«Самое страшное оружие – высмеять тирана»

Основатель и президент Союза карикатуристов России, политический карикатурист Михаил Златковский известен далеко за пределами своей страны. Михаил Михайлович является лауреатом более 200 национальных и международных наград во многих жанрах изобразительного искусства — в плакате, карикатуре, анимации, книжной и журнальной иллюстрации, дизайне СМИ. Ныне он работает главным художником газеты «Новые известия». Предлагаем нашим читателям беседу с Михаилом Златковским.

— Какова сегодня роль карикатуры?

— Роль карикатуры не только сегодня, но и всегда была и есть одна и та же — высмеивать недостатки, пороки общества...

С 1917 по 1987 год в СССР существовала только одна сатира — против империализма, против «врагов народа». И немного сатиры против мелких недостатков советской жизни — пьянства, разгильдяйства, молодежной моды да увлечения западной музыкой и т.д.

Во время Перестройки появилась настоящая сатира — против Горбачева, власти, социализма. И эта сатира потихоньку сошла на «нет» ко времени Путина.

— Ваши работы были отмечены во многих странах мира. А ценят ли их должным образом в России?

 — Нет. И не будет. Пока существует нынешний режим. Правда, в среде коллег меня, как мне кажется, уважают.

— Однажды в интервью «Радио Свобода» вы сказали, что самое страшное оружие — высмеять тирана. «Если, к примеру, опубликовать в «Известиях» или «Российской газете» картинки с Путиным или Медведевым, которые накопились за эти годы у моих коллег, то не будет больше ни Путина, ни Медведева». Почему тогда эти карикатуры не публикуются?

— По старому еврейскому анекдоту — ответ «ПОТОМУ». Вот именно ПОЭТОМУ и не печатают, так как это прямая угроза существующей власти. Даже немногие еще пока независимые от Кремля СМИ боятся ТАКУЮ сатиру печатать.

— Есть ли сегодня место для политической сатиры в российских СМИ  темам декоммунизации и имперских «замашек?

— Есть, конечно. Если эта политическая сатира направлена против оппозиции, США, «гейропы», Украины. Такие картинки с удовольствием печатают большинство правительственных СМИ.

О какой декоммунизации и имперских «замашках» может идти речь, когда темы империи и коммунизма становятся в России чуть ли государственной идеологией? Вот скоро будет референдум о возвращении памятника Дзержинскому снова на старое место, напротив КГБ.

— Почему вы решили заниматься политической карикатурой?

— Не хотел быть в стороне от жизни своей страны. Но, правда, политсатира занимает у меня 10-15% времени. Мне больше хочется быть художником общечеловеческих тем.

— Чувствуете ли вы себя затребованным в России?

— Конечно, нет. Для меня существует с 2008 года запрет в России на профессию политического сатирика. Запреты начались со дня инаугурации Путина: сначала стало нельзя рисовать про церковь, потом про армию, полицию, прокуратуру, «Газпром», санэпидемслужбу, и, наконец, с 2008 года  — все стало нельзя.

— Что сегодня представляет собой современная российская карикатура?

— Художников 50 рисуют только на международные конкурсы, зарабатывают дизайном, версткой. Но есть три-пять человек, которые с удовольствием  участвуют во всех пропагандистских кампаниях Кремля. Коллеги с жалостью относятся к ним. Я давно перестал с ними здороваться.

— В январе было совершено нападение на редакцию французского журнала «Шарли Эбдо». Исламисты объяснили это обидными карикатурами на пророка Мухаммеда. На ваш взгляд, должен ли карикатурист обладать самоцензурой?

— Никакой цензуры не может быть  в карикатуре, но я не рисовал против ислама. Бесполезно «говорить» на одном языке с пещерными обитателями.