Закон сохранения языка

На будущей неделе народные депутаты могут проголосовать во втором чтении за законопроект №5670-д «Об обеспечении функционирования украинского языка как государственного». Документ, среди инициаторов которого — несколько десятков парламентариев, планировали рассмотреть еще 28 февраля, но сроки сдвинулись на две недели, к законопроекту предложили 2082 правки, поэтому процесс будет напряженный.

ЯРИНА ЧОРНОГУЗ, ЛАРИСА ИВШИНА И — ЛИНА КОСТЕНКО, ТОЧНЕЕ, ЕЕ «ГУМАНІТАРНА АУРА НАЦІЇ, АБО ДЕФЕКТ ГОЛОВНОГО ДЗЕРКАЛА», СТАТЬЯ, КОТОРУЮ МЫ ИЗДАЛИ В РАМКАХ СЕРИИ «ПІДРИВНА ЛІТЕРАТУРА». ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР «ДНЯ» УВЕРЕНА: ЕСЛИ БЫ КАЖДЫЙ НАРОДНЫЙ ДЕПУТАТ ИМЕЛ ТАКОЙ СБОРНИК, ЕСЛИ БЫ ЧИТАЛ «ГУМАНІТАРНУ АУРУ НАЦІЇ...» ИЛИ «МОСКВА, МАРОСЄЙКА» ЮРИЯ ШЕВЕЛЕВА И КНИГИ БИБЛИОТЕКИ «ДНЯ», ТОГДА ПАРЛАМЕНТАРИЕВ НЕ ПРИШЛОСЬ БЫ АГИТИРОВАТЬ ЗА ЯЗЫКОВОЙ ЗАКОН

На днях в нашу редакцию приехала съемочная группа вместе с общественной активисткой Яриной Чорногуз, которая несколько лет привлечена к созданию и продвижению законопроекта №5670-д. Чтобы объяснить народным депутатам, да и другим гражданам, почему эта инициатива важна, Ярина с коллегами создает тематическое видео с известными украинцами. Среди героев ролика — и главный редактор «Дня» Лариса Ившина. Пока операторы собирали свой инвентарь, мы расспросили Ярину о кампании в целом и о том, как изменилось отношение к украинскому языку самих украинцев после Революции достоинства.

«СРЕДИ ГЕРОЕВ — ЛЮДИ, КОТОРЫЕ МОГУТ ВДОХНОВИТЬ»

— История законопроекта о государственном языке началась с маленькой комнатки около «Украинского дома», где мы с активистами собрались и начали говорить, что сейчас единственный шанс принять такой закон, — начинает разговор Ярина Чорногуз. — Мы понимали, что потом шансов будет намного меньше, поэтому решили разработать закон о государственном языке, который бы регулировал функционирование украинского в разных сферах и защищал его, давал ему конкретные проценты там, где мы чувствуем, что его не хватает, где он вообще отсутствует как язык в публичном общении.

Мы начали писать закон, потом к нам присоединились другие общественные деятели и политики, которые поддержали эту инициативу. Сейчас — начало 2019 года, закон уже проголосован в первом чтении, незадолго до президентских выборов будет второе чтение, и это реальная возможность принять документ. Учитывая то, какие у нас политические рейтинги и кто может стать президентом, шансы принять данный закон потом — незначительные или их вообще нет.

В течение кампании мы делали разные ролики, и сейчас речь идет о видеообращениях людей, которые являются знаковыми и публичными лицами, авторитетными для государственных деятелей, депутатов и широких слоев общества. Тема — почему данный закон является историческим шансом Украины. Видео будем монтировать 14 марта, а затем — распространять среди партнеров, это общественные организации, деятели искусств.

— Герои видео — кто они?

— В процессе кампании по продвижению закона мы общались со многими публичными деятелями, спрашивали разные организации относительно выражения поддержки, общались с народными депутатами и людьми, причастными к политике. На основе этого составили список людей, чье мнение является важным. Среди них много творческих личностей — людей, которые могут вдохновить.

Накануне мы обсуждали, что украинское государство вообще началось с искусства, литературы, и уже потом украинский стал языком политики. Поэтому среди участников этого ролика есть актрисы Ирма Витовская и Наталья Сумска, музыканты Сергей Фоменко и Тарас Компаниченко, дали предварительное согласие Лесь Подервянский, Оксана Забужко и другие люди, которые могут талантливо сказать о важности украинского языка в нашем державотворчестве.

«СЕГОДНЯ УКРАИНСКИЙ ЯВЛЯЕТСЯ ЯЗЫКОМ ОБРАЗОВАННЫХ ЛЮДЕЙ»

— По вашим наблюдениям, как изменилось использование украинского языка в течение последних пяти лет?

— Заметно, что большое количество людей перешли на украинский в публичной сфере. Каждый раз встречаюсь с тем, что все больше людей начинают вести свои страницы в соцсетях на украинском. Кстати, в 2016 году, к 25-й годовщине независимости, я координировала проект «Мовомарафон» — люди регистрировались, и в течение 25 дней мы отправляли им задания, они шаг за шагом переходили на украинский.

Многие говорят на украинском в семьях и так. Но, особенно до 2014 года, выходя в публичную сферу, в общении с друзьями или еще где-то, эти же люди переходили на русский. Сегодня такого заметно меньше, я полностью согласна с Ларисой Ившиной, которая отметила, что теперь украинский не ассоциируется с неполноценностью или отсутствием образования, как это было в колониальном российском дискурсе. Сейчас, наоборот, на мой взгляд, украинский является языком образованных людей.

Приятно, что многие люди занимают активную позицию в защите украинского. Часто встречаю заметки, что вот человек пришел, например, в кафе и попросил меню на украинском — его нет, он попросил, чтобы его сделали.

Закон — это хорошо. Закон примут, и мы будем следить, чтобы он выполнялся. Но важно участие людей, их понимание актуальности этого.

Вообще, я мечтаю о тех временах, когда украинский язык будет в норме и деятельность таких активистов, как я, станет ненужной.

— А как изменяется сам язык, поскольку его больше используют?

— Мне нравится, что украинский язык становится инклюзивным, туда входит и сленг, и варваризмы, возникающие в новых технических реалиях. Я считаю, что мы должны не бояться таких заимствований, заботясь при этом и об исконно украинских конструкциях. Когда я перевожу, то пытаюсь делать так, чтобы текст отвечал нашим реалиям. Часто слышу, что язык современной украинской молодежи специфический, потому что туда постоянно проникают какие-то англицизмы или сленгизмы. Думаю, это хорошо. Язык живой, у него есть свои законы, и иногда он нами мыслит, а не мы — им.

«ДРУГИЕ ЯЗЫКИ МОГУТ БЫТЬ ЗАЩИЩЕНЫ ТОГДА, КОГДА ЗАЩИЩЕНО ГОСУДАРСТВО»

— Что касается законопроекта, который вы продвигаете, можно услышать упреки, что он притесняет права представителей других национальностей. Как вы отвечаете на такую критику?

— По сути, наш законопроект состоит из двух частей. Первая — закон о государственном языке, вторая, которую будут принимать позже, — закон о языках национальных меньшинств. Здесь мы следуем практике таких государств, как Литва, Латвия, Польша, где эти сферы четко разделены, отдельно — государственный язык и его сферы регуляции, отдельно — языки национальных меньшинств.

Как это ни парадоксально, но мне кажется, что языки национальных меньшинств и все остальные, существующие в Украине, — румынский, венгерский, например, крымскотатарский, который почти нигде не звучит, — они могут быть по-настоящему защищены лишь тогда, когда защищен собственно государственный язык. Как мы можем уважать другие языки в своей стране, если не уважаем свою?