«...Мы проходим катарсис»

2017-й — год, в который украинцы отмечают сразу несколько печальноизвестных памятных дат. 70-летие проведения операции «Висла», 80-я годовщина начала массовых расстрелов в урочище Сандармох, 85-я годовщина Голодомора, 70-летие депортации украинцев в Казахстан. Болевых точек у Украины немало. И о каждой из них необходимо говорить на всех уровнях.

В октябре многочисленная украинская делегация отправилась в Казахстан, чтобы откровенно поговорить о наболевшем и актуальном с казахскими учеными и тамошней общине украинцев. Ряд мероприятий к 70-й годовщине депортации украинцев в Казахстан организовал пасторально-миграционный отдел УГКЦ при поддержке Посольства Украины в Республике Казахстан. В частности, там состоялся Форум украинцев «Духовная и культурная идентичность украинцев восточной Европы, Ближнего Востока и Азии. Вчера. Сегодня. Завтра» и международная научно-практическая конференция на тему «Депортация народов в эпоху тоталитаризма: исторические уроки».

О том, как почтили память репрессированных и консолидировали мигрировавших, «День» поговорил с  директором Международного института образования, культуры и связей с диаспорой Национального университета «Львовская политехника» Ириной КЛЮЧКОВСКОЙ, которая провела пять дней в Казахстане в составе украинской делегации.

«В УКРАИНЕ НЕДОСТАТОЧНО ГЛУБОКО ИЗУЧАЕТСЯ ВОПРОС ДЕПОРТАЦИИ УКРАИНЦЕВ  В КАЗАХСТАН»

— Ирина Михайловна, знаем, что помимо профессионального и гражданского долга эта поездка имела для вас и личный характер...

—  Да, для меня эта поездка была особой. И с точки зрения профессиональной, как вы совершенно верно заметили, и потому, что я сама из семьи депортированных. Мероприятия в Караганде были приурочены к 70-летию депортации. Это была массовая акция под названием «Операция «Запад», в рамках которой в 1947 году принудительно переселили почти 180 тысяч украинцев из Западной Украины, что было настоящей этнодемографической катастрофой для региона, из которого «вычищали» членов ОУН, УПА и их семьи. Во время выступления на научной конференции, где внимание акцентировали именно на событиях 1947 года, я отмечала, что это была лишь одна из волн депортации. Моя семья испытала репрессии в предыдущих волнах. Дедушку, Федора Кузика, члена ОУН, арестовали и выслали в 1939 году в Карлаг — концентрационный лагерь в Караганде. Бабушку с двумя детьми депортировали в апреле 1940-го. Они оказались в противоположной части Казахстана — в Павлодарской области. Таким образом семьи разрывали, чтобы члены семьи не могли контактировать между собой.

Уже в Казахстане маминого брата Игоря впервые арестовали в поселке Майкаин Баянаульского района. Там его пытали, но выпустили до наступления совершеннолетия. Мы до сих пор храним его портрет, нарисованный углем на лоскуте полотна в тюрьме соседом по камере. А когда исполнилось 18, забрали во второй раз. Моя бабушка шла пешком почти 200 километров в Павлодарскую тюрьму, чтобы ей дали возможность с ним увидеться. На что получила ответ: «Арестован без права переписки и отправлен на рудники». Потом поступали далекие вести, что он находится в Жезказгане и, возможно, принимал участие в Кенгирском восстании, которое в 1954 году подавили танками. Однако подтверждающих документов мне так и не удалось найти. Дедушка был повторно арестован и погиб в Новосибирской области. Место захоронения найти также не удалось. Я же дальше буду искать пути деда и дяди, так как до сих пор имею очень скудные данные.

После депортации выжили только моя бабка и мама, которые вернулись в Украину в 1946 году.

Когда вспоминаю Казахстан, мне кажется, что я говорю о еще одном члене своей семьи. С тех пор как себя осознаю, помню, что в нашей семье была бабка, мама и папа, мы — дети — и...  еще постоянно присутствовал Казахстан. Поэтому я благодарна организаторам за возможность поехать туда и посмотреть, что это за земля, побывать на месте бывших концентрационных лагерей, через которые прошли тысячи людей разных национальностей, ведь это была трагедия не только украинцев. Выселяли и поляков, и немцев, и чеченцев, и представителей многих других национальностей. В конце концов, репрессировали самих казахов.

Сюда нужно возить на экскурсии со всей Европы, чтобы не забывали и помнили, чем была и остается империя, которая сейчас зарится на наше государство. Это было бы хорошим сигналом-напоминанием для Европы и могло бы изменить восприятие Украины и дать более глубокое понимание нашей нынешней ситуации.

— История депортированных в Казахстан украинцев на сегодня должным образом не изучена. Можно ли ожидать в ближайшем будущем прогресса в этом вопросе?

— Одно из пожеланий, прозвучавших от казахских историков к украинским коллегам, касалось того, что, несмотря на открытые архивы, в Украине до сих пор недостаточно глубоко и комплексно изучается вопрос депортации в Казахстан. Их историки не имеют возможности так работать с архивами, поскольку там есть мораторий более чем на 50 лет на их открытие. Индивидуально еще возможно получить справку о депортированных или арестованных, хотя я обращалась и не получила достоверных данных о своей семье. Впрочем, для глубокого и системного изучения вопроса условий недостаточно.

Важно, что историки с одной и другой стороны встретились, договорились об общих исследованиях. В частности, было предложение о написании письма Президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву с просьбой открыть часть архивов. Надеюсь, что конференция положит начало плодотворному сотрудничеству обеих сторон, чтобы создать общий интеллектуальный исторический продукт, который будет служить обоим народам.

«НАДРУГАТЕЛЬСТВО НЕ ТОЛЬКО НАД ДЕПОРТИРОВАННЫМИ, Но И НАД КАЗАХСКОЙ ЗЕМЛЕЙ»

— Репрессивная система осуществила надругательство над депортированными... Оставила ли эта трагедия рубцы на самом Казахстане?

— Огромная территория Казахстана была усеяна концентрационными лагерями. Однако никто не спрашивал разрешения у казахов, хотят ли они свою землю превратить в тюрьмы и кладбища. Это богатая  страна. Казахи говорят, что у них под ногами вся таблица Менделеева. А их землю превратили в сплошной лагерь, усеянный костями. Когда мы поехали на мемориальное кладбище на месте бывшего лагеря в селе Спасское, по пути в степи один мужчина поднял какой-то предмет, которым оказалась человеческая кость. Это было надругательство не только над депортированными людьми, над их достоинством, но и над казахской землей и ее народом.

Там, в Казахстане, я очень четко поняла еще и еще раз — обо всем, что причиняет нам боль, нужно говорить. Пока будет больно, будем оставаться живыми... Лишь пройдя через все наши болевые точки, мы исцелимся, и наступит катарсис.

— Депортированными были люди разных национальностей из разных конфессий. Как вы резюмируете сотрудничество церквей в казахском контексте?

— Я бы хотела  отметить экуменическое сотрудничество церквей. Действительно, там были люди разных конфессий и разного вероисповедания. Однако между ними никогда не было конфликтов.

Например, депортированы были немцы, которые 20 лет добивались разрешения построить римо-католический храм в Караганде. Их реабилитировали в 1957 году. И только в 1977-м они получили разрешение. Этот храм, который был предназначен для римо-католиков, помогали строить все: и православные, и греко-католики. Впоследствии туда приходили также все. В том числе греко-католикам там выделяли время для богослужения, пока они не построили свою церковь.

СПАССКОЕ МЕМОРИАЛЬНОЕ КЛАДБИЩЕ УЗНИКОВ КАРЛАГА

Во время богослужения и панихиды по умершим и тем, кто остался жив, в греко-католической церкви было очень приятно, что кроме греко-католического духовенства был нунций римо-католической церкви, который отбыл целое богослужение. Потом он также поехал в Спасское и молился вместе с нашими людьми. Это имеет очень глубокое содержание. Когда прекращаются дрязги, когда в людях духовность становится доминантой и не остается места для межконфессиональных конфликтов, для меня это был позитивный сигнал.

Символической была и установка памятника депортированным украинцам к 70-й годовщине их депортации в Казахстан. Его установили на территории украинской церкви в Караганде. Там он будет стоять не только как знак памяти тем, кто прошел путь страданий, но и как знак украинского присутствия.

Для меня лично было важно, что прошло много богослужений: отпели и отмолили всех замученных, которые умерли в страшных условиях концентрационных лагерей. В Украину я вернулась с определенным чувством облегчения.

«МОЩНЫЙ ТОЛЧОК ДЛЯ АКТИВИЗАЦИИ УКРАИНЦЕВ В КАЗАХСТАНЕ»

— Как восприняло инициативу Форума Украинская община в Казахстане? И в каком состоянии она там?

— Форум собрал украинцев из многих регионов Казахстана. По разным оценкам, сейчас  там проживает 300 тысяч украинцев: это и потомки депортированных, и люди, которые переехали туда при других обстоятельствах. К сожалению, они испытывают ощутимую ассимиляцию. Перед обретением независимости была информация, что украинцев в Казахстане — 900 тысяч. Где остальные 600 тысяч? Значительная часть ассимилировалась, большая часть  выезжает в Россию.

Казахстан — это страна, в которой мы в настоящий момент не наблюдаем активных миграционных процессов из Украины. Мало людей сегодня едет туда. А значит, общине не хватает «свежей крови», усиления. Нужно понимать, что миграция всегда имеет две стороны. С одной стороны, это отток людей из Украины. Сегодня эксперты говорят о демографической катастрофе, вызванной большими оттоками людей, что является угрозой национальной безопасности Украины. С другой стороны, это большое усиление тех общин, которые живут за пределами Украины. При правильной политике эти общины могли бы  стать действенным инструментом в реализации наших самых разнообразных, в том числе и внешнеполитических задач.

Среди украинской общины остро стоит вопрос сохранения национальной идентичности. Этим вопросом 20 лет занимается Апостольский делегат от греко-католической церкви о. Василий Говера. Унас много совместно наработанных проектов. В частности, в течение четырех лет наши преподаватели приезжали туда, чтобы проводить летние школы с детьми, которых о. Говера собирал со всего Казахстана. Если удастся найти финансирование, то планируем организовать поездку для этих детей в Украину. Этот человек выполняет роль не только духовника, но и работает много для консолидации украинской общины и сохранения их украинской тождественности.

Важно, что Форум состоялся именно в дни памяти об этой трагической странице нашей истории. Он посодействовал приобщению многих людей к украинской среде. Это происходило на моих глазах. Например, когда человек прочитал объявление о Форуме, пришел, чтобы просто послушать. За период своей жизни в Казахстане он утратил язык, его дети также по-украински уже не говорят. После участия в этих мероприятиях он сказал: «Все, я хочу быть в общине. Я хочу вернуть свой язык. Хочу, чтобы мои дети знали, откуда они родом». Безусловно, эти мероприятия имели большое значение не только для тех, кто приехал из Украины, но и для местных.

Следует отметить, что в Казахстане созданы благоприятные условия для поддержки национальных меньшинств. В их Домах дружбы украинские общины имеют безвозмездно выделенные помещения, где могут собираться и проводить свои мероприятия. Да, украинских школ немного, они действуют в форме субботних или воскресных школ, но причина этого скорее в том, что украинцы в Казахстане компактно не проживают. Впрочем,  условия для развития общины они имеют. Многое зависит от активности самих людей: захотят ли они заниматься украинскими делами.

Мероприятия, которые прошли в Казахстане, не были формальными, «для галочки». Они имели конкретные цели. Конечно, они были приурочены к 70-летию депортации. В то же время стоял и вопрос консолидации самой украинской общины в Казахстане. Это был мощный толчок для активизации украинцев в Казахстане. Но для успеха дела, помимо благоприятных условий, есть еще одна важная вещь — общая системная работа и взаимодействие государства Украина и общины.