«Миру нужен совет безопасности. Экологической»

Недавно в Большом конференц-зале Национальной академии наук состоялось общее собрание отделения химии и отделения общей биологии НАН Украины. Ученые говорили о глобальном — потеплении и потемнении планеты, так называемом устойчивом развитии, которое многие в мире воспринимают не иначе как миф, а также об обращении человечества с отходами. Как предостерег в своем выступлении академик НАН Дмитрий Гродзинский, не исключено, что через какое- то время людям придется распрощаться с некоторыми культурами и растениями. Пересмотреть зональность планеты, а кроме того, в результате прогресса, Земля может ощутить на себе дефицит солнечного света. О том, как отразятся все эти глобальные процессы на Украине и каковы рецепты решения климатических проблем, Дмитрий Михайлович рассказал в интервью «Дню».

ЗЕМЛЮ СПАСУТ ЛЕСА

— О глобальном потеплении в последнее время говорят не только экологи, но и экономисты, и даже политики. Не считаете ли вы, что масштабы явления в последнее время намеренно преувеличиваются?

— Несомненно, как и всякие глобальные проблемы, с которыми сталкивается человечество, глобальное потепление гиперболизируется. И цель этого искажения заключается в том, чтобы привлечь внимание как можно более широкого круга людей. Посему в какой-то мере гиперболизация может быть оправдана. Например, сенсационное заявление ученых о том, что крупнейшие города мира — Лондон, Вашингтон, Санкт-Петербург, Рим, Париж — якобы окажутся под водой. Понятно, что это преувеличение. Но в то же время если таяние льдов будет продолжаться с той же интенсивностью, что и сейчас, уровень Мирового океана действительно очень повысится. Другое дело, что человечество обладает мощными технологиями, которые в силах упредить столь драматичные последствия.

Существованию глобального потепления имеется целый ряд доказательств. Сейчас, например, на планете наблюдается повышение температуры, которое совпадает с увеличением концентрации так называемых парниковых газов. Суть явления достаточно проста: до бурной технологической деятельности человека существовало равновесие планет в отношении энергетики. С Солнца попадали лучи, которые затем отражались от Земли и уходили в космическое пространство. Устанавливался баланс: сколько энергии Земля получает — сколько же она и отдает. Следствием этого самого баланса был определенный уклад климатических условий: направлений ветров, морских течений. Когда же люди стали использовать чрезвычайно много топлива, в атмосфере стал наблюдаться рост концентрации углекислоты. Инфракрасным лучам стало сложнее пробиться в космос — они отражаются и вновь попадают на Землю. Такое нарушение энергетического баланса происходит из года в год. Итог — глобальное потепление. Мы можем наблюдать таяние льдов, перемещение все дальше на Север границы вечной мерзлоты. Кроме того, потепление приводит к тому, что усиливаются биологические процессы разложения той органики, что была законсервирована в вечной мерзлоте. Поэтому сама Земля вынуждена больше «выдыхать» углекислого газа.

— Что, на ваш взгляд, может воспрепятствовать этим процессам? В силах ли небезызвестный Киотский протокол, направленный на уменьшение промышленных выбросов в атмосферу, что- либо изменить к лучшему?

— Конечно, Киотский протокол может возыметь свое действие. Но техногенные выбросы — это не единственная причина увеличения парниковых газов. Кроме Киотского протокола, очень важным компонентом спасения Земли является увеличение зеленой массы, восстановление лесов. Другими словами, нужно увеличить фотосинтез, дабы поглощался углекислый газ. Большой вред нанесла вырубка лесов, находящихся в экваториальной части планеты. Кроме того, необходимо очистить океанические воды, ведь океан является регулятором углекислого газа. А пятна нефти и прочие последствия человеческой деятельности отбирают у него эту функцию.

УКРАИНА АНОМАЛЬНАЯ

— На собрании вы говорили еще об одном малоизвестном пока глобальном явлении — потемнении.

— Глобальное потемнение — в какой-то мере следствие потепления. Раз повышается температура — значит, увеличиваются испарения. В атмосферу попадает большее количество химических веществ и увеличивается мощность облаков. А они препятствуют доступу солнечных лучей. Только за последние 10 лет количество света, попадающего на поверхность Земли, уменьшилось на 2-3%.

— К чему это может привести?

— Вместе с глобальным потеплением это может привести к тому, что на планете сменится зональность. А ведь в каждой зоне — уже сформированный веками способ ведения хозяйства. Если в стране происходит изменение зон, возникает необходимость перемены инфраструктуры, обеспечивающей определенный тип природопользования. С точки зрения экономики, это очень серьезный удар. На мой взгляд, уже сейчас необходимо разрабатывать сценарии поведения госорганов на случай смещения этих самых зон.

— Как может потепление и потемнение отразиться на Украине?

— По прогнозам, произойдет опустынивание южной части страны, смещение зоны степей к северу, изменение количества осадков. Следовательно, мы должны задуматься о направлении селекционных работ — создавать такие сорта, которые бы были в силах перенести все эти изменения. Сейчас же в Украине думают исключительно о больших урожаях, а не о том, чтобы сорта были устойчивы к резким переменам климата. Хотя мы уже можем наблюдать кое-какие изменения. К примеру, в Украине за последние 15—20 лет изменилась роза ветров. Почему? Да потому, что направления ветра были согласованы с тем энергетическим балансом планет, о котором я говорил. Кроме того, погода сейчас становится все более неустойчивой. Метеорологи то и дело говорят: такая-то температура в этот день была 200 лет назад, такое- то явление — сто лет назад. Да, действительно, все это было. Но ведь аномалии не наблюдались так часто, как это происходит сейчас.

ЦЕНА ЧИСТОТЫ

— Так все же, есть ли рецепты решения климатических проблем?

— Все в руках человека, поскольку основная причина всех этих процессов — огромное количество отходов. Возьмем, например, атомную энергетику. С одной стороны, она вроде как не увеличивает концентрацию парниковых газов. А с другой — возникает проблема с отработанным топливом. Нигде в мире еще не изобрели хранилище, в котором радиоактивные отходы могли бы лежать десятки тысяч лет. Везде, как и в Украине, существуют разве что временные хранилища. Есть даже места, где сосредоточено 800—900 депозитариев радиоактивных отходов, которые необходимо упорядочивать. Если взять тепловую энергетику, то она, понятно, дает парниковый эффект. Остается только водная, но человечество почему-то увлечено изучением традиционной «грязной» энергетики и абсолютно забросило исследования альтернативного безотходного вида. Существуют еще примеры. Когда мы добываем руду, то отходами называем тот же самый метал, но только несколько обедненный. Месторождения неиспользованной руды занимают немалые территории, а кроме того, еще и загрязняют воду. Недавно ученые просчитали, какие должны быть капиталовложения, чтобы при существующих «грязных» технологиях очистить окружающую среду. Оказалось, до 95% валового национального продукта.

И действительно, возьмите скорости, за которыми мы так гоняемся. Ведь они требуют огромных затрат металла и энергии. В развитых странах, по статистике, на одного человека уходит 300 килограмм бумаги. А какова площадь лесов, которые нужно вырубить, чтобы обеспечить эту норму! Один только выпуск «Нью-Йорк Таймс» — это приблизительно 120 гектаров зрелого леса. Есть еще одна беда: повышение потока ультрафиолетовых лучей за счет уменьшения озонового слоя. Ультрафиолет, достигающий поверхности Земли, автоматически увеличивает риски заболевания раком кожи. Уже сейчас в Европе из- за ультрафиолета возникает сотни тысяч дополнительных меланом. В то же время истребление озонового слоя связано с выбросами в атмосферу фреона из холодильников. Более того, уже сейчас, например, исчерпывается фосфор — неотъемлемая составляющая удобрений, которые используются в сельском хозяйстве. Но никто почему-то этот вопрос не поднимает, а ведь сельское хозяйство всегда будет оставаться источником питания для человека. То есть нам нужно сделать так, чтобы уровень благосостояния не уменьшался, а урон здоровью человека и окружающей среде минимизировался. Нужно искать замену невосстанавливаемым ресурсам, нужно разрабатывать технологии реутилизации отходов, чтобы сами отходы служили ресурсом для того, что необходимо человечеству.

— По сути, вы говорите об устойчивом развитии?

— Да. Но если быть точным, то не об устойчивом развитии, а об остойчивом. Это морской термин, который действительно метко отражает суть этого явления — человек хочет быть непотопляемым, как хороший корабль с высококлассным капитаном в бурю. Другими словами, жить комфортно, но при этом не ухудшая окружающую среду, а даже наоборот — ее улучшая. Биологи считают, что эта стабильность оценивается с точки зрения биоразнообразия — в случае техногенного или антропогенного вмешательства в окружающую среду оно оскудевает. Флора и фауна очень четко взаимодействуют друг с другом — одни являются источником питания для других. Стоит только выдернуть звено — вся система разрушится. Например, в описаниях Киева в конце XVI — начале XVII века есть упоминания о том, что весной по Днепру осетры шли буквально косяками. Сейчас же в этой реке крупной рыбы нет и в помине. Зато появились морские бычки, рыба-игла. В Черном море сейчас также резко упали промыслы. И все потому, что там появились так называемые вселенцы, которые создали новый, не сулящий ничего хорошего циноз. В то же время стабильное развитие мыслимо лишь в том случае, если все будет гармонично сохраняться.

ЧТО ДЕЛАТЬ

— Возможно ли это в Украине?

— Я думаю, что да. Но только если подкорректировать некоторые моменты. Например, Украина невероятно сильно распахана. В то время как экологи считают, что лесов в стране должно быть от 37% до 45%, у нас есть районы, где распашка составляет до 95%. О каком биоразнообразии в данном случае может идти речь? Естественно, начинаются эрозийные процессы, потеря плодородия почв. Если в начале XX века, как гласят исторические источники, количество гумуса в почве достигало 7—11%, то теперь максимум — 1,8%. Когда-то Украина славилась своими могучими дубравами, а теперь попробуйте найти дуб старше 40 лет. Украине сейчас нужно думать о восстановлении лесных массивов, и откладывать до лучших времен это нельзя. Наша Академия аграрных наук посчитала, что для ведения интенсивного сельского хозяйства Украине достаточно 23—24 млн. гектаров пахотной земли. А у нас ее — около 35 миллионов. Легко сказать: давайте на «лишних» гектарах посадим леса. А ведь там же живут люди, привыкшие к аграрным работам, и их необходимо занять каким-то ремеслом. Словом, нужно думать, составлять государственную программу, которая бы позволила разумно перестраивать все наше общество не в ущерб окружающей среде.

— К ученым в этих вопросах прислушиваются?

— Конечно. Но проблема не в этом. Украина сейчас находится на таком этапе, когда от вложенных капиталов ждут моментальной работы и возврата. В случае с экологией — капитал вернется через несколько десятков лет в виде здоровья людей. К таким долгосрочным и неосязаемым проектам те, кто принимают решения, не очень-то благоволят. Хотя, на мой взгляд, любое государство должно работать на будущее человечества. В противном случае через какое-то время нас всех ожидают немыслимые условия жизни. Сейчас при ООН есть Совет безопасности, а нужно еще создать Совет экологической безопасности. Он бы следил за тем, как в мире решаются экологические конфликты.