей. Но весьма сомневаюсь, что хотя бы предварительное планирование относительно создания нового органа власти велось не только за полгода, а хотя бы за месяц до его публичного инициирования. Ну а 15 июня 1939 года тогдашний премьер Британии Чемберлен в парламентской речи публично объявил о создании до конца года Мининформации и об отборе кадров для него. Иначе говоря, работа перешла в публичную сферу, вот только в связи с войной новое министерство начало деятельность раньше, чем было запланировано.

♦ Во-вторых, стоит обратить внимание на ряд неудач этого министерства в первый период. Своеобразная «разведка боем» здесь была сделана 26 сентября — 3 октября 1938 года, когда появилась угроза широкомасштабной агрессии нацистов против Чехословакии и когда готовилось Мюнхенское соглашение. Тогда собрали должностных лиц в составе 71 человека, которые должны были контролировать все сообщения в СМИ относительно подготовки указанного соглашения. Это внесло путаницу в деятельность правительственных структур и породило напряженность между ними. Поэтому Комитет имперской обороны начал склоняться к идее отказаться от планов создания министерства информации, но после оккупации нацистами Праги о потребности создания такого министерства опять заговорили на наивысшем уровне.

♦ Официально министерство информации возобновили в тот же день, как Британия вступила в войну с нацистами. Свободолюбивая британская пресса негативно отреагировала на его появление и деятельность. Развернулась газетная кампания против цензуры, тем более что неминуемая в начале путаница в разграничении функций нового министерства и информационных служб других правительственных структур затруднила доступ к официальным новостям. Неудачными оказались и первые плакаты, выпущенные министерством. Поэтому мининформации стало объектом карикатур, а его штат вскоре после создания сократили на треть. Неудачными управленцами оказались и первые два министра: лорд Макмиллан продержался на должности четыре месяца, уступив место сэру Джону Райсу. Тот пытался улучшить работу ведомства, но тоже пробыл в этом кресле четыре месяца: Уинстон Черчилль, став 10 мая 1940 года премьером, заменил его Альфредом Даффом Купером. Дальше мининформации возглавляли люди без титулов, но с хорошими менеджерскими способностями.

♦ Официальной функцией министерства было «способствовать национальному делу в публичной сфере в стране и за рубежом во время войны» путем создания «национальной пропаганды» и контроля за новостями и информацией. Речь шла об ответственности за неминуемую на войне цензуру, предании огласке официальных новостей, обеспечении гласности дома и за рубежом, распространении благоприятной информации в союзных и нейтральных государствах. Министерство занималось и мониторингом общественного мнения через сеть региональных информационных бюро. Ответственность за осведомление населения на вражеской территории была возложена на специальный департамент. Мининформации в начале было разделено на четыре группы. Первая — по связям с прессой — занималась новостями и цензурой. Вторая — по вопросам публичности и гласности — отвечала за пропаганду британской политики и на заграницу, и внутри страны. Третья — по вопросам публичной продукции — отвечала за разработку и производство информационного и пропагандистского материала. Контролировала других группа, которую образно называли «Координация и интеллект», она отвечала за стратегию и управление всеми информационно-пропагандистскими процессами.

♦ Купер сосредоточился на подготовке населения Британии к противостоянию немецким шпионам и диверсантам и к отпору вторжению нацистских войск (в августе-сентябре 1940 года это казалось полностью реальным). Летом-осенью тогда развернулись массированные бомбардировки Люфтваффе военных объектов и городов страны, что рассматривалось в Берлине как прелюдия к самому вторжению. Поэтому министерство информации занялось, кроме прочего, просветительством гражданского населения — как противодействовать распространению слухов, как обнаруживать вероятных агентов противника, как вести себя во время воздушных налетов, как помогать армии, как действовать в случае высадки парашютистов-диверсантов и как вести себя в случае начала нацистского вторжения. Одновременно пропагандировался героизм (и это было правдой) британских летчиков, которые сломали во время воздушной «Битвы за Британию» хребет лучшим формированиям Люфтваффе и вместе с моряками, ведшими тяжелую войну против немецких подводных лодок, в итоге спасли страну от вторжения. Конечно, случались и не слишком удачные или неправильно воспринятые прессой акции. Как только прямая опасность нацистского вторжения прошла, пресса начала критику цензурных ограничений и антишпионской кампании. Кроме того, изучение общественного мнения было оценено как «тактика гестапо», призванная следить за настроениями британского общества. С позиции настоящего видно, что в таких упреках были существенные преувеличения, ведь без изучения общественного мнения правительство теряет обратную связь с социумом и вынуждено действовать наугад.

Однако Черчилль — и это будет в-третьих — прислушивался к общественному мнению и летом 1941 года заменил «кризисного менеджера» Купера на более гибкого и толерантного Брендана Брекена, который оставался на этом посту до конца военных действий в Европе. Этот министр переформатировал деятельность своего учреждения: она уже не столько «поддерживала британский дух» и «занималась лекциями для общественности», сколько обрабатывала, синтезировала и поставляла необходимую информацию конкретным — правительственным, общественным и масс-медийным — структурам. Вместо навязывания своего виденья ситуации другим учреждениям мининформации перешло к тактике координации действий с ними. Брекен постоянно отмечал, что никоим образом не посягает на свободу слова, но редакторы СМИ и журналисты должны быть ответственными гражданами воюющего государства. А в мае 1945 года он немедленно — как и обещал при вступлении в должность — подал в отставку, потому что считал миссию министерства завершенной.

♦ Главные информационно-пропагандистские кампании, проведенные во время войны министерством, посвящались таким тематическим блокам: «Фронт — дома» (The Home Front), «Спасение производства», «Единство союзников», «Борющиеся силы» (The Fighting Forces) и «Личности». Кроме этих кампаний, в которых принимали участие журналисты, кинематографисты, художники и даже психологи, Мининформации постоянно держало связь с другими государственными и местными структурами и в случае возникновения необходимости, скажем, в дополнительной рабочей силе определенных профессий или в определенных регионах, оперативно откликалось на это пропагандистскими акциями. А еще для поддержания морального духа общества на протяжении войны устраивались фото— и художественные выставки, выпускались кинофильмы и радиоспектакли и т. п.

Другими словами, в Британии Министерству пропаганды Геббельса во время войны противостояло Министерство информации Купера и Брендана — и победило. К сожалению, о Геббельсе знают все и о методах его работы — тоже (некоторые вроде бы демократические политики активно их используют), а вот о его идейных антагонистах и их методах деятельности практически никто не знает.

♦ В целом же идея создания Министерства информационной политики в условиях непровозглашенной войны, которую ведет Россия против Украины, кажется правильной. На войне — как на войне. Другое дело, что в конкретных украинских условиях даже правильная идея может при воплощении превратиться в свою противоположность. Но это уже другой вопрос. Априорное же отбрасывание самой идеи Мининформации, с моей точки зрения, подтверждает слабую осведомленность значительного числа столичного журналистского корпуса (так как сразу встал на дыбы именно он) и непонимание им реалий времени.