Что в головах – война или мир?

10 октября мир отмечает День психического здоровья. Что такое здоровый человек и здоровое психологически общество? Насколько здоровым является украинское общество — после двух Майданов, пятилетней войны на востоке, в условиях информационных войн, политической и экономической нестабильности? «День» задал эти вопросы доктору психологических наук, профессору, заведующему лабораторией психологии масс и сообществ Института социальной и политической психологии НАПН Украины Вадиму ВАСЮТИНСКОМУ.

— Вадим Александрович, как бы вы охарактеризовали украинское общество с точки зрения психологической нормы: насколько мы здоровы, насколько больны, каковыми являются критерии?

— Мы — кризисное переходное общество, и кризис — это не только кризис в политике или экономике, кризис — это, в первую очередь, явление психологическое. То, что происходит в обществе, отражается на эмоциях, чувствах, переживаниях людей. В то же время наши психоэмоциональные состояния направляют нас в тот же кризис, потому что от наших оценок и отношений зависит его наличие и ход. Поэтому можно сказать, что мы не являемся полностью здоровым обществом. Однако не являемся и очень больным. Вот, скажем, белорусское или российское общества — стабильнее нашего, но не думаю, что  они здоровее. По крайней мере, одним из признаков здорового человека и общества является способность говорить о своих проблемах, оценивать их с разных сторон.

В конце концов, Майдан, которым мы гордимся, потому что он разбудил нашу активность и зрелость, тоже является определенным отклонением от спокойной  нормы — стабильной жизни. И когда мы оцениваем такие вопросы с политической и психологической точки зрения, то очень много зависит от того, как мы к ним относимся. С точки зрения «чистой» психологии, это было что-то нехорошее, потому что побуждало людей к экстраординарным действиям и поступкам. А с точки зрения психологии развития общества это позитивное явление: через кровь, пот и слезы наше общество двигается вперед.

«В ОТНОШЕНИИ ГРАЖДАН К ВОЙНЕ НА ДОНБАССЕ ЕСТЬ ДВЕ ПОЗИЦИИ — БОЛЕЕ ПОЛИТИЧЕСКАЯ И БОЛЕЕ ГУМАНИСТИЧЕСКАЯ»

— Сегодня в обществе существует мнение, что «граждане устали от войны». Одни — категорически против, потому что война несет смерть, другие — против капитуляции. Как здесь с нормой?

— Абсолютное большинство людей войны не хотят. Всегда есть небольшая часть — 1—2%, которым мир скучен, а война или что-то вроде нее — интересна, приятно возбуждает эмоции. Но мы говорим о большинстве. Для него вопрос войны или мира, с одной стороны — о спокойной, упорядоченной жизни, а с другой — вопрос мировоззренческий. Он включен в систему ценностей, где есть также ценности независимости, демократии, победы и т.п. Наши ценности связаны с нашей идентичностью: есть те, кто чувствует себя искренними украинскими патриотами, есть украиноненавистники, есть те, кому безразлично. И в зависимости от того, кем люди больше чувствуют себя, у них разные ценности на первом, втором, третьем месте.

Одни из нас — за мир любой ценой, чтобы не убивали. Их можно понять. Но кратчайший путь к миру — сдаться. И есть те, для кого наибольшей ценностью является украинская независимость, уход от «русского мира». Они тоже за мир, но за мир через победу. Как согласовать эти две позиции — не знаю. Об этом в первую очередь должна заботиться власть, которая перед выборами говорила, что все так просто. А оказалось, что — нет.

Наши исследования показывают, что в отношении граждан к войне на Донбассе есть две позиции — более политическая и более гуманистическая. Носители политической позиции ориентируются на такие понятия, как государственная независимость Украины, геополитика, мы — колония России или часть Европы. А представители гуманистической на первое место ставят человеческие страдания, кровь, смерть... Убежденных носителей исключительно этих двух позиций меньшинство, зато большинство пытается как-то их объединить. Отсюда состояние неопределенности, которое доминирует в массовом сознании.

Любое решение власти вызовет неудовлетворение большой части общества. Нужно искать такое, которое удовлетворило бы хотя бы половину. Однако если бы это зависело только от украинской власти, то его можно было бы относительно легко найти. Но оно зависит от многого, а больше всего — от прихотей Путина. Поэтому все намного сложнее, однозначно четких решений нет.

«СЛЕДУЕТ ИСКАТЬ КОНСЕНСУС МЕЖДУ РАЗНЫМИ ЧАСТЯМИ ОБЩЕСТВА»

— Вы начали с того, что в Украине кризис, то, что мы переживаем, связано с проблемами роста. Но не кажется ли вам, что кризис этот затягивается, и вот мы уже боимся потерять часть Донбасса...

— Я имею в виду кризис цивилизационный — в широком понимании, когда после краха СССР мы уже почти 30 лет находимся в состоянии общей неопределенности — куда же мы движемся... Наша проблема еще и в том, что общество очень разделено. Сегодня в целом преобладают проукраинские настроения: за эти годы они распространились с Запада и Центра на Юг и Восток. К сожалению, нам не хватило лет 20, чтобы такие настроения стали подавляющими на Донбассе и в Крыму. Эта разделенность общества — по-видимому, главная внутренняя причина того, что мы не можем решить свои вопросы.

Есть и внешние. Вот Грузия, например, которая внутренне является более единой, находится в похожей на нашу ситуации — из-за действий «старшего брата», которые оборачиваются внутренними проблемами. Поэтому тем более следует искать консенсус между разными частями общества. И это также является в первую очередь заданием власти. Я далек от того, чтобы делать власть ответственной за все и виноватой во всем. У нас такие тенденции резко усилились где-то с 2016 года, когда во всем виноватым стал Порошенко, а не Путин. Теперь постепенно будет нарастать тенденция к обвинению во всем команды Зеленского. Вообще-то, они заслужили такую критику, ведь сами взбудоражили эти настроения, но если говорить об интересах Украины и векторах нашего развития, то, вполне очевидно, нам нужно объединяться.

— Власть и не предлагает никакой идеи.

— У них ее, кажется, и не было. Это — проявление их некомпетентности, которую, впрочем, поддержало общество. Гражданам надоела нудная системность и определенная отчужденность предыдущей власти (не так самой власти, как ее образа, который сложился в массовом сознании). Эти ребята пришли на волне популизма: мол, можно посмеяться и проблема исчезнет. Но оказалось, что решение политических, экономических, военных проблем не зависит лишь от желания власти или общества. Возможно, они сейчас ищут идею, которая бы объединила Львов и Харьков, что очень трудно. Особенно — после многих месяцев интенсивного противопоставления — кто кого «сделает».  Но другого пути, кроме объединения, нет. Так же и с Донбассом — без компромисса мы его не вернем. Здесь нет черно-белых решений — все намного сложнее.

«ПОСЛЕ ТАКИХ СОБЫТИЙ ПРОЩЕНИЕ НАСТУПИТ ЧЕРЕЗ ТРИ ПОКОЛЕНИЯ»

— Сложный компромисс — он и будет признаком здоровья общества?

— Он будет длительным и тяжелым. Здоровым он мог бы быть для тех, кто победил, уничтожив всех других. Тогда первые были бы здоровы и счастливы. Мы же такого не хотим. Поэтому необходимо примирение, которое будет долговременным, психологически вязким и затянутым. Нам нужно достичь компромисса — и чтобы не стреляли, и чтобы жили по украинским законам и т.п. А затем еще десятки лет уйдут на заживление психологических травм, и это будет еще сложнее, потому что после таких событий прощение наступит через три поколения, когда это все станет историей.

Россия — это наша вечная проблема. Но, например, балтийские страны как-то ее решили, более-менее. Нужно и нам искать путь. Без международной поддержки мы, конечно, не обойдемся, потому что один на один с Россией у нас очень мало шансов не проиграть.