Картинки из провинции
ГРАЧИК НА ПЛЕЧЕ
Однажды Михаил Тимофеевич отворил дверь, чтобы во двор выйти, а у порога на лестничной площадке грачонок сидит: птичка, значит, черная, молодая, летать не умеет. Отступил Михаил Тимофеевич в квартиру, грачик через порог — и за ним, и в кухню, а там разинул клюв и мигнул Михаилу Тимофеевичу черным глазом, мол, есть хочу! Всыпал ошарашенный хозяин в трепещущий розовый зев ложку пшенной каши, а вслед и ложечку воды влил... Грачик все это проглотил и сказал: «Гэрр...». Представился, выходит, имя свое назвал.
ВОТ ТАК ГОСТЬ!..
Откуда взялась птица, как у порога оказалась — сие тайна есть. Михаил Тимофеевич — добрая душа, гостю рад. Грачик день у него пожил, два — ну и прижился. Так у Михаила Тимофеевича новый товарищ завелся. Теперь трое их: он — старик- фронтовик, Барсик — добродушная собачка неустановленной породы, и грачик — Гэрр. Стал грачик во двор на прогулку с хозяином выходить. На плечо сядет и крылом не махнет (чтоб не сказать: ни на шаг от хозяина). Да и Барсик далеко не отлучается, у ног вертится. Игрушку себе придумал — камушек щебеночный; требует, чтобы зашвырнул кто-нибудь камушек в траву; и — летит пес, мотая ушами, отыскивает: охотника в себе воспитывает...
Живописная троица! Редкий человек дойдет до середины двора, чтобы не спросить: что это у вас за птица такая на плече?..
А грачик смиренно сидит, лишь иногда на ухо что-то хозяину проскрипит, а когда есть захочет — циркуль клюва широко растворяет.
О своем новом товарище Михаил Тимофеевич всякому встречному-поперечному охотно повествует. Мужчине передо мной рассказал, а после меня (я лишь чуть отошел) теми же словами женщине с мальчиком. Одинок человек.
Месяц тому овдовел Михаил Тимофеевич, похоронил жену, Марью Ивановну, с которой прожил 55 лет! Три последних года она, бедная, не вставала с постели: болезнь лютая приковала. А умерла — хоронить, оказалось, не на что.
На сберкнижке у Михаила Тимофеевича числится 118 тысяч — тех, советских, которые мы по недомыслию когда-то «деревянными» называли. На те «деревянные», превратившиеся у трехсот миллионов человек в воздух, шустрые ребята себе отнюдь не воздушные замки построили.
Перед смертью жены странный визитер в доме Михаила Тимофеевича объявился.
— Я — покупатель, — говорит. — Вы квартиру продаете?
— С чего вы взяли? — удивился Михаил Тимофеевич.
— Объявление прочитал.
— Так не давал я объявления...
Покупателю лет сорок, в усах, но в штатском. Показал удостоверение, которое Михаил Тимофеевич от растерянности не рассмотрел. Визитер представился: подполковник такой- то...
Дело кончилось тем, что «подполковник» увел у Михаила Тимофеевича 260 гривен...
Там клацнули тыщи, тут сотни — суть одна.
А ТУТ ПОХОРОНЫ...
Выдали, как заведено, две пенсии жены — и хорони, старик, старуху свою, как хочешь. Сидел во дворе, плакал: денег нет! Соседи сбросились, помогли...
— А ведь похороны у человека раз в жизни, — сетует на начальство Михаил Тимофеевич. — Могли бы на похороны наше отдать... А так — ни автобуса, ни поминок...
МИХАИЛУ ТИМОФЕЕВИЧУ — 84 ГОДА
— В молодости мне все время везло, — говорит он. — На войне только раз ранило...
«Только»! Острый осколочек пробил голову. Михаила Тимофеевича перевозили из госпиталя в госпиталь — Воронеж, Саратов, Иркутск...
Он прошел войну, как мало кому довелось: с первого дня, от Перемышля, что в Западной Украине, от самой границы...
— Бежали мы, — рассказывает он, — до самого Киева! Немцы наших в плен брали, а я плена боялся больше, чем снаряда!
Сражался он в пехоте и в танковых войсках, был заряжающим. Штурмом взял Кенигсберг, а потом освобождал от японцев Монголию и Порт-Артур... Наград — два десятка. Вернулся с войны — герой, жених!.. Женился. Грачик пришел к порогу недели через две после смерти жены...
— От наград толку никакого, — вздыхает Михаил Тимофеевич. — У меня такого никогда не было, как в старости, чтоб не было денег... Нищета!
Недавно мы вспоминали песню: «22 июня ровно в четыре часа Киев бомбили, нам объявили, что...». И прошло от начала той войны 59 лет.
В одном из черкасских двориков на скамеечке сидит в ветхом пиджачке старик...
Таким и запомним его: линялые орденские планки, собака у ног и грачик на плече.
