Когда деревья стали большими...

— Слушай, а я забыл, где в нашей школе двери открываются! — с удивлением признался один из моих бывших одноклассников. И мы с ним начали вспоминать: где же?..

В Лаврове школа была всегда. На репродукции в небольшом сельском музее можно увидеть снимок низкой хатки, крытой соломой, но подпись внизу поражает: «Лавровская школа начала XIX века». Значит, чем-то школа была уже тогда знаменитой или просто ей повезло с летописцем, что данный факт зафиксирован для вечности. А вообще одно из самых больших сел на Волыни имеет биографию, которая своими корнями уходит в 1292 год, к первому о нем письменному упоминанию: галицко-волынский князь Лев Данилович своей грамотой передавал лавровские земли монастырю (недаром же и название происходит от слова «лавра»). Понятно, что люди на плодородных лавровских черноземах, которые в Первую мировую немецкие солдаты набирали в ящики и посылали домой, селились значительно раньше. Если над этим хоть на мгновение задуматься, почувствуешь себя, с одной стороны, причастным к большой истории, а с другой — только песчинкой в этой истории.

Есть такой фильм: «Когда деревья были большими». Он о девочке, маленького роста, которая растет вместе с деревьями около дома. Деревья у нашей школы тоже росли вместе с нами. Они выросли — и это более всего поразило! Потому что мы остались такими же, только на несколько десятилетий старше. Но мы стали и более мудрыми. Наверное, такой закон природы — то, чего стоили наши учителя — профессионалы и энтузиасты, их ученики оценивают тоже через годы.

Какой была моя школа? До начала 70-х она размещалась в деревянных, слепленных на честном слове из досок и глины, хатах. С дедовскими печками, бачком для воды в коридоре... Со школьным погребом в одном из классов, и старшеклассники, бывало, на уроке тихо ныряли под крышку и доставали из бочек квашеные помидоры и огурцы... Но росли около нашей школы прекрасный дендропарк и сад, посаженные руками учеников и учителей. Наш биолог Роман Филиппович Бреус с неповторимым черниговским говором первым в Лаврове завел немало огородных и садовых чудес. В небольшой хате, прилепленной сбоку к школе, в комнатке, может, два на три, размещалась библиотека. А какие на примитивных полочках стояли здесь книги! Полные собрания классиков — от Пушкина и Шевченко до Золя, Бальзака и Шекспира... Так тогда заботилось государство о культурном развитии простых сельских детей. Была у нас и школьная кролеферма, и работа в ней не считалась бременем — наоборот, сюда стремились! Помню, с каким трепетом мы, младшие школьники, переступали порог темных комнат с узкими окнами — нашего спортивного «зала». Здесь было тесно от многочисленных грамот и кубков. Один (!) учитель (также черниговец, Борис Семенович Кожемякин, вел столько секций и тренировал столько команд — от гандбола до стрельбы из малокалиберки. И еще успевал в младших классах заниматься с девочками гимнастикой! В девятом русский филолог киевлянин Петр Маркович Секунов обратился к нам, собственно, еще детям на «вы» — и это был тот культурный шок, который также формировал человеческое достоинство.

Они были сподвижниками, наши учителя. Анна Прокофьевна Хитрая, «вечный» директор, четверть века возглавлявшая лавровскую школу, Валентина Яковлевна, Иван Савич и Кость Савич Мельники, Евгения Павловна Галко, Наталья Терентьевна Галуза, одна из лучших волынских пионервожатых Зоя Николаевна Гнатюк... Наконец, разве не светлеют лица бывших лавровских учеников, когда узнают, что я — дочь того самого Петра Андреевича Стадникова, который учил и истории, и уму?..

Одни были местными, другие — присланными советами (как и мой отец). Но не политика, а профессионализм и высокие человеческие качества руководили педагогическим процессом.

Если бы в далеком 1972 году сказали, что наш выпуск соберется только через 30 лет, мы бы ответили, что столько просто не живут. Нам так хотелось стать взрослыми, и мы не знали, какими были счастливыми. А теперь чувствуем себя сиротами. Только из нашего класса журавлями в страну, откуда не возвращаются, улетели три одноклассника, давно нет многих учителей. На встречу пришло нас шестеро. Кое-кого не видели с самого выпускного вечера. Володя Аксенов — в Харькове, Саша Секунов — в Канаде. Где Коля Карпьюк — никто не знает.

Ребята с 21-го выпуска! Двери в нашей с вами школе там же, где и были. Приезжайте в село, и ноги сами вас сюда приведут.