Волынь-1943 и украинский телеэфир

Чрезвычайно редко смотрю официальный телеканал «Рада», освещающий преимущественно «трудовые будни» депутатского корпуса. Но на этот раз надолго на нем задержался. Канал как раз в день принятия парламентом Польши одиозного постановления по поводу событий на Волыни в 1943 году предоставил слово как украинским, так и польским историкам и общественным деятелям. Несмотря на всю противоречивость высказанных мнений, этот телематериал было бы полезно посмотреть «группе 148» из нашей Верховной Рады, члены которой обратились к польским властям с просьбой максимально заклеймить Украину. Разумеется, о пользе можно говорить лишь в том случае, если речь идет о добросовестном невежестве подписантов, а не о сознательной работе на антиукраинские интересы других государств. Кстати, в эфире «5 канала» Леонид Кравчук без всяких реверансов и дипломатичности прямо назвал членов этой группы предателями.

Мы как-то стесняемся употреблять такие определения, как «враг Украины», «предатель», «агент иностранного государства» и т. д., словно такой публики у нас совсем нет. Мы боимся посмотреть правде в глаза и назвать вещи своими именами. Зато сами участники «группы 148» ничего не стесняются. Каждый третий член парламента Украины, подписавший позорную петицию, собственной подписью удостоверил свою принадлежность к силам, действующим против Украины. Может ли в нашей стране быть хорошо, когда 30% законодателей хотят зла Украине? Интересно, однако, что около половины представителей парламентского большинства своих подписей не поставили, продемонстрировав здравый смысл и осторожность, а также заботу о своем политическом будущем. Но, как показывает опыт 20 лет независимости, если с пятой колонной не борются, она становится больше первой, то есть властью. А у нас такой борьбы не было в государстве даже на уровне риторики, не говоря уже об организационных мероприятиях. Ни для кого ведь не секрет, что и в центре, и в регионах многие чиновники, не скрывая, демонстративно ориентировались не на Киев, а на другие столицы. Власть на это не реагировала, не слыша тревожных сигналов и возмущенных возгласов патриотической общественности, время от времени называя естественное возмущение «охотой на ведьм».

Так мы докатились до безжалостной охоты «ведьм» на украинцев, верных своей стране. А «ведьмы» удобно уселись в министерских и парламентских креслах. Впрочем, они и раньше там себя вполне уютно чувствовали.

Телеканал «Рада» предоставил возможность, показав в общем-то не первой свежести телефильм, высказаться польской стороне, и это было самым любопытным, поскольку, например, ветераны Армии Крайовой выражались с простодушной откровенностью, из которой следовало, что они все без исключения — «белые и пушистые», а члены УПА — «исчадия ада». Должен признаться, что раньше я был более высокого мнения о польском национальном сознании, считая его европейским, рациональным, критичным и объективным. Не только «аковцы», но и польские доктора истории вещали с телеэкрана, что убийства в 1943 поляков — это страшное преступление, а убийства украинцев— это «справедливая акция возмездия». Один «гуманный» ветеран АК превозносил операцию «Висла» как проявление высшей государственной мудрости Польши, заявляя, что если бы украинцев не депортировали с юго-востока страны, не раздробили бы их, не рассеяли по другим регионам, то там «было бы Косово». Он так и сказал: «Косово». Ему почему-то не пришло в голову, что, может быть, украинцы Волыни тоже опасались польского «Косова» на своих исконных землях... То есть польский ветеран, сам того не желая, признал, что Польское государство (а не какое-то вооруженное формирование) проводило этнические чистки против украинцев. А если вспомнить убийства при депортации, реалии концлагеря Явожно, то и с «элементами геноцида»... Я был крайне разочарован тем, как польская сторона демонстрировала пламенную любовь к двойным стандартам в стиле одного туземного племени, представитель которого на вопрос христианского миссионера «Что такое добро?» отвечал: «Добро — это когда я кого-нибудь поймал и съел». «А что же такое зло?» — не унимался миссионер. — «А это когда меня кто-нибудь поймает и съест».

Было заметно, что польские оппоненты воспринимают украинские жертвы волынской трагедии как нечто гораздо менее значительное, чем польские. Понятно, свое ближе и больнее. Непонятно только, почему в таких же самых человеческих слабостях они напрочь отказывают украинцам... Во всех этих противоречиях и спорах ощущается, как трудно полякам признавать украинцев равным себе самодостаточным народом, довлеет комплекс собственного (хотя и далеко не несомненного, что регулярно показывают волынские «юбилеи»!) национального, культурного, религиозного и цивилизационного «превосходства».

Увиденное спровоцировало и некоторые личные воспоминания. В 1970-е годы мой брат по окончании пединститута учительствовал в одном крымском селе, где проживали польские переселенцы с Житомирщины — вынужденные переселенцы. В 1945 году опустошенный Крым нужно было заполнить другими людьми. Часть житомирских поляков, по их рассказам, загнали в товарные вагоны и куда-то повезли. Везли долго, все думали, что в Сибирь. Но потом открыли двери, и «пассажиры» увидели голубое небо и кипарисы — Крым. Эти поляки давно забыли польский язык и говорят по-украински. Но помнят, что они поляки. Полькой была и квартирная хозяйка моего брата, которого я навещал. И вот как-то, лежа на диване у окна хаты, автор этих строк случайно услышал любопытную беседу между хозяйкой и ее внучкой. Дело в том, что одна из дочерей хозяйки вышла замуж за украинца Ивана. Внучка — десятиклассница — спросила: «Бабушка, а почему ты называешь дядю Ваню мужиком?» — Ответ: «Аякже, ми — поляки, а вони — мужики». — Внучка: «Бабушка, но ведь все же люди равны» — Бабушка: «Отож дитино. Всі люди рівні — і поляки, і мужики...» Этот разговор дал мне для понимания польско-украинских отношений больше, чем множество научных монографий... Возможно, именно поэтому полякам крайне трудно признать, что УПА была для украинцев тем же самым, что и АК для них самих. Украинцы же сегодня расплачиваются за собственную толерантность и миролюбие, но надо извлекать уроки из регулярного десятилетнего цикла антиукраинских истерик и всегда иметь достойный ответ на камень за пазухой у «друзей, братьев и добрых соседей». Ведь, кроме германского Drang nach Osten, был еще и польский «Марш на Восток». Надеюсь, что когда наши историки проснутся от векового сна, они напишут его историю, которую кое-кому придется «читать с бромом». Меня всегда раздражало выражение: «Польша — адвокат Украины». Разве наша страна — подсудимая, нуждающаяся в услугах адвоката? Антиколониальные войны в истории человечества всегда были жестокими, поскольку колониализм жесток, национальное угнетение жестоко. Но должны ли мы, руководствуясь навязываемой нам логикой, все национально-освободительные движения заклеймить позором?

А пока польскую политическую и интеллектуальную элиту можно «поздравить» с тем, что она оказалась в одной лодке с господином Колесниченко и ему подобными. Посмотрим, куда Польша приплывет в этой ладье, не туда ли, куда уже приплывала в XVIII, XIX и XX веках...

На «5 канале» известный журналист Вахтанг Кипиани призвал осудить отдельных украинских повстанцев, персонально виновных в преступлениях против поляков. К сожалению, он не учел, что польская сторона категорически отказывается осудить отдельных боевиков Армии Крайовой, виновных в преступлениях против украинцев... В этом и суть нынешней польской позиции, что разительно отличается от позиции 2003 года: обвинять украинскую сторону и отбрасывать любые обвинения по своему адресу. Что ж, они тоже не делают выводов из своей истории, снова действуя в интересах третьей стороны. Нам нужно отказаться от идеализации своих западных соседей, в чем мы преуспели в последние годы. Нам нужно избавиться от рабской зависимости от чужих мнений и иметь мужество жить собственным умом.

В последнее время, как это ни удивительно, все более интересными и острыми становятся ток-шоу на ТРК «Україна». В частности, особенно запомнился все тот же «разбор полетов» милиции во Врадиевке. Более всего поразил рассказ местного жителя, кстати, полностью тезки бывшего шефа МВД генерала Могилева. Этого человека «менты» в здании райотдела пытали электротоком и жестоко избивали, затем мучили и насиловали его жену, которая вследствие всех этих зверств стала инвалидом, сошла с ума; истязали и других родственников. Как поведал этот несчастный, когда он спросил своих палачей: «Это честно?» — они ответили ему: «Это наша украинская милиция!» Тут вот Партию регионов охватил зуд «борьбы с фашизмом», прямо политическая чесотка. Надо бы ПР для начала ликвидировать фашистские гестапо в органах МВД, чтобы там не пытали, не насиловали и не убивали наших сограждан. И если Партии регионов это удастся сделать, мы ее охотно признаем героическим борцом против фашизма.

Ну, а канал ТВі ныне производит тяжелое, грустное впечатление. Какие-то творческие руины, развалины, деморализация коллектива. Исчезло собственное лицо, канал формально живой, но фактически... Осколки команды пытаются что-то делать, но впечатление такое, что созерцаешь попелище на месте еще недавно прочного строения. Еще раз убеждаюсь в том. что любой успешный телеканал — это, прежде всего, журналисты и объединяющая их идея, вера в общее дело. Когда это исчезает, никакие инвестиции, никакие финансовые вливания не спасут от деградации. Луч света в темном царстве, каковым все эти годы был для нас Тві, погас, и стало еще темнее. Жаль. Уж слишком беден наш телеэфир, чтобы нести такие потери. Впрочем, кто сказал, что ситуация в телепространстве может быть лучше, чем в стране?