О журналистской солидарности

Нынешняя теленеделя прошла под знаком перманентной борьбы СТБ с санэпидемстанциями, энергонадзором, жильцами близлежащих общежитий и т.д., которым сразу после того, как в эфир стали выходить «Вікна-парламент» , канал стал ну просто костью в горле. Вообще-то, нашим Кабмину и администрации Президента нельзя отказать в наличии определенного (черного) юмора, коль операцию «закрытие СТБ» они запустили на фоне небывало громко и широко праздновавшегося в стране Дня украинской журналистики. Ну конечно, так все совпало, и хармсоведам вокруг Президента просто повезло: тут — прикрыть (или попугать) непослушных, там — журналистов и приласкать, вручить награды и звания, а в объединении УТН (УТ-1) , например, открыли фотогалерею своих ведущих и пригласили прессу на презентацию своего информационного продукта (собственно новостей, «7 дней», «Досье» и др.) под очень самокритичным девизом: «Мы заслужили этот праздник!». Ну понятно, кто ж, как не мы?! Правда, фуршет с обилием разыгрываемых призов для гостей, по свидетельству очевидцев, больше напоминал мотивы известного мультфильма с ключевой фразой: «Ребята, давайте жить дружно!». Впрочем, праздники — это хорошо, и, конечно же, и в УТН есть достойнейшие профессионалы, которым можно только посочувствовать в связи с особо вредными условиями производства, особенно в нынешний предвыборный период...

Смутила меня в обилии речей, телесюжетов, интервью вокруг Дня журналистики лишь одна вещь. Об отсутствии корпоративности в среде журналистов с тоской и ярым убеждением в том, что она необходима, говорили как те представители нашего цеха, кто не отождествляет себя однозначно с позицией власти, так и те, кто слился с ней в едином порыве. О корпоративности говорили одновременно, скажем, и Виталий Портников, ведущий программы «Вікна-тижневик» телеканала СТБ , позиция которого в той же президентской гонке задекларирована так: «Мы не собираемся поддерживать никого из кандидатов, но предоставим равные возможности для всех кандидатов, которые будут заинтересованы в эфире СТБ», и Игорь Сторожук, ведущий «7 дней» (УТ-1) , чья апологетика по отношению к действующему Президенту очевидна. Какая при этом корпоративность имеется в виду? Если та, которую гость студии «Вікон-тижневика» социолог Валерий Хмелько обозначил в диалоге с Виталием Портниковым как понимание, «що поодинці з владою нам не впоратись» — это одно. А что имеет в виду г-н Сторожук, подчеркнуто выражая согласие с Вячеславом Пиховшеком, который в последнем номере «Зеркала недели» тоже пропел оду: «Свобода прессы — в корпоративном единстве журналистов, результатом которого является и взаимная поддержка коллег..., и общая позиция журналистов СМИ по отношению к собственнику»? Взаимная поддержка и общая позиция — в чем? Если судить по опыту самих «7 дней» и, в частности, самого Игоря Сторожука, то это однозначная поддержка ныне существующей системы, когда журналисты служат исключительно интересам издателя, собственника (в данном случае — государства), а не интересам общества. И вопрос в том — стоит ли такой корпоративностью гордиться? И язвить — далее — Игорю Сторожуку по поводу того, что, мол, под независимостью СМИ у нас обычно понимается «робота на певну політичну партію, або політика, який не при владі. Усі інші журналісти вважаються заангажованими — за що й критикуються. Аби... до влади прийшли свої політики»

Да, эффектно звучит, но дремуче — по смыслу. Скорее всего, из лукавства Игорь Анатольевич делает вид, будто забыл очевидное, о котором недавно в одном из своих телеинтервью в очередной раз напомнил председатель Союза журналистов Украины Игорь Лубченко: под независимостью прессы во всем мире принято понимать независимость от власти. И не более, и не менее того(!) . Общепризнанно и то, что основной целью функционирования СМИ в демократических странах является контроль общества за действиями власти и это, согласитесь, как бы сразу придает вопросу о заангажированности конкретность.

То, что любое издание во всем мире зависит от своего издателя — это факт, не требующий, думаю, столь многочисленных комментариев, в которые любят у нас пускаться на государственных каналах (на сей раз сакраментальное исследование Евгения Глибовицкого в «7 днях» проходило под доминантой: «Почему в Украине при наличии свободы прессы (?!) нет независимых изданий?». Что, в общем-то, передергивает реальную проблему нашей страны, которая на самом деле состоит в отсутствии независимых издателей!) В то же время факт и то, что в очень немногих странах мира существует такое понятие, как государственные СМИ — с их зависимостью от исполнительных органов власти. Как и государственная поддержка СМИ, да еще в том виде, в котором она существует у нас — при явном делении прессы на «чужую» и «свою», с соответствующими «равными» и, «еще более равными» условиями этой поддержки, и с официальным исключением из ряда изданий, пользующихся рядом льгот, СМИ, среди учредителей которых есть частные структуры и лица, зарубежные инвесторы и т.д. Как редко где существуют и такие условия для бизнеса, как у нас, которые и любого предпринимателя, и, следовательно, финансируемое им издание держат «на крючке» у исполнительной власти.

В том же сюжете «7 дней» Игорь Слисаренко («1+1») заметил: «Так само, як будь-який підприємець (у нас. — Н.Л. ) змушений залежати від чиновництва і здебільшого змушений працювати в тіньовій економіці, так і мас-медіа змушені працювати в тіньовій економіці і в тіньовій політиці... На теренах СНД, — продолжил Игорь, — виникло два шляхи розвитку ЗМІ: можна було піти балтійським шляхом, чи загальноєвропейським. Україна вибрала азіатський варіант». Конкретней этот самый «азиатский вариант» охарактеризовала журналістка Тамара Куцай: «Бізнес ЗМІ, як і будь-який бізнес, залежить від оподаткування значною мірою, і завжди можна знайти податкові засоби тиску на пресу»...

Независимость СМИ на самом деле — это не отсутствие зависимости как таковой, чего не бывает, но зависимость исключительно в рамках закона, а не в беспределе произвола, в том числе и власти. Столь же банально и общеизвестно то, что свобода прессы — это прежде всего наличие полноценного рынка, где у каждого потребителя есть возможность выбора продукта а у каждого производителя ликвидного товара — есть возможность этот товар произвести и продать. И как бы, опять-таки, кто-то не рассуждал о том, что де раз есть у нас издания, которые могут говорить о том, что свободы прессы у нас нет, значит, на самом деле, реальный плюрализм в стране есть, факт остается фактом: рынка многомыслия у нас нет. В конце концов, и во времена тоталитаризма существовали Таганка, «Литературка» и «Новый мир». А в сегодняшней Украине если у газетчиков еще есть хоть какая-то возможность выбора, то где у нас телеканалы, на которых «независимому» и «оппозиционному» журналисту можно уберечься от необходимости быть предельно лояльным к нынешнему режиму? Во времена Советов империю единомыслия создавали монополией на «всенародную» собственность, нынче единомыслие создают монополией на раздачу права иметь собственность. И это, кстати, к вопросу о т.н. «продажности» отечественных журналистов. Думаю, Виталий Портников в тех же «Вікнах- тижневику» несколько покривил душой, рассуждая о дешевой коррумпированности украинской журналистики — в отличие от «дорогой коррумпированности» российских масс-медиа. Возможность дорого продаваться есть там, где есть «клиенты» с разными вкусами, но одинаково туго набитыми кошельками. У нас и клиентов мало (нет условий для их бизнеса), и «вкус», увы, почти у всех у них одинаков (диктуется одним «сутенером»). И украинские журналисты в большинстве своем «продаются» за элементарное право работать по профессии. И вряд ли это можно назвать «коррумпированностью». С другой стороны, есть проблемы и у тех немногих «раскрученных» имен, которые, казалось бы, должны быть нарасхват, а значит, вполне «в порядке». И не только потому, что «честному человеку податься некуда», а и потому, что в империи единомыслия никому особо не нужны профессионалы, то есть — личности, то есть, самостоятельно думающие, то есть, те, которых, как точно заметила Ольга Герасимьюк, невозможно заставить «дерьмецом экран помазать». В основном требуются просто исполнители — послушные и не особо озабоченные моральными принципами. Таким образом, исполнителей у нас можно «купить» совсем дешево, а профессионалов можно не «покупать» вообще (зачем они нужны? Пол подметать?!). И проблема невостребованности последних, кстати, становится с приближением выборов все острее.

Вот вам и замкнутый круг украинской журналистики. Он диктует и ее уровень. В нем реально возможной становится корпоративность отнюдь не свободных журналистов, а собственников СМИ, лояльных к власти, да тех, кто в служении им — первый ученик. Что, собственно, мы и наблюдаем в нашем информационном пространстве, и что одновременно не снимает, а лишь повышает персональную, личностную ответственность каждого из нас за собственные поступки в профессии. Ибо там, где подставят плечо — всегда легче, чем там, где надо определиться самому.

Как сказала в том же сюжете «7 дней» Тамара Куцай: «Від журналіста залежить, як він буде відпрацьовувати ті гроші, які йому дають засоби масової інформації. Або він їх буде тупо відпрацьовувати, або продемонструє власну гідність...». Даже когда у нас нет возможности выбирать зависимость — такую, чтоб по душе, по убеждению — всегда остается возможность выбора собственной позиции по отношению к зависимости, навязываемой нам реальностью. И, наверное, именно здесь и нужна именно журналистская корпоративность: в обозначении нравственных критериев профессии. Как бы это громко ни звучало, без этого мы всегда будем теми, которых хоть за дешево, хоть за дорого, а будут... И, между прочим, с полным правом.