«Пора преодолеть «иноязычную неграмотность»

Образование в любой стране должно быть приоритетом для государства, основой его развития и, возможно, даже основой его безопасности. Государство должно уметь использовать потенциал общества, образованных людей для реализации и утверждения себя в мире. Украина уже вышла на уровень понимания важности образования и образованности, но, к сожалению, пока еще не разработала механизмы того, как развиваться на основе знаний, умений, навыков и открытий самых талантливых и самых образованных своих граждан. Следовательно, часто получается, что мы выращиваем гениальных ученых, которые находят себя за рубежом, или, что еще хуже, так и не могут реализовать себя в Украине. Сегодня в Украине много говорится о необходимости реформ в системе образования, причем в образовании на всех уровнях. В обществе возникает много дискуссий и споров, в частности, относительно законопроекта «Об образовании», который в настоящее время находится на рассмотрении в Верховной Раде. Очевидно, для того чтобы что-то изменилось и улучшилось в системе, нужно пройти сложный путь обсуждения, предложений и компромиссов. Как реформировать высшую школу, чтобы она развивала государство, а людей побуждала к постоянной учебе и развитию, как наладить мостик между образовательным процессом и потребностями государства и как украинским университетам утвердиться в мировом рейтинге — об этом газета «День» ведет беседу с ректором Национального университета им. Тараса Шевченко, Героем Украины, профессором, академиком Национальной академии наук Украины, академиком Национальной академии педагогических наук Украины, Чрезвычайным и Полномочным Послом Леонидом ГУБЕРСКИМ, который празднует сегодня 70-летие.

— Леонид Васильевич, как бы вы оценили нынешнюю вступительную кампанию? Какие уже сделали выводы и над чем дальше работаете?

— С моей точки зрения, в нашем университете вступительная кампания прошла успешно. В первую очередь стоит говорить о качественной организации приема документов, при которой у нас и в прошлом году не было никаких очередей, а в этом году — и подавно. Уже несколько лет подряд мы используем возможности электронной системы «Абитуриент», которая позволяет любому поступающему с любого места зарегистрироваться для подачи документов, дистанционно заполнить заявление и анкету. Эта система разработана специалистами нашего Вычислительного центра и зарекомендовала себя наилучшим образом, высвобождая многих людей от длительного ручного труда. Министерство образования и науки, молодежи и спорта Украины, изучив наш опыт, ввело в этом году эксперимент «Электронное поступление». Конечно, как и любое новое дело, этот эксперимент нуждается в продолжении и усовершенствовании, но это значительный шаг вперед в организации вступительной кампании: живя в ХХІ веке, необходимо пользоваться новейшими технологиями...

Мы в этом году предприняли решительный, но крайне важный шаг — установили в наших Правилах приема минимальный проходной балл по профильной дисциплине на уровне 140—170 баллов, а на некоторые направления подготовки определили две профильных дисциплины. Скажу откровенно, нас пугали, что, дескать, в этом году меньше выпускников средней школы, поэтому не рискуйте, потому что главное — набрать студентов, а какие они — это уже другой вопрос. Мы не согласились с этим тезисом и, как показало время, были правы. В прошлом году у нас было двадцать две с половиной тысячи заявлений, а в этом году — почти на полтысячи заявлений больше. Но благодаря поднятию минимального проходного балла мы смогли пригласить для поступления более качественно подготовленных абитуриентов! И при этом полностью выполнили план государственного заказа на все без исключения специальности, что является одной из главных задач для каждого университета.

В целом в университете конкурс был 9,2 человека на одно место. Конечно, мы, как и другие университеты, при этом имели отличие в конкурсе в зависимости от специальностей: от 5—6 до 32 человек на место. Наиболее популярными с точки зрения подачи заявлений были юридический и экономический факультеты, институты международных отношений и журналистики, туризм на географическом факультете. Но популярными были системный анализ и информатика, компьютерная и программная инженерии, где конкурс составлял от 10 до 20 человек на место. В этом году мы впервые осуществили прием на направление «культурология» на философском факультете, на направление «радиотехника» на основе диплома младшего специалиста — на радиофизическом факультете. И молодежь пошла на эти специальности, избрав для своего будущего качественное образование, которое можно получить в нашем университете.

Что касается качественной стороны, то у нас было более 400 абитуриентов, которые имели двухсотбалльные сертификаты внешнего независимого оценивания. К нам поступили шесть победителей и призеров международных ученических олимпиад. Качественный состав абитуриентов был очень высок.

И еще один важный вопрос. Как председатель Союза ректоров, я практически ежедневно общаюсь с ректорами университетов из всех уголков Украины. Большинство из них сообщают, что в настоящее время в определенных кругах опять затрагивается вопрос о том, для чего при поступлении мы учитываем средний балл аттестата. Хочу отметить. Три года тому назад, когда балл аттестата не учитывался при поступлении, многие учителя с болью в голосе говорили: что же происходит — ученики (в первую очередь одиннадцатиклассники) перестали ходить на занятия! Так как для чего, дескать, изучать те предметы, на тестирование по которым выпускник не будет идти! Союз ректоров возбудил ходатайство перед нашим министерством и в условия приема ввели еще один показатель — средний балл аттестата. Что это дало? Могу на основании мониторинга качества знаний наших первокурсников с полным правом утверждать, что это подняло общеобразовательный уровень. Внешнее независимое оценивание дало возможность установить одинаковые требования ко всем абитуриентам, а учет среднего балла аттестата, по нашему мнению, стимулирует ученика к каждодневной работе на протяжении всего периода учебы в средней школе.

— Сегодня много говорят о реформировании системы высшего образования, в частности о законопроекте «О высшем образовании», который ожидает свого часа в Верховной Раде. Какие изменения и дополнения вносили вы, ваши коллеги, Союз ректоров — что вы считаете наиболее актуальным для нынешних вузов?

— Над этим законопроектом мы работаем долгое время. Практически все наши предложения — и от нашего университета, и от Союза ректоров — после рассмотрения законопроекта на разных уровнях были учтены. А таких предложений, замечу, было больше 1000. С моей точки зрения, мы свою работу сделали. А как будет происходить прохождение этого законопроекта в Верховной Раде — трудно сказать, ведь образование, в частности высшее, — чрезвычайно чувствительная для общественного мнения и для политикума сфера.

Главным образом мы сосредоточивали наше внимание на повышении уровня автономии вуза. По этому поводу много говорят и пишут. Но у меня создается впечатление, что люди не всегда понимают, что в действительности нас волнует в этой сфере. Нередко автономию воспринимают фактически как право вуза делать что угодно. Но все мы выдаем дипломы государственного образца, поэтому государство несет ответственность за качество знаний выпускника, которое этот диплом подтверждает. Следовательно, автономия вузов в первую очередь нуждается в общественном понимании ответственности каждого звена образования за окончательный результат, которым является конкурентоспособность выпускника на рынке труда.

В этом контексте могу утверждать, что и нынешнее законодательство предоставляет довольно широкую академическую и институционную автономию вузам. Но чего в действительности недостает и что больше всего волнует все высшие учебные заведения, так это автономия в вопросах финансовой деятельности. Это — наиболее существенно. Даже те средства, которые мы зарабатываем самостоятельно, предоставляя разрешенные законодательством платные услуги, нам приходится использовать с огромными трудностями. Будучи по своей природе внебюджетными, эти средства, однако, попадают под все ограничения, как и собственно бюджетные средства. Например, все слышали о тендерных процедурах. Нередко создается ситуация, когда, имея собственные средства на развитие материальной базы, мы из-за несовершенства тендерных процедур не можем их использовать. Это не просто создает неудобства, а сдерживает нашу работу. Нас регулярно проверяют Госфининспекция и Счетная палата. Мы за всесторонний контроль и прозрачность использования таких средств, но, вместе с тем, за широкую автономию вузов в их использовании для развития собственной материальной базы, которая будет способствовать качественному образованию и научным исследованиям.

Еще один острый вопрос, который слышен отовсюду, — это государственный заказ. Это вопрос непростой и в значительной мере он не зависит от вуза, ни от нашего профильного министерства. В условиях, когда государственный сектор экономики чрезвычайно сузился, нужно пересматривать саму систему — кто и каким образом должен формировать государственный заказ. Система государственного заказа должна получить свое юридическое закрепление, в первую очередь в Законе «О высшем образовании».

Подытоживая скажу, что, с моей точки зрения и по мнению моих коллег, проект Закона Украины «О высшем образовании» сегодня имеет такой вид, что его можно брать в Верховной Раде Украины за основу.

— Как вы оцениваете качество подготовки выпускников высших учебных заведений Украины и, в частности, университета имени Тараса Шевченко? Насколько качественным является их уровень?

— Вы задали крайне острый, но слишком глобальный вопрос. Сегодня самым главным в нашей деятельности является повышение качества образования. Чтобы быть конкурентоспособными, нужно готовить специалистов такого уровня, чтобы они могли достойно конкурировать на рынке труда. А вот здесь в отечественном образовании далеко не все в порядке. Ведь его качественный уровень формируют несколько составляющих. Первое — это кадры: кто работает со студентами. Если в вузе нет и десятка профессоров, докторов наук — людей, которые в основе формируют качественный состав университета, — то о каком уровне подготовки выпускника может идти речь? Следующее — материально-техническая база. Это лаборатории, оборудование, библиотечные фонды, необходимые для качественной подготовки специалиста. Везде ли эта база есть? Откровенно говоря, нет, и непонятно, как в бывшем ПТУ сегодня работает университет, не имея для своей работы даже достаточного количества специальных помещений. Дальше. Современное образование предусматривает неразрывное единство с передовой наукой. Если это университет со столетними традициями, где уже есть научные школы (а они формируются десятилетиями и веками), тогда можно говорить о качественной подготовке специалиста. Университет должен интегрировать образование и науку, когда новейшие научные достижения внедряются в учебный процесс, а обучение осуществляется через привлечение к научным исследованиям. Если этого нет, то говорить о таком вузе как об университете невозможно. А еще же инновации, которые являются обязательной составляющей деятельности университетов вообще, а исследовательских (которых сегодня в Украине насчитывается уже 13) в первую очередь. Только при условии такого триединства можем говорить, что это полноценное учебное заведение, способное готовить специалистов соответствующего уровня.

Не менее важно и то, чтобы подготовка специалистов осуществлялась в профильных вузах. Понимаю, что мои слова не всем придутся по нраву, но уже время бить в набат. Так, например, когда слышите, что сегодня в Украине много выпускают юристов, экономистов, международников, то я не могу согласиться с этой мыслью, потому что считаю, что не может быть много хороших специалистов. Другое дело, что есть много людей, которые имеют дипломы соответствующей специальности. Вспомним, что в недалеком прошлом юристов в Украине готовили 5 вузов, а сегодня — уже свыше 160. При этом их, как и переводчиков или экономистов, готовят в технических, художественных, аграрных, педагогических вузах. Не имея соответствующих условий, о которых шла речь выше, выдают дипломы о высшем образовании соответствующего профиля. Но, откровенно говоря, при таком подходе говорить о конкурентоспособности подобного специалиста просто неуместно.

То же можно сказать о сети вузов. В настоящее время у нас свыше 900 высших учебных заведений. Ни одна страна Европы не имеет такого их количества. У нас же это является причиной распыления государственных средств, нивелировки содержания и качества высшего образования. С моей точки зрения, 2—3 наших вуза необходимо обеспечить так, чтобы они могли претендовать на вхождение в рейтинг 500 лучших учебных заведений мира. Президент неоднократно об этом говорил. Одновременно путь, по которому мы обязательно должны пройти, каким бы он не был болезненным, — это укрупнение вузов. В конце концов, следует также реагировать и на запросы рынка труда — кого, сколько и в каком виде готовить. Уверен, здесь стоит помнить о лозунге — лучше меньше, но лучше. Следует переходить к более рациональному планированию объемов государственного заказа и в целом подготовки специалистов с высшим образованием. Например, мы уже второй год подряд корректируем университетские запросы на государственный заказ, исследуя рынок труда и усиливая связи с работодателями.

— Если взять рейтинг 500 лучших вузов мира, в котором нас нет и никогда не было. Что нам мешает?

— Это непростой вопрос, изучением которого мы занимаемся на протяжении последних двух лет. В первую очередь следует иметь в виду, что любой рейтинг — это, прежде всего, маркетинговый инструмент по привлечению студентов и инвестиций. Во-вторых, не стоит забывать об отличиях системы социально-экономических показателей разных стран, когда наши показатели, даже очень высокие, не корреспондируются с показателями, принятыми в других странах (взять, скажем, хотя бы тот же «эндаумент», по которому американские и британские университеты опережают всех в мире). В конечном итоге, нам нужно преодолеть психологический барьер и набраться опыта работы с рейтингами. Ведь иногда мы не в состоянии даже те замечательные результаты, которые имеем в университете, представлять таким образом, чтобы они убедительно работали на наш рейтинг. В настоящий момент, в принципе, мы уже знаем, как это делается, но нужно более настойчиво «стучать в двери».

Мы тщательно изучили опыт наших партнеров из Московского государственного университета им. М.В. Ломоносова, который еще несколько лет назад также не попадал в список 500 лучших. Продемонстрировав членам отборочной комиссии рейтинга Times, что такое МГУ и какой уровень его научных исследований, они достигли желаемого результата, войдя в этот уважаемый список. Этим путем нужно идти и нам. Главное же — налаживать научные исследования и получать результаты мирового уровня, а также информировать о них мировое сообщество.

На основе детального анализа могу сказать, что в большинстве рейтингов самый существенный вес имеют в первую очередь показатели развития науки и инноваций, интернационализация и признание профессорско-преподавательского состава международным сообществом. И осуществляется это через учет индекса цитирования, то есть публикации в серьезных реферативных научных журналах. Конечно, это журналы в подавляющем большинстве англоязычные. И вот здесь возникает едва ли не самая большая проблема.

К сожалению, подавляющее большинство выпускников даже ведущих украинских университетов сегодня не владеют иностранными языками, прежде всего английским, этим Lingva Franca современного мира. Это страшный недостаток, ведь если преподаватель, научный работник не знает языка, то они не могут публиковаться за рубежом, даже если имеют замечательные научные или просветительские достижения. А отсюда — низкий уровень интернационализации и международного признания и «выпадение» из мировых рейтингов. С моей точки зрения, пора решительно преодолеть «иноязычную неграмотность». Необходима целевая государственная программа, в которой следует предусмотреть по крайней мере два шага: во-первых, ввести изучение английского языка с первого класса; во-вторых, внедрить во всех без исключения вузах в качестве обязательного сертификата тестирование по иностранному языку. Без этого мы не сможем интегрироваться не только в Европу, но и в мировое образовательное, научное, в конечном итоге и экономическое пространство. Конечно, второй из этих шагов непопулярный и я понимаю, что многие коллеги меня не поддержат — побоятся, что потеряют абитуриента. Но без этого не будет существенных стимулов для изучения иностранного языка в школе. Замечу, что два года назад в нашем университете была разработана специальная концепция изучения иностранных языков студентами нелингвистических специальностей. Эта концепция базируется на коммуникативной методике и позволяет достичь значительных результатов в овладении иностранным языком. В настоящее время уже шесть подразделений университета работают по этой концепции. Имеем существенный прогресс, когда на каждом факультете уже несколько профессиональных дисциплин преподаются на иностранном. Вот в таком направлении следует двигаться для завоевания мест в мировых рейтингах университетов.

— Всем известно о таком явлении, как «утечка мозгов» из Украины. С вашей точки зрения, что государство может сделать, чтобы самые талантливые научные работники развивали науку в Украине и прославляли таким образом государство?

— Я думаю, сегодня этот процесс замедлился, и в нашем университете отсутствует это явление в массовом измерении. К научным исследованиям нужно привлекать уже со студенческой скамьи. А уже в аспирантуре, конечно, нужно создать все условия, чтобы молодой человек смог развить свои способности. Если это касается естественных или технических факультетов — то самое главное, бесспорно, обеспечить создание необходимой материально-технической базы. Хочу кое-что уточнить: когда говорят о потребности увеличения финансирования на научные исследования, то нужно иметь в виду, что во всем мире переходят от финансирования структур к финансированию направлений развития науки и интересных и нужных тем. Вот в этом и самый главный вопрос: подо что вкладывать деньги, под какую тему и с каким прогнозируемым конечным результатом. Это касается и научных кадров.

Вместе с тем, заданный вами вопрос имеет и другую сторону: почему наших выпускников приглашают за границу? Следовательно, качество их подготовки обеспечивает их конкурентоспособность. В ведущих европейских, американских, российских университетах учатся и работают выпускники нашего университета. Довольно часто после двух-трех лет пребывания за рубежом они возвращаются домой и продолжают свои исследования в нашем университете и в Национальной академии наук. Мы гордимся нашими студентами кибернетиками, математиками, химиками, которые на протяжении последнего десятилетия в условиях безумной конкуренции одерживают победы и добывают в борьбе призовые места на мировых студенческих первенствах. С моей точки зрения, если бы мы имели более мощную материальную базу, то и результатов научных исследований было бы намного больше.

Появляется вопрос: если у нас такие успехи, то почему нет успехов в нашем государстве? Но зависит ли все это от этих талантливых людей? Есть много других факторов, которые определяют поступательное развитие экономики, промышленности и т. п. Ведь украинские ученые и исследователи сделали уникальные открытия, уникальные разработки. Они лежат годами, и их никто не внедряет в производство. Следовательно, не работает инновационная система, недостаточно используются умственные способности и достижения, как это происходит в США, Европе, а сегодня и в Юго-Восточной Азии. Вот где еще наша проблема, которую можно и нужно решать, стимулируя инновационный потенциал нашей науки.

— Почему, имея свыше 900 вузов, уровень образованности украинцев остается недостаточным. С вашей точки зрения, что нужно сделать, чтобы ситуация изменилась?

— Это очень болезненная тема. Конечно, та страна богаче и мощнее, где выше уровень образованности людей. От уровня образованности зависят уровень духовности, морали, общей и политической культуры, в конечном итоге, даже производительность и эффективность труда. Но образование является не чем-то изолированным и автономным, оно образует подсистему социума. Поэтому когда мы говорим об уровне образованности выпускника вуза, то сначала нужно рассмотреть уровень образованности выпускника школы. Ведь именно школа закладывает основы общеобразовательной подготовки. Если этого нет, то невозможно углубить знание в университете и потом эффективно работать.

В европейской системе «Times» большинство показателей — это уровень научных исследований. Мы мало себя показываем, и о нас мало знают. И методики у нас еще не наработаны. Сегодня мы над этим работаем. Но мы знакомы с опытом Московского государственного университета, который тоже не попадал в эту 500-ку. В прошлом году они приняли самые решительные меры: пригласили членов комиссии этого рейтинга и показали, что такое МГУ, его уровень научных исследований. И в этом году они получили в этом рейтинге 77-е место. Этим путем нужно идти. Главное же — налаживать научные исследования и получать результаты.

Задача роста образованности общества очень сложна. Заботиться об образованности нации должны все — семья, дошкольные учреждения, средняя и высшая школа, иначе говоря — все общество вместе. Вот тогда наше государство будет сильным и займет надлежащее место в мировом сообществе.