Экология и безопасность

Разговор с природоохранником, который занимается вопросами окружающей среды, может, больше, чем лет автору, был бы полезен и чиновникам, и управленцам, и нардепам. Сергей Федоринчик, руководитель инфоцентра Украинской экологической ассоциации «Зеленый мир» (с уставом 1992 года, основана же УЭА в 1987 году), четко расставляет акценты — где государство промахнулось с реформой Министерства защиты окружающей среды, почему эта модель и название не соответствуют терминам, прописанным в законодательстве. А самое главное — почему на уровне государства ведутся разговоры об изменениях климата, адаптации к ним, сохранении лесов и т.д., но нет ни слова о безопасности окружающей среды. Эксперт говорит об этом, опираясь на анализ законодательной базы, мировую практику и собственный опыт. Краткое резюме нашего общения — от реальной заботы об окружающей среде мы очень далеки, потому что большинство не понимает, о чем идет речь. Поэтому краткий ликбез — в беседе эксперта с «Днем».

«ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА - ЭТО ВОЗДУХ, ЛЕСА, НАДРА, ДАЖЕ ТИШИНА И КОМФОРТ ГОРОДОВ И ПОСЕЛКОВ»

— Признаюсь, о необходимости безопасности окружающей среды, именно такого термина в таком звучании, впервые узнала из ваших сообщений. Что вы вкладываете в этот термин и кто должен отвечать в Украине за реализацию этой идеи?

— 30 лет назад, еще накануне провозглашения независимости, 25 июня 1991 Верховный Совет УССР принял базовый Закон «Об охране окружающей природной среды». В то время еще свежи были чернобыльские впечатления, бушевало массовое общественное экологическое движение, в значительной степени собранное в то время в «Зеленом мире». Поэтому закон был тщательно обсужден с учеными, практиками и общественностью и до сих пор является наиболее содержательным документом в этой сфере. Первый абзац в преамбуле этого закона гласит: «Охрана окружающей природной среды, рациональное использование природных ресурсов, обеспечение экологической безопасности жизнедеятельности человека — неотъемлемое условие устойчивого экономического и социального развития Украины».

Вместо громоздкого словосочетания «навколишнє природне середовище» все больше стало употребляться слово «довкілля», в частности оно вошло в текст ст.50 Конституции Украины: «»Кожен має право на безпечне для життя і здоров’я довкілля та на відшкодування завданої порушенням цього права шкоди...». А вместо словосочетания «екологічна безпека» точнее будет говорить про «довкіллєву безпеку».

Поэтому довольно часто слово «экология», которое означает науку — раздел общей биологии, изучающий связи между живыми организмами и окружающей средой, употребляют некорректно — как синоним слова «окружающая среда». Здесь есть определенное негативное влияние российского примера такого некорректного употребления: у россиян было министерство с неправильным названием — «экологии», и при президенте Януковиче эту неправильность собезьянничали и на украинское министерство. Хотя и российское, и украинское министерства ни дня не занимались и не должны заниматься вопросами науки экологии.

Окружающая среда — это воздух; источники, реки и моря; почвы; недра; флора и фауна лесов, лугов, болот и степи; сельскохозяйственные угодья и животноводческие фермы; даже тишина и комфорт сел и городов.

«Довкіллєва» (экологическая) безопасность является важной частью общей безопасности общества, достаточно подробно описанной в документе «О Концепции (основы государственной политики) национальной безопасности Украины» 1997 г. и действующем законе «О национальной безопасности Украины».

Поэтому тематика «довкіллєвої» безопасности должна быть в повестке дня Совета Национальной Безопасности и Обороны Украины. Поскольку практически все виды человеческой деятельности в определенной степени влияют на окружающую среду, то определенное внимание вопросам ее  безопасности в своей сфере должно уделять каждое министерство и ведомство, каждое предприятие и каждый орган местной власти, и каждый гражданин — об этом говорится в базовом законе.

А Министерство защиты окружающей среды должно этими вопросами заниматься ежедневно, координируя для   безопасности окружающей среды усилия всех других органов, учреждений и организаций. Вследствие того, что проблемы окружающей среды являются межотраслевыми и междисциплинарными, это министерство является самым сложным из всех органов государственного управления и, по подсчетам Агентства государственной службы в 2010 г., имеет наибольшее количество управленческих функций — 720! Ибо оно иногда должно говорить «Стоп!» каждому из всех министерств и ведомств и должно делать это только обоснованно.

По управленческой сложности — это не выдумка. В Нидерландах вопросами окружающей среды и природных ресурсов занимаются четыре министерства. Бюджет министерства окружающей среды США (Environment Protection Agency) уступает только бюджету Пентагона. Численность министерства окружающей среды ФРГ — 1200 штатных единиц. Ведомство по вопросам окружающей среды (вместе с вопросами продовольствия и сельской местности) Великобритании координирует деятельность 33 ведомств и учреждений.

«АДМИНРЕФОРМА "МИНДОВКИЛЛЯ" ОСТАЛАСЬ ИНСТУТИЦИОНАЛЬНО НЕЗАВЕРШЕННОЙ»

— Какие органы, структуры или институты должны иметь в повестке дня вопрос безопасности окружающей среды и каким образом должны взаимодействовать между собой для достижения результата?

— Министерство защиты окружающей среды координирует деятельность Государственного агентства водных ресурсов, Государственного агентства лесных ресурсов, Государственной службы геологии и недр Украины, Государственной экологической инспекции. Необоснованно, по моему мнению, из подчинения Министерство защиты окружающей среды забрали Госгеокадастр, потому что украинская земля является самым ценным из всех природных ресурсов.

За 30 лет на должности министра было 18 человек и два исполняющих обязанности. Лучшим на этом посту считаю Юрия Костенко (1992-1998 гг.). Он входил в состав СНБОУ, потому убедил Президента Л. Кучму и Секретаря СНБОУ В. Горбулина в важности безопасности окружающей среды. Однако позже на должность экоминистра «политически», а не по конкурсу, приходили самые разные люди, в том числе малокомпетентные, а при Януковиче — откровенные хищники. На таком фоне нынешний министр Роман Абрамовский, по моему мнению, не самый плохой.

Почти каждый человек, назначенный министром, осуществляла «реформу» министерства, менял положение, назначал «своих» заместителей, а они — начальников управлений. Периодически Кабмин предлагал сократить штат министерства. В результате таких «реформ» аппарат министерства оставили многие опытные специалисты, которые пришли во времена Юрия Щербака и Юрия Костенко.

Административная реформа в Украине в 2010—2013 гг., которой руководили И. Акимова, А. Лавринович и С. Левочкин, была скопирована с российской админреформы 2006—2010 гг., которая была антикоррупционной по содержанию и вобрала много из прогрессивного управленческого опыта западных стран. Эта реформа лишила Минприроды областных управлений, передав их как экодепартаменты в ОГА — шаг, который, наоборот, поспособствовал коррупционности и разрушению целостности экополитики. В то же время админреформа Минприроды осталась институционно незавершенной, не выделив из министерства управленческие функции предоставления государственных услуг в государственные службы, а функции управления государственным имуществом в государственные агентства. За министерством должны оставаться только координационные функции, детализация экополитики в подзаконных актах и ??подготовка законодательных предложений КМУ и Верховной Раде.

По моему мнению, как управленца по образованию, для завершения админреформы Министерства окружающей среды к существующим государственным органам, упомянутым выше, абсолютно необходимо создание еще трех государственных агентств и трех государственных служб: 1) Государственное агентство природно-заповедного фонда; 2) Государственное агентство по отходам, токсичным веществам, пестицидам и управлению полигонами; 3) Государственное агентство природоохранных средств; 4) Государственная служба мониторинга окружающей среды, информирования, экообразования и экопросвещения (на базе существующей гидрометрологичной службы) 5) Государственная служба разрешений, лицензирования, экспертизы, оценки влияния на окружающую среду и стратегической экологической оценки; 6) Государственная служба защиты тишины, воздуха и климата. По каждому из этих органов могу предоставить детальное обоснование.

Совершенно необходимо восстановить областные управления Министерства окружающей среды как интегрированные представительства этих служб и агентств. Надеяться, что заменить эти государственные органы с большими объемами работ НА МЕСТАХ, в непосредственном контактировании с природопользователями, небольшими подразделениями в министерстве в Киеве, способными работать только с бумагами, а также, что со всеми этими направлениями справляется министр, — безответственная наивность. Только достаточность полномочий, информации, средств, кадровый профессионализм и персональная ответственность руководителей по каждому из этих направлений под общей координацией министерства могут сделать безопасность окружающей среды реальной.

Однако вынужден признать, что это скорее теоретико-идеалистические рассуждения — как должно быть. Реальность ужасно далека, и знакомые с ней люди иронически улыбнутся, читая изложенные здесь соображения.

«УКРАИНА ПЫТАЕТСЯ ПРОИЗВОДИТЬ ВПЕЧАТЛЕНИЕ НА МИР ЭФФЕКТНЫМИ ДЛЯ НЕПОСВЯЩЕННЫХ ЛЮДЕЙ МЕРАМИ»

— С другой стороны, проблемы изменения климата, чрезмерная распашка земель в Украине и в целом агитация за переход на жизнь в стиле «эко» все равно присутствуют в информационном пространстве. Если проанализировать существующее законодательство, полномочия ответственных за состояние окружающей среды органов — достаточная ли это база для того, чтобы действительно в Украине стало приоритетным сохранение окружающей среды и природных ресурсов?

— Как говорил Михаил Жванецкий: «Проблемы качества нас волнуют... Но не тревожат!». Так и эпизодические упоминания проблем окружающей среды в средствах огласки не побуждают политическую элиту уделять этим проблемам значительное внимание. А общественное экологическое движение, которое напоминало бы власти об этих проблемах, находится сейчас в маргинальном состоянии. Потому что большинство населения Украины сейчас живет в нищете и озабочено прежде всего проблемами собственного выживания.

— Относительно недавно состоялся климатический саммит в США, на который Украину не пригласили. Стоит ли расценивать это как условное предательство, как рассказывали это некоторые СМИ и чиновники? Или это последовательная реакция мира на природоохранные нарушения в Украине (имею в виду прошлогодний скандал из-за вырубки деревьев в Карпатах, замеченной международной организацией, плюс — постоянно возникают новые риски, например ветрогенераторы на Боржаве, достройка Ташлыкской ГАЭС на территории нацпарка «Бугский гард» )?

— Я думаю, что по этому вопросу вам лучше спросить замминистра Ирину Ставчук, которая долгое время работала в неправительственной организации и прекрасно ориентируется во всех вопросах, связанных с проблемой изменения климата, в частности относительно позиций Украины в международных переговорах.

Я осмелюсь высказать субъективное мнение, что поскольку проблема изменения климата — это передний край всей сферы безопасности окружающей среды, то лидерство здесь имеют страны, которые успешно осуществили много менее сложных мероприятий и достигли реальных результатов в улучшении состояния окружающей среды. А Украина, к сожалению, за 30 лет сделала очень мало, в основном в бумажном измерении, и пытается производить хорошее впечатление какими-то внешне эффектными для непосвященных людей мероприятиями, типа «посадить миллиард деревьев за три года». Трезвый анализ таких инициатив нетрудно найти в сети (недавно подробный и научно обоснован разбор такой инициативы описывал «День» в №103-104 от 16-17 июля э.г.).

Людей, реально озабоченных охраной окружающей среды, больше смущает невероятная легкость, с которой Министерство охраны окружающей среды согласилось с изъятием у него большей части средств Фонда охраны окружающей среды — якобы на борьбу с ковидом, а затем передачи этих средств на строительство дорог. Такая операция убедительно свидетельствует о неприоритетности безопасности окружающей среды для украинской политэлиты.

— Не участвуя в упомянутом саммите, Украина же должна придерживаться идей и принципов, утвержденных лидерами мира. Ведь планета у нас одна, и усилия для комфортного существования на ней должны быть общими. Видите ли вы понимание этой идеи среди нынешнего руководства Министерства защиты окружающей среды как ключевого органа, ответственного за природоохранную политику?

— Эта позитивная риторика присуща политикам, учреждениям и сотрудникам ООН, UNDP, UNEP, ОБСЕ и др. Руководство Министерства окружающей среды, бесспорно, ее поддержит. Об истинных мыслях этого руководства я знаю мало. Возможно, вы и другие журналисты сможете осветить их через интервью.

Я предполагаю, что министру и его заместителям действительно хотелось бы сделать Министерство окружающей среды не только формально ответственным за политику в сфере безопасности окружающей среды и сбалансированности природопользования, но и реально ключевым и дееспособным органом. Но это зависит от мировоззренческих ориентаций всей политической элиты Украины — от депутатов, министров, премьер-министра и Президента, от сотрудников аппарата КМУ, ОПУ, ВРУ и СНБОУ. И само собой — от активности, принципиальности и последовательности общественности.

«НЕ ИМЕЯ ИНФОРМАЦИИ ОБ УХУДШЕНИИ ПЛОДОРОДИЯ И ЧРЕЗМЕРНОЙ РАСПАШКЕ, МИНИСТЕРСТВО ОХРАНЫ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ НЕ МОЖЕТ ВЛИЯТЬ НА АГРОХОЛДИНГИ»

— Сейчас горячая тема — открытие рынка земли. Если не принимать во внимание экономическую составляющую, какие последствия это может иметь прежде всего для сохранения земли не как ресурса, а как элемента экосистемы?

— Ожидания пессимистичны. Луга и водно-болотные угодья вместо приемлемости выпаса и сенокосов все чаще идут под распашку, что ведет к эрозии, засушиванию, снижению водности в бассейнах рек и усилению негативных явлений от климатических изменений.

— Недавно вы отмечали, что «вопрос приемлемости уровня распаханности земель и состояния их плодородия (которое катастрофически снижается вследствие деятельности агрохолдингов)», по сути, выпадает из поля зрения государства. Каковы причины этого и последствия?

— Госгеокадастр после переподчинения от Минприроды к Минсельхозу, затем Минагропрому утратил интерес к мониторингу состояния плодородия земель, а также уровня распашки. Попробуйте хотя бы отыскать примеры такой информации, а не то что результаты регулярного мониторинга на сайте Госгеокадастра! Агрохолдинги являются реальными хозяевами десятков тысяч сельхозпаев, с ними считается местная и центральная власть. Не имея даже информации об ухудшении плодородия и чрезмерной распашке в конкретных местностях, Министерство защиты окружающей среды не в состоянии влиять на агрохолдинги и ограничивать их хищнические аппетиты.

— Вы возглавляете инфоцентр организации «Зеленый мир», которая, пожалуй, одна из первых начала говорить вслух о важности толерантного сосуществования человека и природы, имея в виду годы независимости. И о праве человека на здоровую жизнь в экологически чистой среде. Насколько эта идея эволюционировала за 30 лет и насколько стала понятной украинцам — или наоборот?

— К сожалению, скорее наоборот. Когда при горбачевской «перестройке» стала разрешена «гласность», то чернобыльская катастрофа, прорыв отстойников рапы в Днестр в Стебнике, черновицкое облысение у детей, загрязненность воздуха в городах металлургических и химических предприятий Донбасса и Приднепровья были среди самых обсуждаемых тем и в значительной степени поспособствовали движению Украины к независимости. В программе «Зеленого мира» впервые была провозглашена идея суверенитета Украины над природными ресурсами.

Сейчас довольно редко неделя проходит без новостей о скандалах во власти или проблемах в экономике и общественной жизни, которые в целом оглушают и деморализуют зрителей, слушателей, читателей, а упоминания положительных сдвигов в сфере окружающей среды или проблем надлежащего функционирования Министерства защиты окружающей среды слишком немногочисленны. Идея безопасной окружающей среды понятна, но насколько сильно ее достижение зависит от дееспособности бюрократической машины, прежде всего аппарата Министерства окружающей среды и других природоохранных органов, большинству граждан не понятно. К сожалению, Министерство окружающей среды даже не пытается сформулировать государственный заказ на информирование о экополитике и практике.

«РАНЬШЕ ВЛАСТЬ СЧИТАЛАСЬ С ОБЩЕСТВЕННОСТЬЮ И ПРИЗНАВАЛА ПРИОРИТЕТНОСТЬ ТЕМАТИКИ ОХРАНЫ ОКРУЖАЮЩЕЙ СРЕДЫ»

— Есть ли сейчас положительные примеры сотрудничества общественных организаций в защите экологической безопасности граждан? Насколько разрознены или объединены они в общей, казалось бы, цели?

— Деятельность неправительственных организаций (НПО) в сфере безопасности окружающей среды в настоящее время имеет существенно иной характер, чем это было в начале 1990-х. Тогда в Украине было массовое общественное движение, иногда даже никак организационно не оформленное, а в «Зеленом мире» было более 200 местных ячеек. Почти все НПО были любительскими, деятельность осуществлялась на волонтерских началах, о грантах даже не слышали. Но власть должна была считаться с общественностью и признавала приоритетность тематики охраны окружающей среды.

Постепенно возникали другие НПО — Национальный экологический центр Украины, «Мама-86», Всеукраинская экологическая лига, сеть «Экоправо». Примерно с 1998-го по 2012 годы было активное сотрудничество экоНПО в общественном совете при Минприроды, созданном первым и по инициативе снизу, и в регулярных конференциях экообщественности. Также по инициативе самой общественности начали действовать «Украинская речная сеть» и «Рабочая группа НПО по проблеме изменения климата» (ныне «Украинская климатическая сеть»). Было сделано несколько коллективных докладов «Общественная оценка экополитики в Украине», с активным участием экоНПО были разработаны «Стратегия Национальной экополитики Украины» и «Национальный План действий по охране окружающей среды».

Однако постепенно все больше НПО работали с использованием грантов. Многим понравилось, и они стали «профессионализироваться» — не всегда в смысле концентрации знаний, опыта, привлечения верифицированных экспертов, но более или менее постоянным штатом и зарплатами. Любительская составляющая постоянно уменьшалась и сейчас больше проявляется только в разных спонтанных протестных акциях, в частности против вредной застройки.

Ситуация в среде экоНПО является иллюстрацией общих тенденций развития «гражданского общества в Украине», когда сейчас под этим названием чаще фигурируют профессиональные грантополучатели, а не любители, что типично для гражданского общества в евроатлантических странах.

Недавно несколько экоНПО, в частности МБО «Экология — Право — Человек», организовывали пикетирование Верховной Рады с требованием, чтобы депутаты проголосовали за несколько законопроектов экологического содержания, к разработке некоторых из них ЭПЧ причастна. Однако, поскольку большинство этих законопроектов разрабатывались не по процедурам полного цикла публичной политики я не уверен, насколько в реальности они будут полезны?

Вера в законотворчество сильно подорвана институционной неспособностью Министерва охраны окружающей среды обеспечить соблюдение того законодательства, которое уже есть. Наоборот, я больше верю в эффективность институционного подхода, когда при наличии дееспособных природоохранных органов можно многое сделать и с тем законодательством, которое есть.

Вместе с тем борьба организации «SaveDnipro» (по моему мнению, организация очень интересная, действенная, правильная — кроме неукраинского названия) за законопроект №4167 «О предотвращении, уменьшении и контроле промышленного загрязнения» заслуживает уважения и всяческой поддержки, потому что это станет реальным шагом к улучшению качества воздуха, которым дышат миллионы горожан (к слову, этот законопроект парламент не поддержал во время голосования 15 июля. — Ред.).

P.S. После публикации материала к автору обратилась представительница упомянутой в тексте экологической организации с замечаниями, что было бы уместно учесть мнения всех упомянутых интервьюером общественных организаций по высказанному. Действительно, озвученные Сергеем Федоринчик вопросы - болезненные и актуальные. Осветить в одном материале все причины экологических проблемы и пути решения, учесть позиции всех касательных сторон - невозможно. Поэтому мы готовы продолжить дискуссию на страницах «Дня», поскольку неожиданная реакция на материал доказывает важность освещенных вопросов. Свои мысли и предложения можно присылать на электронную почту редакции.