Борис ОЛИЙНЫК: «С украинцами нельзя долго шутить»

Высокие слова о демократии и правах человека были на последних президентских выборах не более чем товаром на продажу, убежден народный депутат Украины, поэт и общественный деятель Борис Олийнык — единственный внефракционный коммунист в Верховной Раде. Именно этим, считает он, и объясняется тот факт, что новая власть пока не оправдывает возложенных на нее надежд. И хотя собеседник «Дня» не спешит давать новым власть имущим окончательные оценки, отсутствие результатов расследования резонансных дел, в частности — убийства Георгия Гонгадзе, а также вопиющая некомпетентность значительного количества новоназначенных чиновников являются, по его мнению, довольно серьезными сигналами. Впрочем, даже при самом плохом сценарии развития событий Борис Ильич не склонен драматизировать ситуацию: «Переживали худшее, переживем и это...»

— Новую власть в Украине все чаще обвиняют в невыполнении предвыборных обещаний, в частности — относительно соблюдения прав человека. Так, со стороны проигравших выборы слышны заявления о милицейском терроре, чтобы «поставить на место» правоохранительные органы, парламенту приходится принимать отдельные постановления. Что происходит?

— А какая сила шла на выборы не под лозунгами о демократии, верховенстве права и тому подобное? Все камуфлируют свою стратегическую цель общечеловеческими ценностями, особенно такими, как братство, равенство и свобода. Лозунги французской революции — тоже товар на продажу. А что на самом деле делается, мы скоро увидим. Еще не прошло и полгода, таким образом, я хотел бы сделать паузу и посмотреть. Надеюсь, многие из тех, кто пришел в кресла прямо с Майдана, через полгода- год сложат свои полномочия. Во всяком случае, им придется это сделать, если они будут желать остаться честными перед обществом и собой. Если же нет, Президент должен сам их попросить, сказав: вот вам какая угодно благодарность и награды, но руководить государственным процессом должны компетентные люди.

— Думаете, дело только в компетенции?

— О другом я пока говорить не хочу.

— Говорят, в результате революции народ стал другим. А власть?

— Во-первых, я бы не сказал, что народ стал другим. Это наши златоусты рассказывают, что на Майдане чуть ли не родился народ. Украинский народ народом всегда был, есть и будет. Однако мы должны «поблагодарить» старый режим, который настолько перешел границу, что заставил украинцев, которые обычно весьма терпеливы, выйти на Майдан и сказать: «Довольно!». А вот относительно того, что профиль народа вырисовался на Майдане, — так это правда. А так — дай, Господи, другим народам иметь подобную историю, трагическую и в то же время героическую. И я не сомневался, что до этого дойдет, ибо все-таки у нас живет казацкий замес. С нами нельзя шутить долго, нужно знать меру. И это следует запомнить и нынешней власти, и грядущим власть имущим, и некоторым представителям так называемого «международного правительства».

— Новая власть чем-то принципиально отличается от предыдущей?

— В какой-то степени да. Во всяком случае, той доброй наивностью, которая граничит с романтизмом, когда она идет с открытым забралом, вызывая через прессу на допрос. Это само по себе по-новому и интересно. Но в пределах ли это установленных законом порядков — вопрос.

Если кто-то думает, что нынешние победители создали Майдан для других, они глубоко ошибаются. Майдан встал и для нынешних, и для грядущих. Теперь он их будет контролировать. Поэтому пусть не тешат себя надеждой и не повторяют ошибок прошлой власти. В чем ошибки? Вот скажем, решили восемнадцать тысяч чиновников поменять. Почему же не всех? Пусть тех, кто прокрался, кто фальсифицировал выборы, поменяют. А как быть с теми, кто нормально работал? Зачем этих увольнять — чтобы заменить компетентного некомпетентным? Теперь среди новоназначенных людей появляются лица с судимостями и тому подобное. Нельзя сбросить все с корабля современности за борт и начать жить по своим законам, как некоторые желают того.

— Чем чревато разочарование новой властью?

— Ничем не чревато, мы пережили и худшее. Если бы мы имели лучшее в прошлом, чтобы нынешнее оттенялось от него, — возможно, в чем-то и разочаровались бы.

— Однако действия новой власти заставили первого президента Украины Леонида Кравчука едва не усомниться в правильности собственного шага по подписанию Беловежских соглашений, благодаря которым Украина фактически получила Независимость...

— В то время нарабатывался механизм цивилизованного развода. Я был в наблюдательном совете, куда приходили представители из всех республик и откровенно выдвигали требования, кто что хотел бы взять для своего суверенитета. Но кто-то спровоцировал разрыв «по живому», от которого и по сей день искрит... Борис Ельцин, который рвался в Кремль, нам все тогда пообещал. Ну и где оно все это? Где наш алмазный фонд? Где флот? Где наши вклады? Ельцин тогда обещал все. Но после того, как позвонил президенту США Бушу-старшему, — мол, задача выполнена, Кремль взят, — забыл о всем обещанном.

— Своим заявлением Леонид Кравчук поднял очень важную тему — способность украинцев к собственной полноценной государственности. Как вы думаете — мы уже прошли тот водораздел, после которого нет возврата назад?

— Да, я уверен в этом. Мы преодолели рубеж, заключив широкомасштабный договор с Россией.

— Вспоминаются слова немецкого канцлера Бисмарка о том, чего стоят договоры с Россией...

— Что касается Бисмарка — не берусь судить. Но сейчас век информации. Ничего не спрячешь. Только где-то что- то произошло, не туда колонна панцерников пошла, — сразу все видно. Теперь все от нас зависит. Нужно строить свое государство. Однако кое- кому не очень хочется засучивать рукава и приступать к выполнению своих широкомасштабных лозунгов. Переходить с ними с митинга на митинг намного легче.

— Несколько недель назад Президент Виктор Ющенко, спикер Владимир Литвин и премьер Юлия Тимошенко на Тарасовой горе в Каневе заявили о намерениях совместно идти на парламентские выборы. Что вы думаете по поводу перспектив этой коалиции?

— Когда речь заходит об общественном, есть у нас, украинцев, склонность к некому пафосно-ходульному варианту. Это напоминает романтизм периода Шиллера. Вот обязательно нам нужно идти в гору, нести флаги, поднявшись, громко что-то обещать, потом опускаться вниз, и забывать. Конечно, сам факт, что все трое пришли и поклонились нашему национальному мировому гению — это прекрасно.

— По-вашему, в Украине есть сегодня оппозиция?

— Некоторые силы себя так называют. Мы имеем несколько десятков тысяч деятелей, которым следовало бы сесть на свое «место в истории». Они же и именуют себя оппозицией, чтобы спастись. Конструктивной оппозиции я не вижу. Мы не задумываемся, что оппозиция — это серьезное дело. Должен быть теневой кабинет министров, который будет говорить не только что нужно сделать, но и как это сделать. Не только будет критиковать, но и будет предлагать всесторонне обоснованные варианты решений.

— Лидер КПУ Петр Симоненко получил на президентских выборах сенсационно низкий результат — около 5% голосов. Кому это приговор — коммунистической идеологии или конкретному политику?

— Сейчас наблюдается спад интереса к левым партиям в целом, не только к Компартии. Кроме всего прочего, дает о себе знать пересменка поколений. Мы, коммунисты, оставили некоторые секторы, где мы должны прежде всего работать. Это — национальные проблемы, проблемы исторической памяти. Мы дали крен в социальное, забыв о национальном. Так же падает рейтинг и наших оппонентов — национал-демократов, потому что они увлеклись только национальным. Но я верю в коммунистическую идею в чистом виде — другой, лучшей, вы нигде не найдете. Но нужно не забывать, чьего мы рода, потому что иногда создается впечатление, что некоторые мои коллеги боятся назвать себя украинцами — видно, давит еще 37-й год, где всех, кто любил свое, обзывали националистами. Но ведь нормальный национализм — это патриотизм. Нормальный патриотизм — это здоровое начало. Если своих не любишь — никто не поверит, что ты любишь другой народ. Антиподом патриотизма является национал-шовинизм.

— Но ведь конкретные руководители КПУ потеряли доверие народа!

— Партия будет самообновляться. Будет рост на новой биологической основе. Если Компартия станет в ряды патриотов, она станет очень важным фактором в общественной жизни. А впрочем, я не пытаюсь никого учить, поскольку сам учусь. Уверен, что на ближайшем съезде коммунисты выстроят оптимальную программу на грядущее, не обойдя культуру и духовность.

— К пленкам Мельниченко, как это ни странно, новая власть почти потеряла интерес. Если судить по информации, проникающей в СМИ, расследование если и проводится, то в основном в направлении поиска тех, кто организовал записывание кабинета президента Кучмы. Почему так?

— По большому счету, нас интересуют не записи, или кто их делал. Самый главный вопрос — когда наконец «наивысшим демиургом» будет выполнено обещание — раскрыть убийство Георгия Гонгадзе? Я мог бы ждать. Но мать Георгия не может ждать. Такое впечатление, что кому- то не хочется полного раскрытия. Генерала Пукача ищут так долго, как будто надеются, чтобы кое-кто не дошел до следствия. Как Кирпа с Кравченко. Похожая ситуация с делом Александрова — нашли двух исполнителей. Но ведь нас интересует заказчик. Получается, эта власть начинает покрывать заказчиков. То, что воры должны сидеть, — лозунг благородный. Но что- то не видно результатов.

— В интервью нашей газете вы говорили, что грязь на президентских выборах — это «заслуга» нашего тогдашнего гаранта Конституции, президента Леонида Кучмы. Какой должна быть за это ответственность?

— Списывать все на Леонида Даниловича — значит закрывать тему. Это напоминает то, как сейчас все списывается на «вождя народов», чтобы закрыть тему о настоящих причинах и Голодомора 1933 года, и репрессий 1937-го. Они же хотят оборвать завязь на Кучме. Но не он сам все делал. Есть окружение. Свита играет короля. А так — это легче всего. Отвечать нужно всем — и нам в том числе. Что терпели такое. Если Леонид Кучма отдавал приказы вопреки Конституции, и это будет доказано, он должен нести за это ответственность по закону.

— Чем было десятилетие правления Кучмы?

— Для круга его близких людей — коммунизмом в чистом виде. Раем на земле. Для народа оно было печальным. Прежде всего потому, что наш морально-этический уровень упал до нулевой отметки. На наших глазах воровали заводы и фабрики, и не отвечали за это, а наоборот, еще и кичились. У человека появлялся вопрос — если им позволено, то почему бы и мне не воровать? Все стало продаваться и покупаться, если ты преступник, появилась возможность легко откупиться за деньги. Вот именно это самое опасное, что было при Кучме. И теперь от этого нам нужно очищаться. Меня не так интересует, кто украл. Можно воров поймать, украденное — вернуть. Но морально-этическая деформация личности может быть такой, которая не возмещается. Поэтому нам нужно скорее приниматься за наведение порядка в моральной сфере. Напомнить людям, что должна же быть совесть. Вы спросите у кого-то из нынешних олигархов — есть ли у тебя совесть? У него округлятся глаза. Потому что он не знает, что это такое. Вот в чем ужас. Потеряли совесть — и можно весело распродавать страну, что и началось. Откровенное ограбление народа берет начало с этой установки.

— Новая власть также задекларировала курс Украины на Европу. Вы видите какое-то движение нашего государства, общества на Запад?

— Как можно говорить, что мы идем курсом на Европу, если мы испокон веков в Европе? Да пусть они к нам идут. Мы все-таки — духовная нация. А там через три слоя — железобетона, гудрона и пластмассы — они уже давно живой земли не касаются. Да, мы беднее. Но мы богаче духовно. Они же сами нас просят — упаси Господи, не повторяйте то, что мы сделали, не потеряйте то, что имеете.

Но я не самовлюбляюсь. У нас есть вещи, от которых следует отказываться, а на Западе — которые нам нужно наследовать: трудовая дисциплина прежде всего. В ВТО следует идти? Возможно. Но сначала давайте подумаем, как это отразится на нашем производителе. Что касается НАТО, то я сейчас вспоминаю свою дискуссию с Иваном Зайцем, сторонником вступления в эту организацию, и признаю, как я был не прав. Пусть принимают Украину. На третий день никакого НАТО не будет. Мы разложим его изнутри. Кирпич с бункеров разберем на потребности.

— Президент Виктор Ющенко поставил цель примирить ветеранов ОУН-УПА и Советской армии. Однако, как показало празднование 60-летия Победы, стороны остались при своем. Почему?

— «Сверху» ни в коем случае мирить нельзя. Сами должны начать мириться, «снизу». Действуя «сверху», получим только сопротивление. Пока что кому-то выгодно сыпать соль на эту рану.

— Как бы определили свои нынешние политические координаты? Вы — симпатик власти, оппозиционер и прочее?

— Я — нормальный гражданин Украины — соборной, независимой, предполагаемого государства. И все, что будет делаться нынешним режимом в интересах Украины, я буду поддерживать, все, что против — нет. Моя задача — стоять на страже интересов трудового человека.

— А должности вам предлагали?

— Нет, конечно. Были слухи, но это смешно. У меня есть только литературные амбиции, а не политические.

— Что вам подсказывает не только разум, но и интуиция, — новая власть выполнит свои обещания?

— Здесь я бы никому не советовал прогнозировать, поскольку это связано с целым набором силовых полей. Это будет видно на конкретике — по «Криворожстали», по делу Гонгадзе, Александрова и прочее. Пока что результатов не видно, но я склонен дать власти еще немного времени.