Журналистская солидарность спонтанного характера

Вчера отмечали Международный день солидарности журналистов. За последний год многое изменилось в журналистской среде. Но стала ли она единым «цехом»? «День» предложил журналистам ответить на следующие вопросы: ? «КАК ВЫ СЧИТАЕТЕ, ИЗМЕНИЛОСЬ ЛИ ЗА ПОСЛЕДНИЙ ГОД В УКРАИНЕ СОДЕРЖАНИЕ ПОНЯТИЯ «ЖУРНАЛИСТСКАЯ СОЛИДАРНОСТЬ»? ЧТО ВЫ ВКЛАДЫВАЕТЕ В ЭТО ПОНЯТИЕ СЕГОДНЯ?»

Игорь ЛУБЧЕНКО , глава Национального союза журналистов Украины:

— В понимании «журналистской солидарности» так ничего и не изменилось. Потому что когда пришла новая власть и стала на местах требовать увольнения руководителей СМИ, то только кое-где журналисты поддержали коллег, на которых оказывала давление власть. О чем можно говорить?.. Ведь журналистская солидарность — это, в первую очередь, поддержка своих коллег. А у нас вместо корпоративной солидарности люди выступают за то, что, мол, очень плохо, что везде состоялась люстрация, а в журналистике — нет. Хотя очень многих руководителей СМИ подвергли люстрации. А некоторые из наших коллег вместо того, чтобы выступить против этого, начали говорить о люстрации вообще всех руководителей, кроме тех, кто стоял на Майдане. Получается, те, кто выпускал газеты, готовил к эфиру радио- и телепередачи, — люди второго сорта...

Алексей КОРДУН , ответственный редактор журнала «Людина і політика»:

— В том, что изменения в журналистской среде состоялись, сомнений нет. Процесс солидаризации журналистов, создания единых четких правил журналистской деятельности, которые бы соответствовали международным журналистским стандартам, начались даже не с началом так называемой оранжевой революции, а намного раньше. Очевидно, что назад возврата уже нет. Те определенные этические стандарты, которые были заложены рядом журналистов во время ноябрьско-декабрьских событий, начинают становиться стандартами для других. Конечно, не все происходит так быстро, как хотелось бы. Однако это — лишь вопрос времени.

Владимир БОЙКО , журналист:

— Несомненно, между многими журналистами существуют определенные личные отношения — иногда дружеские, иногда не очень. Но говорить о существовании какой-то «журналистской солидарности» в Украине могут только неисправимые оптимисты или люди, не очень представляющие себе принципы функционирования отечественных средств массовой информации. Журналистская, как и любая другая профессиональная солидарность — это, по определению, система коллективной защиты трудовых прав, которая может существовать только в обществе с развитыми рыночными и трудовыми правоотношениями. В Украине таких правоотношений нет, и тому не может быть ни фермерской солидарности, ни шахтерской, ни врачебной, ни журналистской.

Более того, в Украине вообще нет предпосылок для существования профессии журналиста, поскольку отечественные средства массовой информации такими, по сути, не являются, а по большей части обслуживают рекламные интересы тех или иных политических или бизнес-группировок. В цивилизованном мире пресса, телевиденье, радио — это бизнес, направленный на обеспечение информационного спроса потребителя (читателя, зрителя, слушателя), и который полностью зависит, и в первую очередь, финансово, от своей аудитории. При этом журналист работает именно ради потребителя своей продукции — того, кто купил газету или включил телевизор. Читатель, зритель, слушатель в демократических странах и является тем инвестором, который, в конечном итоге, определяет тираж газеты или гонорар конкретного журналиста, даже для тех изданий, которые значительную долю своих доходов получают за счет рекламодателей. В Украине ситуация принципиально другая, поскольку у нас до сих пор не научились отличать две разных профессии: журналиста, который обслуживает читателя ради удовлетворения его информационных интересов, и пиарщика, который обслуживает своего заказчика ради формирования нужного ему общественного мнения. Собственно, профессиональные журналисты большинству украинских СМИ просто не нужны — не тот фасон, как говорил герой бессмертной комедии «За двумя зайцами».

Причина такой ситуации лежит в политическом укладе нашего государства, которое на протяжении последних лет систематически уничтожало все действительно независимые и профессиональные СМИ — через налоговое и судебное давление, создание препятствий в распространении, путем запугивания журналистов и тому подобное. А поэтому говорить о какой-то «журналистской солидарности» в условиях, когда большинство работников СМИ не являются журналистами, вообще-то не приходится. Поскольку отсутствует главная предпосылка для такой солидарности — единство профессиональных интересов. И хотя в последнее время участились случаи коллективного протеста журналистов — например, сбор подписей на защиту того или иного работника СМИ, чьи трудовые права были нарушены властью — само по себе это кардинально ситуацию изменить не может. А сами эти протесты носят спонтанный характер и являются бессистемными.

Евгений ГЛЕБОВИЦКИЙ , тележурналист («5 канал»):

— Думаю, что однозначно есть положительные сдвиги. Поскольку журналистская среда, во всяком случае в Киеве, по моему мнению, имеет достаточно институций, для того, чтобы самоорганизоваться и в случае необходимости выступить на защиту своих и общественных интересов. Это могут быть вопросы профессиональные, социальные или какие-то другие... Кроме того, очень важно, что мы смогли наладить сотрудничество с нашими коллегами за границей. Они очень часто помогают нам как в развитии наших институций, так и в разрешении важных для нас дел. В свою очередь, мы тоже им помогаем. Это, собственно, тот случай, когда можно достичь большей эффективности за счет собственной энергии.

Артем ШЕВЧЕНКО , тележурналист (Студия «1+1»):

— С самого начала журналистской карьеры я достаточно скептически относился к термину «журналистская солидарность». Хотя за последний год многое изменилось. Возможно, мы просто перестали смотреть друг на друга как на врагов, а смотрим друг на друга как на нормальных профессиональных конкурентов. Думаю, нужно сказать большое спасибо тем людям, которые формировали информационную политику в последние годы прошлого политического режима президента Кучмы, и которые, в принципе, все сделали для того, чтобы журналистская солидарность начала становиться эффективной и исполняла свою основную функцию — объединять журналистов в нормальное цеховое братство или сообщество. Журналистская солидарность уже успела заявить о себе и при новом политическом режиме. Речь идет об объединении журналистов после известного конфликта с сыном Президента Виктора Ющенко и не совсем приятных высказываний Президента в адрес журналиста. Хотя, конечно, были разные мысли и были коллеги, которые не поддерживали. Но в целом существование журналистской солидарности подтвердилось. Поэтому думаю, что журналистская солидарность — это, в первую очередь, нормальная адекватная оценка профессиональных стандартов корпоративной средой. Если у нас — общие взгляды на то, что такое журналистика, как она делается, то это и есть журналистская солидарность. И, безусловно, она окрепла.