Дед Грицык не сдается

ДЖЕНТЛЬМЕН С ЛЕСНОГО

Почему этого проворного шустрого мужчину прозвали Грицыком, а не банально Гришкой или Грицьком, история умалчивает. Наверно, сначала он стал Грицыком — или из-за небольшого роста, или из-за своей проворности и врожденной селянской хитрости. А уже потом, с годами — и дедом. Однако нас поразил не почтенным возрастом, преимуществами которого пользуется сполна: сначала, например, словно и не слышит, пока не прояснит для себя, с чем пришел к нему человек — с мечом или на щите?.. Удивил дед Грицык совсем другим: опираясь на предобрую клюку, пришел с поля во двор, где ждали его вместе с председателем сельского совета, мужчинам пожал руку, а мне как единственной женщине в компании... с поклоном поцеловал руку.

Вот такой сельский джентльмен, и назвать так его можно не только благодаря знанию хороших манер. Джентльменами в XVI веке в Англии начали называть зажиточных мещан, занимающихся сельским хозяйством. Каждый, кто читал всемирно известное произведение Маргарет Митчелл «Унесенные ветром», должен был обратить внимание, как одна из героинь, чернокожая служанка белого плантатора Мамушка отзывалась о бедных соседях своего хозяина: «То не джентльмен, а белая рвань!» Так что словом этим обозначали не только мужчину порядочного, с хорошими манерами, богатого и родовитого, а в первую очередь крепкого хозяина.

Такого, как Климчук... При Польше у него было 16 гектаров земли — не больше всех в селе, поскольку были такие, кто имел и по 50, но кони, хвастается, у него были самые лучшие. После войны, когда в Лесном обустраивали колхоз, его как толкового хозяина и фронтовика приобщили к этому делу. Назначили кладовщиком, и был Григорий Павлович ответственным за весь инвентарь, скот, которые сдавали селяне в хозяйство. А что село свое и люди в нем — свои, то, рассказывает Климчук, все время просили «отпустить» на ночь то лошадку, огород вспахать, то плуг, бороны... Потом припрятывали, не возвращали, и так многое растащили. Климчука и еще нескольких ответственных колхозных активистов за саботаж в организации сельского коллективного хозяйства судили показательным судом в тогдашнем райцентре в Колках. Как при своей хитрости и уме он докатился до такого «прокола» в общении с властью, неизвестно. Люди сплетничают, что отпускал лошадок не даром... Но несколько лет дед Грицык отбыл в лагере аж у Белого моря, где немало людей умерло от голода и непосильного труда.

Был в его жизни еще один период, когда Климчук жил не в Лесном. На пенсию пошел не из колхоза, в котором, как известно, зарабатывали самую мизерную в тогдашнем Союзе компенсацию за старость, а из Луцка, с городской работы. И поэтому сегодня не имеет права на имущественный и земельный пай.

В свои 88 «с хвостиком» Григорий Павлович жалуется только на здоровье: тяжело ходить. Но за счет, как сам говорит, светлой головы себе пропасть не дает. Держит лошадку и коровенку. Имеет добротный дом, а около него такую же добротную «времянку». Рядом, на его же огороде, не дом, а целый особняк выстроил, как утверждает сельский председатель, Климчуков сын. Он работает в соседних Цминах ветеринаром, а, собираясь на пенсию, решил закрепиться в родном селе. Строительного паспорта на дом... нет. Вот так себе взяли — и выстроили, а на просительное замечание Шрамка, чтобы родственник, в конце концов, оформил документы надлежащим образом, дед Грицык с металлом в голосе отрезал: «С ним и говори!»

Далее по ходу поля забиты колышки на земельном участке, который сельский совет выделил одному из Климчуковых внуков. А дальше — 25 соток относительно неплохой, как для полесского района, земли, которую сельский совет в 95-м году передал в частную собственность для индивидуального строительства жителю Лесного, бывшему колхозному землеустроителю Владимиру Делеху.

И именно за этот участок, на котором и дед Климчук не одно лето выпасал свою корову, и который был одно время общим сенокосом, в последние годы в небольшом полесском селе развернулись такие баталии, что куда там «Кайдашевій сім’ї»! Еще во времена «Фата-моргани» земля для украинского селянина составляла самый главный интерес. И как истинные селяне ни Климчук, ни Делех не желают, чтобы земля поманила, как мираж, — и исчезла...

МОТЫГОЙ ПО ТЕМЕЧКУ...

Сельский председатель Николай Шрамко ситуацию со спорным участком объясняет так:

— В селе с землей проблем нет ни у кого, а есть только у деда Климчука. В прошлом году мы объявляли, что землю может брать кто хочет и сколько хочет. Ее еще хватает! Земли бедные, как не песок, то торфяники. Осенью я договорился с трактористами, люди сдали по несколько гривен на солярку и огороды всем, кто желал, перепахали. Григорий Павлович Климчук, согласно документам, имеет в пользовании до двух гектаров земли. Около дома в частной собственности — 85 соток. Он, например, два участка у людей забрал, но мы же не штрафовали?! В 95-м году выделили ему, как исключение, — единственному в селе! — и пастбище у огорода. Был одним из лучших по сдаче молока, а гнать скот в стадо в такие преклонные годы, сказал, тяжело... Та земля, на которую он сейчас претендует, принадлежала к колхозному запасу. По плану здесь должна быть жилищная застройка, но пока участок взял только Делех, поскольку никто в селе, видя, что из этого получается, не хочет хлопот на свою голову...

Владимир Делех взял этот участок, следовательно, еще в 95-м, но до сих пор даже не залил фундамент. Все с дедом Грицыком воюет... Григория Павловича за «самовольный захват земли» не раз и штрафовали, выезжала сюда масса комиссий, которые обмеривали участки десятки раз... А сколько бумаги исписано! Менялись прокуроры, районные и колхозные землеустроители, не менялся только дед Грицык. Показав мне последний, датированный 17 апреля 2000 года (как реакцию на обращение в администрацию Президента) ответ руководителя отдела земельных ресурсов Маневицкого района И.А. Левчика, что земля — все-таки принадлежит Делеху, Григорий Павлович прокомментировал ее так:

— Что вы эту ложь читаете!

Его козырная карта — справка сельского совета о том, что ему в 95-м году был «выделен земельный участок в размере 0.50 га для выпаски коровы», публикации в районной и областной прессе в его защиту. А у его противника, Делеха, — государственный акт о приватизации земельного участка...

— Пусть покажет такой документ и тогда будет утверждать, что то его земля! — горячится жена Делеха Галина Федоровна.

В прошлом году все лето она тяжело отработала на свекле в Луцком районе, а, приехав в село, еще помогала мужу заготавливать в лесу сосновую смолу, что тоже каторжный труд. И все заработанные деньги хлопнули на адвоката и поездки в суд, потому что дед Грицык, рассказывает женщина, целое лето пас корову в их картофеле, что и сельский председатель видел. Обозленный Делех однажды корову прогнал, а деда пнул так неудачно, что тот сломал ребро. Дело закончилось криминалом, Делеха судили, но в тюрьму так и не посадили, поскольку — амнистия!

Собираем на спорном поле всех: сельскую власть, деда Климчука, Делехов... Но взвешенного разговора — разобраться, где было, где есть чье — не выходит.

— Вот это наше поле, где он в прошлом году корову пас! — показывает Галина Федоровна. — В этом году пшеницу посеяли, то- то уже для его коровы благодать будет...

— Где, когда? Не пас я! — доказывает дед Грицык.

— Может, и то забыл, как голый зад мне тогда показывал?

— Пас и пасти буду! А ты здесь не построишься! — режет в глаза дед.

— Галя, Галя, отойди, а то он вишь с каким кийком! — обеспокоено вмешивается в разговор мужчина из дома напротив спорного поля, до сих пор выступавший в роли молчаливого болельщика.

Пока на поле разворачивается острый диалог в стиле «ой людоньки, як бідній Парасці та бідній Палажці на селі утриматись!», Дмитрий Панасович Дерлюк рассказывает нам и о своей истории с дедом Грицыком. Тогда дело было то ли за Дерлюков сенокос, на котором пасся конь Климчука, то ли за что другое, поскольку у каждого же — своя версия событий, но развивались они стремительно.

— Дерлюк хотел мной покомандовать, хотел бросить в канаву, а я же и левой хорошо бью: он ко мне спиной повернулся, а я его копачкой (сапкой, мотыгой —

авт. ) — по голове! Голову прорубил, а потом еще черенком хорошо дал, — искренне сознавался дед Грицык.

— Ну, а сельского председателя зачем избили? — выспрашиваю, так как Шрамко показал-таки кол, который в его же кабинете на его спине поломал храбрый дед.

— Ага, и его избил! — не отпирается Григорий Павлович. — Дал пару добрых кийков. Он какой-то такой, что им все управляют...

«ЗАЧЕМ ВАМ, ОТЕЦ, ЗЕМЛЯ?»

В селе свои законы и своя мораль, основанные в значительной степени на семейных или соседских отношениях, когда как в той поговорке: вынужден мириться хоть и с чертом, так как дом можно купить другой, а соседа — не продашь. Вот и сельский председатель держит за шкафом в кабинете пресловутый поломанный кий, имеет свидетелей своего избиения, но судиться и не собирался: его супруга и дед Грицык — родственники.

Бедная полесская земля, когда тот же Шрамко посадил на одном поле 18 мешков картофеля, а была засуха и собрал аж 21, вынуждает людей хвататься за каждый свободный ломоть поля.

— Я хочу иметь свой кусок хлеба и еще могу его иметь! — считает Григорий Павлович Климчук, чье стремление и умение хозяйничать не подрубили под корень никакие перестройки в государстве и селе. — У Делеха восемь участков земли. Зачем приватизировал ту, что около моего дома, а не приватизировал у своего порога? То не приватизация, а прихватизация!

И вообще, он — не за землю воюет, а за справедливость...

— Мне сын говорил: «Отец, зачем оно вам? У меня земли достаточно и мне ее дадут, сколько нужно. У вас хорошая пенсия. Живите спокойно!» А потом увидел, что мне здесь вытворяют, и сказал: «Меня в это дело не вмешивайте, но правду доказать нужно!» А вообще-то я детей не слушаю.

Президент волынскому деду так, как тот хотел, не помог. И не поможет. Напрасно питать надежду и на то, что, как в сказке о золотой рыбке, районное начальство стукнет по столу кулаком и приватизированная уже земля окажется в «неводе» деда Климчука. Но и такие мысли приходилось слышать! Дело это — только судебное: считаешь, что приватизировал Делех участок незаконно — судись с ним! Считаешь, что нарушил законность сельский председатель или районный землеустроитель — подавай иск.

Но дед Грицык судится за другое. Несколько недель назад в райцентре состоялся суд, на котором Григорий Павлович предъявлял иск к Владимиру Делеху за причиненный ему моральный и материальный ущерб: речь шла о еще прошлогоднем конфликте с переломанным ребром. Высокий суд присудил Делеху оплатить деду Грицыку аж 1000 грн. (медицинские справки же подтверждают травму).

Вот такая Америка на Полесье. И просто замечательно, что почти 90-летний дед умеет открывать двери суда и знает, как защитить свое достоинство. Но если пойти дальше по американским аналогиям, то что мог бы сделать Джон со штата Айова, если бы соседский Джек выпасал свою корову на его поле?!