«Новости для барбоса»

В этом году телеканал «1+1» пережил много изменений. После того как «Плюсы» почти полностью перешли в собственность компании «Central European Media Enterprises» (10% до сих пор остаются за Александром Роднянским и Борисом Фуксманом), исполнительный директор «СМЕ» румын Адриан Сирбу объявил курс на «новости для барбоса». В рамках нового курса для корреспондентов «ТСН» были заданы новые критерии создания новостей: 6 «С» и 1 «Г». О чем «День» уже неоднократно вспоминал.

Наталья Катеринчук, до сих пор возглавлявшая информационную службу телеканала «НТН», перешла на должность руководителя Департамента информационного и общественно-политического вещания «1+1» в апреле этого года. «Телевизионная служба новостей» начала динамично меняться в соответствии с новой директивой владельцев: сегодня новости работают на то, чтобы стать наиболее рейтинговыми в стране. Параллельно ведется борьба с «джинсой», расширяется и технически совершенствуется корсеть.

В новом формате «Телевизионной службы новостей» многие не узнают традиций, так сказать, старой доброй «ТСН». Ориентированные на рейтинги новости на «1+1» сегодня подвергают критике именно с точки зрения контента, часто тяготеющего к «желтизне», и соответствующего подхода к выбору тем.

Куда привел «ТСН» новый курс? Об этом «День» беседовал с руководителем Департамента информационного и общественно-политического вещания «1+1» Натальей Катеринчук.

— «Телевизионная служба новостей» получила награду «Телетриумф-2008» как лучшая информационная служба. Эксперты проголосовали за вас, в то время как критики в адрес измененного формата «ТСН» звучит довольно много. Как вы считаете, почему выбрали «ТСН»? И как вы относитесь к критике со стороны коллег и экспертов?

— Я считаю, что не реагируют лишь на покойников, и лишь о покойниках ничего не говорят или если говорят, то только хорошее. Это свидетельствует о том, что мы что-то такое делаем, на что народ реагирует. Я абсолютно нормально воспринимаю критику. Наоборот, мне очень нужна критика, но я пока что не вижу у нас критиков, которые могли бы оценивать и которые бы оценивали телевизионный продукт. Поскольку то, что пишут, касается преимущественно текстовой части выпуска. Я не видела оценок новостей с точки зрения видео. Для меня новости — это 60—70% картинки, а что нельзя показать, о том можно сказать.

— Почему нет телекритиков? Отсутствует образование, база? Ведь тогда это, в конце концов, тоже проблема телеотрасли.

— Очевидно, отрасль не сделала такого социального заказа. Критика, естественно, нужна, и необходимо, чтобы это делалось с точки зрения именно видео. Возможно, это с технологиями связано. Откуда же этот критик, если он не посмотрел новости по телевизору, а получил только расшифровку текста? Так он и судит, так и пишет, так и думает. А видео — это эмоции, нюансы, экшен, что никто никогда не передаст текстом, так как его просто там не существует.

— И все же, за что, по вашему мнению, «ТСН» получила «Телетриумф»?

— Я думаю, за то, что люди, которые оценивали, имели возможность посмотреть новостийную программу, предоставленную нами для их оценок.

— Кстати, многие сейчас говорят о том, что эксперты не смотрели программы, присланные на конкурс...

— Этого я не знаю. Я только знаю, что мы предоставили все необходимые копии, которые требовал оргкомитет.

— Учитывая то, что вы получили награду, и на возрастание рейтинга, станет ли, по вашему мнению, такой подход к созданию информационной службы прецедентным для украинского телевидения? Перехватят ли ваш подход или, возможно, уже перехватывают?

— Все перехватят. И все потихоньку пробуют делать одно и то же. Мы ничего нового не придумали. Мы просто движемся к европейским стандартам подачи новостей. Вот и все. Здесь велосипед выдумывать не надо. Мы пытаемся отойти от советской журналистики и перейти к европейской.

— Кто, по вашему мнению, перенимает вашу манеру?

— Все потихоньку. Каждый со своим успехом. Инсайдерская информация: во время планерок на многих каналах звучит: вы видели вчера это на «1+1»?

— Вы утверждаете, что это европейский подход. Возможно, вы использовали конкретную модель? Румынскую, например?

— Мы не использовали конкретную модель.

— Это ваша собственная?

— Нет, мы смотрели много каналов: итальянские, немецкие, французские, словенские, румынский, чешский. Мы смотрели компанию «CME» — как они делают новости.

— То есть это был своего рода симбиоз?

— Это симбиоз принципов, подходов, наложенных на нашу реальность. Так как в каждом государстве есть свои новости.

— Существует ли грань, до которой новости могут становиться «для народа». Ведь новости можно свести и к формату таблоида. Существует ли грань, которую не могут преступать новости одного из центральных украинских общенациональных телеканалов?

— Новости не могут быть более народными или менее народными. Они являются новостями. Наша основная аудитория как одного из крупнейших национальных каналов — весь народ Украины. И мы должны соответствовать его запросам. Мы должны отображать реальную действительность. Есть другой вопрос — более профессиональный журналист или менее профессиональный. Здесь, конечно, есть проблемы.

— Но ведь в большой степени все зависит от редактора...

— Нет, все зависит от человека, работающего в поле. В данный момент вы работаете здесь. Все зависит от вас. Все зависит от того, зададите ли вы вопросы, могущие спровоцировать меня или обусловить мои ответы, которые являются интересными. Или не обусловить. Где ваш редактор? Журналист и оператор, точнее, оператор, а потом журналист — это главные люди в новостях. Они находятся на месте события. Если они чего-то не снимут или снимут неполную картину, то здесь ее никто и не увидит. И я ее не увижу и ничего не сделаю.

— Вы сказали о том, что новости отображают существующую реальность. Если говорить о пропорциях мира и реальности Украины, то есть, конечно, экстремальные ситуации, политика, экономика, бизнес, культура, также занимающая определенное место в реальности. Почему она сегодня не отображается в «ТСН»?

— А кто вам такое сказал?

— Ну, скажем так, мало отображается...

— Приведите мне пример того, что она мало отображается...

— Не знаю, стоит ли спорить о том, что раньше она освещалась больше...

— Я думаю, что не стоит. Культура у нас, как и политика, есть, если она есть, то есть если что-то происходит. Вчера открывался салон произведений искусства («Большой антикварный салон» — прим. ред.), мы оттуда включались в 19.30, в 22.30 был сюжет. Когда украли картину Караваджо, мы старались найти...

— Виновных?

— Нет, выяснить, почему это произошло. Виновных мы не ищем, мы не прокуратура.

— Раз уж мы затронули политику... Вы объявили о борьбе с «джинсой», утверждая, что в «ТСН» «джинсы» не будет.

— В «ТСН» «джинсы» нет. Вы нашли хотя бы один сюжет? Это для меня принципиальный вопрос.

— Нет. Просто у всех каналов всегда актуальна борьба с «джинсой». Но никто ее, в конце концов, победить не может. Каков ваш рецепт?

— Мы ее победили. Как? Просто. Когда была кампания выборов мэра, мы приняли кодекс для журналистов, в котором есть три самых важных пункта: объект избирательной кампании, его приближенные лица, родственники не могут быть объектом новостей. Для этого есть спецпроекты. Политик может стать объектом новостей, только если с ним или с его родными что-то случилось, если он сошел с дистанции. Все.

— Рейтинги «ТСН» выросли, то есть народ на изменения реагирует. Если какой-либо из каналов станет продуцировать, к примеру, ежедневные культурные новости, и их начнут смотреть больше, чем «ТСН», как вы будете реагировать на это?

— Мы реагируем на каждый пункт рейтинга каждый день. Те материалы, которые интересны зрителю или нужны ему, обязательно будут расширяться, продолжаться, и на эти вещи мы будем обращать внимание в следующий раз. Обязательно.

— А как должны работать журналисты в новых условиях? Ведь все, я так понимаю, ориентированы еще на ту модель советской журналистики, которую вы сейчас стараетесь нивелировать. Каким должен быть журналист? И как журналисты отреагировали на смену формата?

— А вы спросите у журналистов. Я считаю, что нормально отреагировали, и всем нравятся результаты их работы. В конце концов, когда сейчас идёт выпуск в 19.30, весь ньюз-рум его смотрит. Когда я пришла, я такой картины не наблюдала.

— А каким может быть журналист?

— Таким, каковыми являются сейчас журналисты «ТСН».

— Пани Наталья, но ведь несколько человек все-таки уволились. Как вы считаете, причина этого — изменение формата?

— Несколько человек уволились, и все — по какой-то конкретной причине. Кого вы имеете в виду?

— Я сейчас фамилии назвать не готова, но некоторые из них говорили, что именно новый подход их не устраивает.

— Юрий Сидоренко перешел на «Интер». Я так понимаю, там лучшие финансовые условия. Ирина Тимчишин тоже перешла на «Интер», поскольку, думаю, она должна была уехать в корпункт в Лондон, но пока что я не видела оттуда сюжетов. В конце концов, проблема не в формате. Всегда можно найти правильную причину, если у тебя есть какие-то свои планы.

— Вернемся к вашему прошлому. Придя на «НТН», вы создали довольно мощную информационную службу. Оттуда вы привели на «Плюсы» Виталия Гайдукевича...

— Нет. Когда я ушла с «НТН», оттуда ушло очень много людей, поскольку они были не согласны с условием владельцев работать на одну из политических сил. Среди них были Гайдукевич, Илона Довгань. Очень многие журналисты уволились и ушли кто куда — кто-то на «Интер», кто-то — на «1+1», на «ICTV», на разные каналы. Я не приводила с собой Гайдукевича. Когда я пришла, все они уже здесь работали.

— По крайней мере, начинали они свое сотрудничество с вами на «НТН».

— Начинали...

— Я веду к такому важному для украинского информационного пространства вопроса: почему-то никто сегодня не пытается открывать новые имена. Есть рейтинговый Савик Шустер, переходящий с канала на канал, но есть и великое множество других людей, имеющих потенциал. Каковы перспективы относительно открытия новых имен на украинском телевидении?

— Все каналы работают в поте лица на то, чтобы найти новые имена. У нас недавно человек 200 прошли тракт. Если зерно, брошенное в землю, сильное и здоровое, оно вырастет, даже если вокруг будет бетон. Сперва нужно это зерно иметь, а потом говорить, что есть новые имена.

— То есть зерен нет?

— К сожалению...

— Какие на то причины? Отсутствие талантливых людей или подготовки?

— Есть талантливые люди. Наверное. Но нет, с одной стороны, силы воли, а с другой — большого потенциала к росту. Они доходят до какого-то минимального уровня, а потом либо становятся сразу в своей голове большими звездами, либо им лень работать над собой дальше. Факторов много.

— «Сніданок з «1+1» также изменился. Разрешу себе вас процитировать: теперь там «информация, которая, по нашим оценкам и исследованиям, наиболее необходима людям утром» (об этом вы заявили «Телекритике»). О каких оценках и исследованиях идет речь?

— У нас есть отдел, заказывающий исследования. Эти исследования проводятся одной из украинских компаний. Они исследовали, какая информация интересует людей утром. Людей очень интересует медицина, то, что происходит в их и соседних регионах, все связанное с погодой, а также происходящее в их социуме, то есть дети, школы, садики...

— «ТСН» сейчас постоянно изменяется технологически. Вы увеличиваете количество корпунктов, материалы из регионов передаются теперь через интернет... Что еще изменилось и что изменится в технологическом плане?

— Мы и раньше имели возможность перегонов через интернет, но в небольшом количестве. Сейчас это количество увеличивается. Мы постепенно идем к тому, чтобы из всех 25 регионов Украины мы могли получать материалы через интернет. В то же время, мы не отказываемся от перегона через концерн «РРТ». Просто если человек в поле или есть возможность перегнать материал через интернет, это происходит значительно быстрее и оперативнее.

Следующим шагом станут постоянные включения из городов-миллионщиков через специально оборудованные оптоволокна. Над этим сейчас работает техническая служба. Я думаю, что через месяц-два такая возможность будет не просто теоретической, а уже будет работать на практике.

— В каких еще городах появятся корпункты?

— Уже во всех появились. Корреспондентская сеть сформирована технически и человеческим ресурсом на сто процентов. Во всех областных центрах и городах-миллионщиках работает по два журналиста и по два оператора.

— Когда вы возглавили «ТСН», вы утверждали, что за полгода эти новости станут самыми популярными. Осуществили ли вы этот замысел и какую позицию надеетесь занять в этом сезоне?

— У нас есть цель, чтобы новости в том тайм-слоте, в котором они находятся, имели долю и частицу больше на 50% от продукта, который есть в данном тайм-слоте вокруг новостей. По выпуску в 19.30 мы достигаем этой цели, по другим выпускам, в частности, новым — в 22.30 и в 17.00 мы еще не имеем таких результатов, но они вышли в эфир с 26 августа. Аудитории необходимо определенное время для привыкания к тому, что в это время есть новости, а это не происходит за неделю или за две.

— То есть на этот сезон у вас есть цель достичь таких показателей относительно новых двух выпусков?

— Да.

— С изменением новостей, являющихся львиной долей телеканала как такового, изменяется и сам канал. Как, по вашему мнению, изменилась «Студия «1+1» в последнее время и как она будет меняться в перспективе? Разумеется, это скорее вопрос к руководству и к владельцам, но ведь вы один из менеджеров, и у вас, наверное, есть свое видение...

— Я отвечаю за новости — я могу говорить о новостях. О том, как будет меняться весь канал, нужно говорить с Александром Ткаченко. Я думаю, у него тоже есть цель, чтобы канал изменялся только в положительном плане, увеличивал свои показатели.

— Вы говорили о тематических критериях для «Сніданка». Какие тематические критерии существуют для «ТСН»? На какие темы вы ориентируетесь прежде всего?

— Мы ориентируемся на то, что происходит, на сами новости. Это первое. И второе — на темы, рекомендуемые нам как темы, наиболее интересные людям. Так как другого критерия подхода к информации, кроме нашей аудитории, нет.

— То есть аудитория влияет на новости. Но общеизвестно также, что телевидение влияет на общественность. Влияет ли «ТСН», на ваш взгляд, на общественность, и если влияет — то как?

— «ТСН» должна информировать, а каждый человек должен делать для себя выводы. Мы не ставим себе задачу влиять. Агитировать и пропагандировать не является нашей задачей.

— Вы создали департамент, разрабатывающий новые проекты. Чем он сейчас занимается?

— Этот департамент занимается разработкой проектов, которые будут в эфире с 1 января. Это так называемые малобюджетные журналистские проекты.

— Например. Можно более детально?

— Пока что нельзя, поскольку они имеют больше десяти вариантов программ, и пока что они не утверждены как форматы, поэтому говорить об этом рано. Будут утверждены, будут бюджетироваться — где-то в октябре можно будет об этом говорить.

— А лично вы их уже утвердили?

— Я не могу их утвердить. Я могу иметь собственное мнение в отношении каждого и отстаивать его перед менеджментом канала и владельцами.

— Это будут проекты, связанные с журналистскими расследованиями?

— Это будут проекты, связанные с журналистскими расследованиями, с жизнью людей, их проблемами, с возможностью журналиста каждый раз открывать что-то новое, такое, о чем никто еще не знал, не слышал, не говорил или говорил мало.

— Проекты будут иметь социальную направленность?

— Да.

— Во время вручения «Телетриумфа» корреспондент «ТСН» Леся Сакада-Островская довольно резко высказалась в адрес руководства канала. И сказала, в частности, что сегодня телевидение сознательно превращает украинцев в стадо? Как вы прокомментируете ее слова?

— Каждый журналист, наверное, имеет право говорить то, что он думает, и я уважаю эту точку зрения. Я считаю, что каждый человек может говорить то, что она считает нужным. Другой вопрос, что как менеджер я считаю, что это не совсем корректно по отношению к каналу, на котором ты работаешь, где ты получаешь заработную плату. В каждой организации есть определенные корпоративные правила поведения. И это нормально, если люди их придерживаются.

— Для Сакады-Островской ее слова обернутся чем-либо неожиданным?

— Для нее ничем неожиданным это не обернется.

— А как вы прокомментируете фразу Александра Роднянского о Балоге, которую он высказал в ходе интервью «Украинской правде»? («Сейчас в ТСН можно увидеть сюжет о дне рождения господина Балоги — еще полгода назад такой репортаж был невозможен. Не буду комментировать очевидное». — Прим. ред.)

— Он также имеет право говорить то, что он считает нужным. Думаю, что он просто был дезинформирован, поскольку на протяжении двух месяцев по выходным «ТСН» делает сериал о маленьких родинах и днях рождения политиков. В частности, перед 24 августа у нас был сюжет о Левке Лукьяненко. До того у нас был сюжет о Тимошенко, о Луценко. И в этом контексте был сюжет о Балоге. Я бы не выделяла его. Возможно, у него (Роднянского. — Прим. ред.) есть какие-то личные проблемы с паном Балогой. Ну так пусть он и решает их лично.

— И в завершение о стратегии «ТСН». Вы уже выстроили определенную концепцию. Будет ли она каким-либо образом меняться в перспективе?

— Я думаю, что такая вещь, как концепция, меняться часто или по приколу не может, так как это базовый документ, это «Библия» новостей. Изменяться в соответствии с концепцией могут сами выпуски или их контент. Например, зимой главный выпуск — в 19.30, а летом, в связи с увеличением светового дня, может быть выпуск в 22.30. Концепция — это правила жизни, но правила жизни предопределяются какими-то нюансами, реальными моментами, событиями. Эта концепция дает возможность гибко реагировать на происходящее.