«Юпитер» сердится, значит, мы правы, могут заявить участники «каневской четверки»,а коммунистам следовало бы подумать...

Фактически, «обвинения» сводятся к двум моментам: к сомнению в том, что «четверка» сможет поделить между собой государственные должности и констатации того факта, что кандидаты имеют разные идеологии и потому их объединение противоестественно.

Действительно, «четверка» имеет разные взгляды на цели и средства преобразований в Украине. Но это играло бы какую-то роль только в двух случаях — если бы «четверка» собиралась править вместе и если бы президентом был не Кучма. Очевидно, что даже если «дележ портфелей» состоится, он не будет и не должен означать, что после выборов, заняв заранее заготовленные посты, эти политики «взявшись за руки» вместе поведут нас в светлое будущее. Конкуренция и борьба за власть сохранится. Самое важное же то, что при Кучме такая нормальная конкуренция просто невозможна, победителем всегда будет власть. Именно желание конкурировать после выборов по правилам, для чего необходимо отстранить от власти Кучму — единственная серьезная причина для подписания каневского соглашения. С другой стороны — именно отсутствие каких-либо правил для власти — главная причина всех тех бед, о которых говорится в совместном заявлении «четверки».

Существует также несколько иная точка зрения на проблему разности идеологий кандидатов из «четверки», суть которой сводится к тому, что взаимные уступки (а троим из них придется сняться в пользу четвертого) не помогут общему кандидату, потому что у них разный электорат. Действительно, я всегда поражался призывам снимающихся с дистанции кандидатов «отдаю свои голоса в пользу Пупкина». Избиратели, как правило, в таких случаях, чихать хотели и на призывы, и на Пупкина и голосовали, как вздумается. Но в данном случае действует совсем другой механизм.

Вообще говоря, значение идеологии сильно переоценивают (в конце концов у Кучмы никакой идеологии нет, а рейтинг, если верить — вон какой). Я отмечаю это с сожалением, потому что считаю наличие идеологии (как целостной и последовательной системы взглядов) гарантией сознательного выбора. В головах большинства избирателей — пресловутый плюрализм, они в большинстве своем, с трудом отличают правое от левого (правда, в наших условиях те, кто называется правыми и те кто называются левыми — это почти одно и то же с той разницей, что виноватыми в наших бедах они называют разных людей) и потому особенного значения идеологическая окраска иметь не будет.

Кстати, тщетность попыток понравиться избирателям на идеологическом уровне ясно засвидетельствовали парламентские выборы — понимая, что наши люди хотят меньше работать, больше получать и ни за что не отвечать, все 20 партийных списков (кроме «Реформ и порядка», да и то с оговорками) были левыми и левоцентристскими. И что? В парламент прошли те, кто не мог не пройти (НДП и СДПУ(о)), за старые заслуги — Рух, удачный технологический проект — зеленые и критики режима — «Левый центр», КПУ и ПСПУ. Фактически, сработала классическая схема — партия власти и партия оппозиции. В нашем случае они обе в разной степени левые (кто не верит, посмотрите, как голосуют «правые» по экономическим вопросам), что говорит о приоритете отношения избирателей к власти, а не к идеологии. Сегодня это справедливо как никогда, просто до недавнего момента у избирателей, настроенных против Кучмы, не было ориентира в море конкурентов Президента. Теперь он есть.

В этой проблеме, существует еще один важный аспект. Многократно участвуя в различных избирательных кампаниях, автор этих строк пришел к выводу, что исход голосования во многом зависит от выбора относительно небольшого числа людей, интересующихся политикой. Эти люди являются авторитетом для своих соседей, знакомых и коллег по работе и во многом, определяют их выбор. Более того, они добровольно, без всяких «штабов» занимаются агитацией, причем работает она намного эффективней всяких «технологий». Именно эти люди обеспечили избрание «демократов» в парламенты СССР и Украины. Позднее, в идеологической неразберихе их роль упала (что не означает, что роль «технологий» возросла, если конечно под «технологиями» не понимать фальсификации). Как правило, эта публика не готова голосовать за Президента, но до «каневского соглашения» у нее не было аргументов против того факта, что кандидатов «слишком много», что они похожи друг на друга и по отдельности не победят Кучму. Отсюда избиратели почему-то делали вывод, что нужно голосовать за Кучму (логику в этом моменте оставим психологам, но такая логическая цепочка вместе с легендарным «эти уже наворовались, новые придут — опять начнут» существует в головах наших избирателей). Теперь эта связь разрушена. По моим наблюдениям, именно «агитаторы» в наибольшей степени оценили «каневское соглашение», и это сыграет свою роль, ибо ситуация сейчас, в отличие от первых лет независимости, напоминает конец перестройки — у всех есть конкретный общий враг, с которым нужно бороться.

Именно это обстоятельство — президентство Леонида Даниловича — в решающей степени определяет выбор избирателей. По сути, они выбирают того, кто обладает наилучшими шансами заменить Кучму на его посту, а не просто нового президента. С этой точки зрения, позиции «четверки» выгодно отличаются от остальных — они, извините за пафос, показали, что понимают чаяния избирателей (отстранить Кучму), не стремятся к власти любой ценой (готовы уступить достойнейшему) и заботятся об интересах страны. В конце концов, договорившись, «четверка» удивила всех — политики настолько давно не удивляли (в хорошем смысле) избирателей, что это запомнится надолго. Такая заявка сильно действует, но и дорого стоит — в случае фиаско (каковым была бы неспособность договориться об общем кандидате), шансы любого из ее участников резко упадут, а Кучму можно заранее поздравлять с победой.

С этой же точки зрения — необходимости отстранения Кучмы — нужно рассматривать и позицию Симоненко. Петр Николаевич должен понимать, что его поддерживает столько народа не потому, что разделяет его взгляды, а потому, что коммунисты для избирателей выглядят самыми громкими критиками власти. На этом фоне его заявления о необходимости «общей позиции» у «каневской четверки» фактически дублируют обвинения власти в «разности идеологий». Действительно, Симоненко может рассчитывать на то, что станет общим оппозиционным кандидатом только в том случае, если разговор будет идти в идеологической плоскости — о выработке общей программы. Тут его аргументом может быть электоральная поддержка его партии (а значит и ее идей) и т.д. и т.п. Если же разговор будет вестись с точки зрения «проходимости», то конечно же, Петру Николаевичу придется уступить. Все знают, что во втором туре он не сможет побороть Кучму, его электорат велик, но не растет. В этом моменте — выборе между Кучмой и Симоненко, приоритет имеет как раз идеология. Известное название и известная позиция помогает коммунистам получить самый большой электорат, но они же препятствуют его расширению.

Впрочем, Петр Николаевич рискует не просто проиграть выборы. Уже сейчас его можно смело называть союзником (возможно, невольным) Кучмы. Отказываясь от участия в «каневском соглашении», он может попасть в историю, как человек, приведший Кучму к власти на второй срок (кстати, и на первый тоже). Об этом факте постараются рассказать не только команды остальных кандидатов, но и те «добровольные агитаторы», если хотите — общественность, о которых мы говорили выше. Зачем, спрашивается, Симоненко (или тем его однопартийцам, кто мечтает использовать его проигрыш в своих интересах) окончательно дискредитированная партия? В случае же присоединения к «четверке» у коммунистов сохраняется «ум, честь и совесть» и вооружившись ими, они великолепно становятся на следующих парламентских выборах замечательной оппозиционной фракцией к очередному «антинародному режиму».

Главная проблема коммунистов в том, что у них уже все есть. Чего еще может желать партия в нашей системе? Остался один, самый важный шаг — овладение исполнительной властью. Вопрос состоит не только в том, нужна она им или нет (возможно, в КПУ действительно считают, что коммунистическое правительство способно «навести порядок»), но и в том, что они будут с ней делать. Может так оказаться, (а если в КПУ читали Конституцию, они должны это понимать), что коммунисты боролись совсем не за тот пост.

Представим себе, что Петр Николаевич стал президентом. Он немедленно окажется «во враждебном капиталистическом окружении», которое будет представлять парламент. Понятно, что новый президент не понравится не только правым, но и «обманутым» левым и коммунисты окажутся в абсолютном меньшинстве. Следовательно, чисто коммунистического правительства уже не будет, а значит опять начнется чехарда с поиском виноватых — то же самое, что и при Кучме, что быстро подорвет авторитет нового президента. Экономические указы Симоненко тоже не сможет издавать — срок вышел. Нарушать же Конституцию или распускать парламент, по крайней мере, в первый год, тоже как-то не с руки — все еще помнят многолетнюю риторику коммунистов, обличающих власть, как нарушителей закона и Конституции. Выполнять свои обещания по «восстановлению советской власти» будет особенно трудно — зачем тогда было бороться за президентство? Кстати, об этом пункте коммунистической программы особенно часто будут напоминать левые коллеги... Я уже не буду говорить, что коммунистические рецепты не спасут экономику, для самих коммунистов это не очевидно. Короче говоря, по всем статьям — дискредитация партии, потеря авторитета, раскол...

Другой вариант — второй срок Кучмы — тоже ничего не добавляет коммунистам. По сути дела, это полное повторение пройденного — коммунисты в оппозиции. Правда, есть два нюанса — это коммунисты дискредитированные (помогли Кучме) и коммунисты надоевшие, эдакие «вечные оппозиционеры». В общем, на выборах в 2002-м (если Кучма их будет проводить), шансы партии резко падают. Шансы падают еще и потому, что нельзя дважды войти в одну и ту же реку. После поражения в 1999-м, коммунистическая риторика потеряет новизну и не будет восприниматься как альтернативная (а, это опять вы — скажет избиратель).

Единственный вариант сохранить партию в сегодняшнем боевом состоянии — это примкнуть к соглашению «четверки». В данном случае, Петр Николаевич должен требовать не столько постов, сколько системных гарантий — например, обещаний способствовать введению парламентской ответственности правительства — единственный для коммунистов вариант «овладения» исполнительной властью. Выполнят «союзники» договор — хорошо, не выполнят — тоже неплохо — коммунисты остаются в оппозиции, но новой оппозиции, к новому врагу, к тому же коварно их обманувшему — просто замечательно для выборов!

Спрашивается, зачем автор этих строк, известный верностью идеалам антикоммунизма, объясняет этой партии ее же интересы? Напомню, что в начале статьи мы говорили о возможности конкуренции для всех. Коммунисты могут получить шансы только вместе со всеми остальными и они должны это понять, так же как и то, что попытка получить шансы отдельно от прочих приведет лишь к тому, что шансов не будет ни у кого...