Еще один аспект декоммунизации

Село Лобна — всего в километрах двадцати от районного городка Любешов, но путь к нему кажется дорогой на конец света. Но так оно и есть: это последнее волынское село на рубеже с Ривненщиной, которое годами не имело генерального плана застройки, в нем еще несколько лет назад не было даже собственного кладбища, и оно могло бы исчезнуть с карты Волыни вообще, если бы не Музей партизанской славы. Этот музей построили в 1971 году, в честь 30-летия партизанского движения в Украине, на месте дислокации волынско-черниговского соединения под командованием генерала Федорова. Для музея построили шикарное, по местным меркам, здание и даже проложили дорогу в Лобну, которая стала настоящей «дорогой жизни». Но последние несколько лет ею в музей почти не ездят экскурсионные автобусы, однако из «района», говорят местные, сюда часто-таки возят людей: объект продолжает оставаться интересным хотя бы как свидетельство истории региона.

СТРАТЕГИЮ МЕНЯЮТ НА МЕСТНОМ УРОВНЕ

А ведь партизанскую страницу из истории Лобны уже не вычеркнешь. Еще до недавнего времени День Победы 9 мая был здесь праздником на уровне Пасхи. Организовывали митинг, возлагали цветы к братской могиле партизан, останки которых свезли из окружающих лесов, и проводили большой концерт. Поэтому даже речь не идет о том, чтобы музей закрыть совсем. Хотя уже года два, без официального запрещения, как не проводят в Лобне концерт на 9 мая... И экспозицию начали менять. Появились стенды о герое Небесной Сотни уроженце села Деревок Эдуарде Гриневиче и о погибших на востоке Украины ребятах из Любешовского района. Стратегию музея меняют на местном уровне. По инициативе начальника районного отдела культуры Николая Савчука на месте Музея партизанской славы должен появиться Музей народной славы. Народной! Но является ли народной славой деятельность пришлых на волынскую землю из Чернигова красных партизан?.. Если для жителей Лобны это так, и народ просто восстанет, если попробуют музей закрыть вообще, то даже для других сел Любешовщины этот вопрос воспринимается немного по-другому, без восторга.

ВСЕ НА КУЧУ?

Николай Савчук говорит, что планируют изменить экспозицию, сократив то, что касается советских партизан, до возможного минимума. Музей народной славы в его видении — это историко-краеведческие материалы о регионе, об «афганцах», «чернобыльцах», воинах УПА и так далее. То есть — все на кучу?.. Муляжи партизанских землянок вблизи музея возобновлять не будут: местная молодежь сейчас сделала из них такое себе кафе на природе. Горячительные напитки покупают в ближних барах, а распивать прикольно в партизанской землянке... Материалы для новой экспозиции готовят всем, как говорят, миром: школы, местные краеведы, и меняют экспозицию исключительно за средства района. Однако возникает вопрос: какими должны быть музеи славы давнишней эпохи, ведь, как говорят в Лобне, это тоже наша история, причем та ее страница, которая для местных не является однозначно темной, напротив — этот вопрос остается.

Если бы не красные партизаны — Лобну постигла бы судьба хутора Окурика. Фашисты расстреляли или сожгли живыми почти всех его жителей (62 человека) — только по подозрению в связях с «народными мстителями». Или судьба лесного села Чапче — люди спаслись, но не осталось ни одной хаты... Если бы не партизаны     — и Лобна не возродилась бы после войны — новая власть активно ликвидировала хутора. А так в нем уже свыше 600    жителей, построили громадой храм, и новые дома растут как грибы.

«НУЖНА ОСНОВАТЕЛЬНАЯ РЕЭКСПОЗИЦИЯ»

На вопрос, что же делать с такими музеями, отвечает сотрудник Украинского института национальной памяти Анастасия ГАЙДУКЕВИЧ:

— До музеев в основном руки ни у кого не доходят, потому и складывается часто невеселая ситуация. На сегодня есть несколько проблем, связанных с декоммунизацией в музеях (а ваш вопрос фактически именно об этом). Ведь это касается не только музеев партизанской славы, которых немало, но также краеведческих и исторических музеев, экспозиции которых пестреют цитатами коммунистических идеологов, множество перекрученных исторических фактов, лексики советских времен, а отчасти и подходов к организации выставок и экскурсий шаблонного характера. В течение прошлого года я пыталась посетить, по мере возможностей, подобные музеи с тем, чтобы собственными глазами увидеть, как именно выглядят их экспозиции. Параллельно такую же работу осуществляли сотрудники Управления музейного дела и культурных ценностей Министерства культуры.

На сегодня мы имеем более-менее целостную картинку, которая говорит о следующем: проблема не только в насквозь красных экспозициях и советских оценочных суждениях в сопроводительных текстах, а в мышлении сотрудников старшего поколения (которые часто являются сторонниками советскости), фондах (комплектовались по выборочному принципу, только в соответствии с определенными идеологией темами) и в неготовности музейщиков рассказывать историю без наличия артефактов, а используя язык интерактивных средств (к примеру, как это делает Музей истории польских евреев — Полин).

Вторая часть проблемы с изменениями в музеях заключается в перекрученной трактовке Закона «Об осуждении коммунистического и национал-социалистического (нацистского) тоталитарных режимов в Украине и запрещение пропаганды их символики». У нас есть примеры, когда из постоянной экспозиции, созданной еще в 70—80-х годах, вырывают части, изменяют текст, фото, добавляют другую информацию (например, о Голодоморе, репрессиях или национально-освободительной борьбе), нарушая тем самым логику и эстетику экспозиции. И это вместо проведения полноценной реэкспозиции с учетом современных требований, или, скорее, тенденций. То есть сейчас мы проходим этап изучения проблематики, чтобы предотвратить размахивание шашкой там, где это не нужно.

Вторым этапом является наработка «дорожной карты» рекомендаций совместно с музейщиками и экспертами. В случае с подобными музеями партизанской славы, как волынский, думаю, нужна обстоятельная реэкспозиция, проверка освещенных исторических фактов вместе с сотрудниками-историками. Приобщение к темам, которые не освещены (к примеру, если речь идет только о партизанских соединениях и ничего нет об УПА, если информация дана в перекрученных фактах и тому подобное). Проверка лексики и терминологии — чтобы в конечном итоге начать говорить без штампов советско-российской историографии. Главное стратегическое направление на сегодня — этот музей должен быть честным.