Первый секретарь ЦК ПОРП как последний император Эфиопии

Витольд Шабловский — один из представителей молодого поколения польских журналистов, продолжающих традицию своей отечественной школы репортажа. В настоящий момент Витольд работает в Gazecie Wyborczej и часто ездит в командировки в Турцию. Пан Шабловский — первый польский журналист, который пообщался с семьей, невестой и окружением Мехмета Али Агджи, который совершил покушение на Иоанна Павла ІІ.

В прошлом году в украинском переводе вышла книга репортажей о Турции Витольда Шабловского «Убивця з міста абрикосів», которая сразу стала широко популярной. В этом году на Форуме издателей во Львове репортер представил другую свою новинку, написанную в соавторстве с женой Изабелой Мейзой, — книгу-путешествие во времени «Наша мала ПНР». Пара репортеров пыталась реконструировать в своем быту особенности «проживания» в коммунистической Польше, без интернета, мобильного, компьютера и других благ цивилизации, которых еще не было, одевшись в родительскую одежду, пересев на старую машину и питаясь полгода едва ли не одной картошкой. «Дню» Витольд Шабловский рассказал о внутренней сути репортажа и особенностях польской школы, чем журналиста притягивает Турция и что плохого он видит в капитализме.

— Почему польская школа репортажа пользуется в мире особой популярностью?

— Исключительность польской школы репортажа происходит из тех времен, когда она формировалась, то есть из времен коммунизма. Много вещей, особенно политических, нельзя было тогда говорить прямо. Репортеры в совершенстве овладели искусством высказываться о мире с помощью аллюзий, недомолвок и метафор. Искусно это сделал, например, Ришард Капусцински, когда писал книгу Cesarz, которая, теоретически, должна была быть произведением о Хайле Селассие I (последний император Эфиопии. — Авт.), а в действительности он описывал первого секретаря ЦК Польской объединенной рабочей партии Эдварда Герека. Сегодня польская школа репортажа тоже охотно использует метафоры, хотя политический строй изменился. Почти всегда в наших текстах есть какое-то второе, а иногда третье и четвертое дно. Что же касается моих учителей, то это Ганна Кралль, Мариуш Щигел и Яцек Гуго-Бадер.

— Вы уже давно работаете в жанре репортажа. Какие черты должен иметь настоящий репортаж?

— Настоящий репортаж — это такой текст, в котором чувствуется выпитая с героем чашка или рюмка; чувствуется выкуренная вместе папироса и путь, который репортер прошел вместе с героем. Это такой материал, где репортер не шел напрямик, а немного помаялся. Поставил перед собой цель познать человека, о котором пишет. Из моих текстов я очень люблю историю Lady Peron — о бездомной с лондонского вокзала «Виктория», с которой когда-то я провел несколько дней на улице, проживая ее жизнь. Из текстов коллег обожаю, как Гуго-Бадер пробирается для нас через Сибирь или другие необычные края (Яцек Гуго-Бадер написал книгу репортажей «Біла гарячка» о странствиях по медвежих углах России. — Авт.). А почему я пишу? Просто не умею не писать!

— Вы тоже не сидите в Польше, постоянно ездите в Турцию. А вы были там во время последних событий?

— Я был в парке Гези, провел несколько ночей с протестующими, а затем надышался с ними слезоточивого газа. Турция в настоящий момент переживает сложные моменты, главным образом из-за ситуации в Сирии, которая дестабилизировала регион, и неизвестно когда это закончится. В то же время, премьер Эрдоган, наверное, чувствует себя немного султаном — он перестал слушать, чего от него хотят люди. Проблема турок в том, что кроме Эрдогана им почти и не за кого голосовать!

— В Турции вы также общались с семьей того, кто совершил покушение на Папу Иоанна Павла ІІ, который — из Польши. Чувствовали ли вы какое-то предубеждение относительно героев своих репортажей в этом случае и в целом в серии репортажей из книги «Убивці з міста абрикосів»?

— Конечно, разговор с семьей Мехмета Али Агджи был очень тяжелым. Для меня он был убийцей, для них — любимым или старшим братом. Я должен был сильно намучаться, чтобы объяснить, почему, по-моему, ему далеко до святого. Наверное, в конце концов, они меня все равно не поняли. Однако Турция притягивает меня, потому что это — страна, основанная на контрастах. Человек встает утром, и с ним может случиться все, что угодно. Я люблю такие места. И турецкое гостеприимство.

— В украинском переводе вышла ваша новая книга «Наша мала ПНР», где вы путешествуете уже не в пространстве, а во времени, условно говоря. Почему возникла потребность в вашем эксперименте и какие его результаты?

— Коммунизм помню только немножко, но я хотел пережить скорее путешествие в страну моего детства. Прежде всего, пытался показать читателям, что мы не только выиграли, приняв капитализм, но и что-то потеряли. Особенно в межчеловеческих контактах. Думаю, что несколько десятилетий назад люди были намного ближе друг к другу.

— Так какая основная идея вашей книги, и что бы вы хотели, чтобы украинцы почерпнули там для себя?

— Главная мысль книги такова — иногда стоит выключить айфон, ноутбук и просто побыть с другим человеком. Нет ничего более важного в мире, а мы слишком часто позволяем технологиям вмешиваться в наши отношения даже с самыми близкими людьми.