«Под конвоем с родной земли ехали в неизвестность»

Об этом — в беседе с Тарасом ЛИТКОВЦОМ, политологом, историком, преподавателем Волынского национального университета имени Леси Украинки и сыном переселенных «холмщаков».

Наверное, для большинства жителей Украины то, что Верховная Рада на днях приняла в первом чтении законопроект №20 / 38 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно признания депортированными граждан Украины, которые в 1944-1951 гг. были принудительно переселены с территории Польской Народной Республики», не стало ни событием, ни даже информацией для размышлений. А между тем, согласно проекту закона, государство наконец признает массовые депортации украинцев как незаконные и преступные акты.

В Луцке же, в помещении общества «Холмщина», которое в свое время основали депортированные, в воскресенье после решения Верховной Рады было и празднично, и... печально одновременно. Женщины пожилого возраста не скрывали слез, потому что 30 лет, с тех пор как Украина обрела независимость, ждали этого дня и признания их депортации или депортации семьи с исконных украинских земель. Еще несколько лет назад в обществе было 5000 человек, сейчас — чуть больше 3 тысяч. Люди уходят из этого мира, может, ни разу не побывав на земле, где родились, откуда их выселили, где могилы их предков не за один век.

«ОБ УКРАИНЦАХ ЗДЕСЬ НАПОМИНАЮТ ТОЛЬКО ЦЕРКВИ И КЛАДБИЩА»

— Чем, Тарас Николаевич, является этот законопроект для когда-то депортированных из родной земли?

— Этого решения выходцы из Холмщины, Надсянья, Подляшья, Лемковщины, Бойковщины и всего «Закерзонья» ждали даже не 30 лет независимости, а в течение всей своей жизни, начиная с самых времен депортации 1944-1951 гг., и поэтому этот законопроект те забужане, которые дожили до этого дня, встретили, без преувеличения, со слезами на глазах.

В этих исконных этнических украинских землях общей площадью примерно в 25 тыс. кв. км на момент депортации проживало более 80% украинского населения, наряду с которыми жили поляки, белорусы, евреи, чехи и другие национальные меньшинства.

Сегодня уже трудно установить достоверное количество украинского населения на Закерзонье на время насильственного вывоза, но чаще всего исследователями называется количество в пределах 1 млн человек, из которых полмиллиона заставили уехать, что положило начало дальнейшим депортациям, включая более известную акцию коммунистического польского правительства «Висла», когда еще 160 000 украинцев насильно вывезли на север и запад тогдашней Польши, где появились «приобретенные» этнические немецкие земли, которые аннексировали у побежденной Германии. Стоит отметить, что Республика Польша в 1990 году официально осудила антиукраинскую депортационную акцию «Висла».

Принудительное переселение украинского автохтонного населения из наших самых западных этнических территорий в 1944-1951 гг. сопровождалось грубым физическим и моральным насилием силовыми структурами тогдашней Польской Народной Республики, конфискацией движимого и недвижимого имущества, ограничением национальных, политических, языковых, религиозных, культурных и человеческих прав, установлением режима спецпоселений.

За считанные часы украинцы должны были собраться и под конвоем ехать в неизвестность. В результате окончательного решения «украинского вопроса» в Польше на исторических украинских территориях практически не осталось коренного украинского населения за исключением немногочисленных украинских поселений, которым удалось избежать депортации, и сегодня здесь уже живут поляки, которые поселились на этих землях после выселения украинцев. Об «украинскости» земли, которая дала нации Михаила Грушевского и Михаила Вербицкого, Степана Рудницкого и Богдана-Игоря Антонича, Захария Копистенского и Богодара Которовича, Владимира Кубийовича и Петра Потичного, Петра Маха и Иосифа Струцюка, сегодня здесь напоминают только церкви и кладбища, которые раз в год восстанавливают волонтеры и активисты общественных организаций из Волыни, участники редких паломнических поездок потомков депортированных холмщан.

«ПЕРЕСЕЛЕНЦЫ ИЗ УКРАИНЫ В УКРАИНУ»

— И ваш отец, Николай Константинович Литковец, всего несколько месяцев не дожил до дня первого чтения этого знаменательного для всех депортированных документа. Депортация украинцев с их исконных земель — большая трагедия прежде всего для людей. Это только представить, что тебя выселяют — навечно — с земли, на которой до тебя веками жили твои предки. Вы тоже из семьи выселенных, что рассказывал вам отец? Где его была малая родина? Удалось ли ему побывать потом в своем селе?

— Отец был из села Сагринь... Да, на родине он бывал неоднократно, я тоже. Показывал школу, свой класс, место печки, которая стояла в углу, место, где они купались на реке Гучва... Мне, как сыну депортированного холмщака, с детства приходилось слышать горькие истории о депортации с дедовских земель, где оставались могилы предков, церкви и украинские школы, построенные на последние средства нашими крестьянами у себя дома, наконец, земля, которую скупали клочками в течение почти столетия несколькими поколениями.

Страшнее этого были только рассказы о польско-украинской кровавой резне и сожженных украинских селах польскими боевыми подразделениями Армии Крайовой и Батальонов Хлопских: Сагринь, Стрельцы, Ласков, Крылов, Модрынь, Турковичи, Сиховичи, Мирче, Смолыгов, Вишнев и много других. В селе Сагринь, не единственном ли, нынешняя польская власть позволила украинской стороне поставить памятник с 660 высеченными фамилиями украинцев, которые удалось установить. Исследователи утверждают, что в этом большом селе всего было уничтожено более тысячи украинцев, поскольку сюда приходили прятаться от нападений польских военных формирований жители из соседних меньших сел. Там 9 марта 1944 года была убита выстрелом в голову в упор моя прабабушка Варвара, которяа из-за весьма почтенного возраста уже не могла двигаться и убежать в лес вместе с семьей... Отец показывал мне небольшую впадину в картофельном поле в 50-60 метрах от дома, где застрелили его бабушку Варвару, ее похороны — голова необычно была накрыта материей, потому что именно в голову и стреляли, и многие другие ужасы. Она стала одной из десятков тысяч замученных до смерти украинцев Закерзонья.

Впоследствии, осенью 1944 года, родительскую семью вывезли в УССР в Днепропетровскую область, где их поселили в селе, которое почти полностью вымерло во время Голодомора 1932—1933 годов и куда завезли, также насильно, российских селян из Белгородской области Российской федерации. Именно доброжелательный председатель колхоза родом из Белгородщины доверчиво предупредил о неожиданных угрозах в советском «раю» и рассказал — в первый же вечер по прибытии на новое место жительства — об ужасах Голодомора, в которые холмщаки не верили на малой родине, считая это страшным и невероятным вымыслом польской пропаганды. А еще председатель предупредил о невозможности посещать церковь (из нее сделали склад) и носить нательные крестики, особенно детям в школе, ничего не говорить плохого о власти и т.д. Благодаря этим предупреждением семья Литковцов выжила в условиях коммунистической диктатуры и всегда с благодарностью вспоминала этого российского селянина.

Кроме того, что семья попала в чужие климатические, языково-культурные условия, неописуемые экономические лишения, где в колхозе работали за трудодни, местные жители всех переселенцев из «Украины в Украину» упорно называли «поляками», что было особенно больно... Менее чем через год семья сбежала в товарном вагоне с углем на Волынь — поближе к родным местам. Выбрали Луцк, потому что в городе была десятилетняя школа, и пятерым детям нужно было учиться — все забужане с особым трепетом относились к образованию. Уже во времена независимости отец неоднократно бывал с паломнической поездкой на Холмщине, в селе Сагринь, в своей школе, которая сохранилась, поскольку была кирпичная и не сгорела 9-10 марта 1944 года, показывал мне места, где погибли родственники...

«РЕЧЬ НЕ О КОМПЕНСАЦИИ, А О ВОССТАНОВЛЕНИИ ИСТОРИЧЕСКОЙ ПРАВДЫ»

— Что даст признание людей депортированными для самой Украины? Почему, по вашему мнению, так долго Верховная Рада не могла рассмотреть изменения к данному законопроекту?

— Речь идет даже не о какой-то материальной компенсации, которая никогда не утолит душевную боль о потере малой родины, а об элементарной справедливости и восстановлении исторической правды. Попытки народных депутатов от Волыни Ирины Констанкевич, Вячеслава Рублева и Игоря Гузя (за что волыняне им искренне благодарны) поднять этот больной вопрос в сессионном зале в течение последних нескольких лет из-за непонимания проблемы, неосведомленности и равнодушия к решению проблем исторического прошлого большинства народных депутатов ВРУ не приносили ожидаемого результата. Ведь чем только не занимались народные депутаты всех предыдущих созывов, какие только бессмысленные законопроекты не писали, что только не делали в борьбе за власть, однако ко многим действительно судьбоносным историческим государственным решениям руки у них не доходили.

Почему не доходили? Потому что наша политическая лжеэлита в действительности никакой элитой никогда не была, а лишь имитировала государственную деятельность, прикрывая политические и материальные «сделки» и «дерибаны». Трудно даже представить, что в соседнем государстве могло бы быть что-то похожее. Наоборот — там проблемные исторические вопросы рассматривают приоритетно в первую очередь, потому что там в парламент попадают настоящие патриоты своего государства и профессионалы. В Украине знают о преступной депортации крымских татар в том же 1944 году, о депортации этносов северного Кавказа, а о депортации своего собственного народа практически ничего нашей общественности не известно.

Правда не вредит. И здесь речь не идет о разжигании между украинцами и поляками негативных эмоций и возбуждении исторических обид. Оба обреченные на соседство народы ответственны за будущее отношений между государствами, особенно на фоне неприкрытой агрессии к нашим обеим странам со стороны Российской Федерации. А вспомнив в относительно недалеком историческом прошлом агрессии Кремля как к полякам, так и к украинцам, в очередной раз убеждаешься, что порох надо держать сухим, а из горькой истории делать правильные выводы.

Приняв этот закон, государство Украина станет еще на шаг ближе к европейской семье народов, где историческая память является основой гражданского общества, фундаментом воспитания патриотизма у подрастающего поколения. Также нельзя согласиться с односторонней оценкой трагических событий польско-украинского конфликта времен Второй мировой войны со стороны некоторых польских политиков. Хотя никаких претензий к нынешней польской власти холмщане не имеют, поскольку вся вина за депортации лежит на тогдашней коммунистической власти Польской Народной Республики, управляемой Кремлем.

Украине, как минимум, нельзя забывать о своих исконных со времен Киевской Руси землях. Мы уже видели и ощутили на себе, к каким последствиям приводит антигосударственная политика по печальному принципу «какая разница?».

Теперь, согласно проекту закона, государство Украина определяет восстановление прав граждан Украины из числа депортированных одним из приоритетных направлений политического, социально-экономического, культурного и духовного развития общества. Хотелось бы в это верить...

А пока каждое второе воскресенье сентября украинцы Холмщины и все чаще — не они сами, а их потомки — собираются на мемориальном комплексе Вечной Славы в Луцке возле памятника депортированным украинцам Холмщины, Подляшья, Надсянья, Лемковщины, Бойковщины, чтобы помянуть невинных жертв одной из самых печальных и одной из наименее известных трагедий в истории нашего народа.

В ПРОДОЛЖЕНИЕ ТЕМЫ

Тарас Литковец также рассказал, что когда холмщаки бывают в той же Сагрини, совершают поминальную службу у стелы с именами замученных предков-украинцев, на эту службу приходит местный ксендз с главой местной власти. Местное население, которое уже живет на этой земле, в целом к бывшим холмщакам относилось доброжелательно, с пониманием. Местные власти в бывших украинских селах всегда помогают волонтерам из Украины, приезжающим привести в порядок украинские могилы. А могли ведь и палки, как говорят, в колеса ставить...

Однажды был случай, что на очередных поминальных мероприятиях у памятника замученным украинцам в селе Сагринь слово попросил поляк. Назвался он внуком Басая, руководителя подразделения АК, который сжег это село, на руках которого кровь многих убитых украинцев. Он говорил о прошлом, которое уже произошло, о том, что вот он, потомок, который не имеет отношения к делам предка, никуда мы нашу историю уже не денем, нам с этим надо как-то жить вместе и смотреть в будущее.