«Мы каждую секунду были готовы к смерти ...»
Донецкий аэропорт, который обороняли наши воины, стал символом мужества и героизма украинцев, их любви к родной земле и готовности жертвовать ради нее своими жизнями.
Накануне Дня памяти защитников ДАП (в этом году исполнилось шесть лет со дня окончательного захвата аэропорта) некоторые из них делятся своими воспоминаниями о тех незабываемых днях.
«НАС НЕОДНОКРАТНО ШТУРМОВАЛИ КАК МЕСТНЫЕ БОЕВИКИ, ТАК И РОССИЙСКИЕ ДЕСАНТНИКИ И ДАЖЕ БОЙЦЫ СПЕЦОТРЯДА «ВИТЯЗЬ»
Анатолий СВИРИД, главный старшина:
— В армию меня мобилизовали летом 2014-го. Служить выпало в 90-м батальоне 95-й аэромобильной бригады. В аэропорту побывал дважды. Впервые — осенью 2014-го, а второй раз — зимой 2015-го. Дни, проведенные там, никогда и ни за что не сотрутся из моей памяти. Особенно ребята, с которыми мы защищали этот объект. Жизнь каждого из нас зависела от того, кто рядом. Знаете, за несколько недель, которые я провел в аэропорту, не увидел там ни одного труса, который бы прятался за спины других. Нас неоднократно штурмовали как боевики из числа местного населения, так и российские десантники и даже бойцы спецотряда «Витязь». Но мы не только удерживали свои позиции, но и крепко давали им по зубам: на исторической родине «трактористов и шахтеров» получили в те дни немало «грузов-200»...
«У МЕНЯ СЛОЖИЛОСЬ ВПЕЧАТЛЕНИЕ, ЧТО ТАМ СОБРАЛИСЬ ЛУЧШИЕ ЛЮДИ СТРАНЫ»
Сергей ЛОЙКО, корреспондент «Тhе Lоs Аngeles Тиmes», провел в ДАП несколько суток
— Я побывал на многих войнах. Но события в Донецком аэропорту, свидетелем которых я был, буду помнить до конца своих дней. Там я встретил очень мужественных и благородных людей, которые готовы были умирать за свои семьи, свою Родину — все то, что называется Украиной. Общаясь с десятками бойцов, ни от одного не услышал, что он герой и делает что-то чрезвычайное... Несмотря на то обстоятельство, что там были представители разных слоев населения, с разным образованием, религиозными убеждениями и без них. Но у меня сложилось впечатление, что там собрались лучшие люди страны.
Сергей ГАЛЯН, солдат 95-й аэромобильной бригады:
— Ребята в Донецком аэропорту держались в полном окружении. Ведь что над нами — на верхнем этаже, что под нами — в подвалах, были враги.
Вся окружающая территория простреливалась снайперами.
Это тяжелое испытание — осознать, что отступать некуда. Ты заехал в аэропорт, все время обстрелы, и в это время ты начинаешь понимать, что если, не дай Бог, будет жесткий сценарий, отойти ты не сможешь.
Мы все понимали, что надо стоять до последнего патрона.
«ПОЛНОЕ ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ! НИКАКОЙ РАЗНИЦЫ НЕ БЫЛО: МОЛ, ЭТО ДОБРОВОЛЬЧЕСКИЙ КОРПУС, А ЭТО — ВСУ»
ПАВЕЛ, боец «Добровольческого украинского корпуса» с позывным «Финн»:
— Я служил в штурмовой роте. Сначала воевал в Песках, это так называемый 18-й пост, каждый день нас обстреливали. Мы выходили за пределы старого терминала, занимали позиции в районе топливного хранилища и по возможности корректировали огонь по танкам противника, если они там появлялись. Отношения между военными и добровольцами были нормальные. Мы выполняли задачи, которые ставил «Редут» — военный офицер, который на тот момент командовал обороной аэропорта. Выручали друг друга, когда была нужна пища, вода, или оружие. Когда были с их стороны просьбы — мы помогали, приказы боевые вместе выполняли. Полное взаимодействие! Никакой разницы не было: мол, это добровольческий корпус, а это — ВСУ. Мы были равны, потому что мы боевые побратимы.
«ДЛЯ НИХ МЫ БЫЛИ КОСТЬ В ГОРЛЕ, И ОНИ НЕ ЖАЛЕЛИ ДЛЯ НАС МИН И СНАРЯДОВ»
Максим МИРОНЕНКО, старший сержант:
— В район Донецкого аэропорта я попал в составе сводного отряда Воздушных Сил. Там мы заняли точку «Зенит» — бывшее местоположение зенитно-ракетного полка, рядом находился поселок Спартак. В нем находилось немало боевиков, в частности группы Гиви и Моторолы — бандитов, которые отличались особой жестокостью по отношению к нашим пленных.
Главной нашей задачей было удержать высоту: захватив ее, боевики имели бы значительно лучшие условия ведения огня как по аэропорту, так и по населенным пунктам, которые находились под нашим контролем. Для них мы были костью в горле, и они не жалели для нас мин и снарядов: иногда их прилетало по 250—300.
Мы не только держались на «Зените»: когда нам сообщали координаты вражеских огневых точек, мы их тоже накрывали из своих огневых средств, давая нашим ребятам возможность хотя бы поменять свои позиции.
На «Зените» я провел в общей сложности 42 дня, весной 2015-го демобилизовался. Но через несколько недель меня снова... мобилизовали в армию! Я не стал сопротивляться, мол, свое уже отслужил: Украину нужно защищать от этой российско-террористической мерзости. Ради своей страны мы каждую секунду были готовы к смерти...
