Приключения мобильника

Началось все с мобильника. Ничего не скажешь, работают ребята аккуратно. Своими удачными действиями они и создали мне первую неприятность в конце декабря. Пока ты из левого кармана пальто достаешь деньги (болтаясь в дверях перегруженной маршрутки), чтобы расплатиться с водителем, из правого кармана — тихо уводят телефончик.

Отправился я жалиться в Оболонское РОВД, что напротив редакции. Украли на остановке недалеко отсюда. Потому как если бы в той же маршрутке сперли уже с другой стороны Московского моста — в игру должны были вступить стражи правопорядка с Левого берега.

В отделении посочувствовал дежурный: «Вы уже за сегодня восьмой с такой жалобой»! Сказал, что нужно писать заявление, но уточнил: «А у вас мобильник больше 450 гривен стоил или меньше?» «Не знаю, — растерялся я, — подарили на день рождения. Кажется, меньше. А что?» — «Дело в том, — разъяснил он, — если стоимость выше 450, заводится уголовное дело. А ниже — нет». — «А если не заводится, шансы вернуть — минимальны?» — продлил я милицейскую мысль. «Вроде того, — улыбчиво закивал дежурный. — «Кажется, он стоил 350. Так что, никаких шансов?» «Неа, — отвечает, улыбнувшись немного виновато. Но, спохватившись, добавил: «Однако они есть».

Видимо, из-за этих шансов я удостоился звонка участкового из Минского района. Он говорит: «Не могли бы вы подъехать ко мне в два часа дня» — «А зачем?» — «Чтобы вы уточнили стоимость мобильника». — «То есть это скорее вам надо, чем мне». — «Можно сказать и так», — замялся он. «Хорошо вы придумали», — говорю. — Приняли какую-то странную установку и радуетесь».— «Это не мы, — значительно ответил участковый, — это Верховная Рада приняла такое постановление». — «Так что я могу не приезжать, дабы время не тратить». — «В принципе, можете». — «А зачем звонили?» — «Для проведения разъяснения и подтверждения стоимости». — «Считайте, что выполнили долг».

Милиция решила не только устно от меня отделаться, но и письменно. Через несколько дней пришла официальная бумага: «На основании части 2, статьи 6 УПК в возбуждении уголовного дела отказано». Но зато — «В случае поступления позитивной информации вас дополнительно поставят в известность».

И не лень им строчить эти бумаженции. Лишь бы на один «висяк» было меньше.

Правда, этот печальный случай помог мне снарядиться и купить новый мобильник. Два часа выбора среди обезумевших от предновогодней атаки продавцов, три литра крови.

Малоприятное происшествие завершилось неплохим финалом — в виде серебристого аппарата со встроенным FM- приемником. Однако оно открыло цепочку подобных происшествий, которая продолжилась на встрече Нового года.

Сначала до невозможности долго пеклась курица с яблоками. Птица дотянула резину до 10 минут 12-го. Чтобы успеть на разлив шампанского у друга — пора вызывать такси. Три таксомоторных конторы трубку не брали. Как пояснил шофер тачки, которую мы поймали на мокрой бесснежной улице, трудившийся некогда таксистом: «Диспетчерши ушли встречать Новый год».

Не доезжая полтора километра до нужного адреса, у машины рвется ремень. Это было в полдвенадцатого. Но за нами остановился, как по наитию, другой автомобиль. Он и догреб нас.

После маловнятных политических телеобещаний и поздравлений, выпивания шампанского и поедания «оливье», мы вышли к озеру пострелять салютами. Внезапно ракетницы, украсив небо парочкой феерических зигзагов, стали вести по нам прицельный огонь. Стоишь на зимнем берегу, словно в кинобоевике, а слева и справа разрываются снаряды. Немного смешно, потому как испугаться не успели.

Добираемся в полшестого утра домой. Первая дверь традиционно для нашего гостеприимного города — железная. А у второй, деревянной, заклинил замок. Квартира на охране. Встреча с милицией опять неминуема.

По случайности у меня обнаружился паспорт. Минут через десять двор огласился радиопереговорами. Охрана грозного прибытия не скрывала.

Один автоматчик отправился брать взломщиков на лифте, другой — по лестнице. Окружают!

Так как мы были готовы, напали первыми. Моя девушка бросилась на шею сержанту с криком: «С Новым годом!» Я думал, он останется заикой. Когда он восстановил слух и зрение, я залепил ему обзор паспортом. Тут и напарник на лестнице подоспел. И тоже получил поздравление!

Но далее присутствие милиции становилось тягостным. Мы быстренько сообразили, как от них отделаться, вспоминая расторопность метрошных стражей: «А вы не поможете нам дверь открыть?» — невинно спросили мы. Они с воплем: «это не по нашей части!» кинулись в лифт и укатили быстрее, чем прибыли.

Надо было спускаться на первый этаж, где, судя по горящим окнам, народ еще карнавалился и — одолжить отвертку. Но тут замок открылся. Собака!

Отдохнув после встречи Нового года, мы решили осуществить давнюю мечту моей девушки (последний раз такое счастье было в третьем классе) и отправиться на каток.

Я знал чудное озеро в Гидропарке, где сквозь деревья можно видеть купола Печерской лавры. Прихватив недавно купленные на барахолке фигурные коньки, радостно отчалили.

Солнце пылает, снега искрятся, душа щебечет.

Трамвай, метро. По дороге припомнились случаи, связанные с фигурными (и не очень) катаниями. Вываливаем на «Гидропарке». Приятно оттягивает правую руку кулек с коньками... Тут-то и случилась загвоздка! Здесь же вроде сумка с мобильником была. А ее нет и в левой! Между прочим, кроме мобильного, там еще паспорт с ключами. Заходите люди добрые, берите, что хотите!

Если от метро мы шли неторопливой воздушной походкой, то обратно наш стиль можно обозначить как реактивный спринт...

Почему это произошло? Потому что привычка у меня таскать сумку в правой руке. А кулек с коньками и сумка весят примерно одинаково. Сработал древний рефлекс! «Лучше бы ты мои коньки забыл», — сказала моя девушка, всхлипнув.

Первая дежурная, на которую мы нарвались, была толстючая тетка возле турникета. Мы зачирикали, будто стая воробьев: «Сумка! Паспорт! Ключи! Мобильник!» Толстая рожа, прослушав этот треск, ответила: «Я только тут сижу. Идите к дежурной по станции». Хотелось хоть каплю сочувствия от этой рожи, и мы ее получили: «И не забудьте бросить жетоны!»

Хотел я ответить что-то резкое, да времени в обрез. Бросились к дежурной по станции. Та оказалась милой бабулькой в платке. Тут нас ждала и первая крошечная радость. В том смысле, что ключи я обнаружил в кармане брюк. Они не стали любезным дополнением к паспорту.

А психологическое состояние претерпевало любопытные метаморфозы. В 14.30 — было безмятежно-весело, а потом бац — как маскировочная сеть сверху упала. Что-то видишь, но сквозь прорехи. И легкая степень оцепенения.

Бабулька сначала внушила надежду: «На последней станции, может, и выловят». А потом разрушила: «Раньше-то, конечно, были шансы. А сейчас вряд ли. Народ другой».

Она позвонила на станцию «Академгородок». Мы уточнили: сумка у первой двери второго вагона. Место вспомнили, потому что тогда завалили самодеятельные певцы с гитарой. И гривню за волшебное пение получили, чтобы быстрее дальше двигали. «Несе Галя воду, коромисло гнеться.» А с водой и мобильничек «уплыл»...

Посидели минут десять с бабкой, повздыхали. Лучше уж поехать на конечную.

Там набрасываемся на молодую растрепанную дежурную, которая не понимает, чего мы от нее желаем. «Да как же, — горячимся, — вам же должны были передать: синенькая сумка... Вы смотрели во втором вагоне, первая дверь?» — «Я?! — вытаращилась она. — А потом добавила бесцветным тоном. — Смотрела. Угу. Нету».

До обидного стало ясно — врет!

Подвалил мент. Мы ему — ту же песнь. Он назидательно: «А не надо было вещи забывать».

Я говорю: «Это понятно. Но к вам обращаются, когда что-то не в порядке, правильно? А не когда все замечательно. Посмотреть-то можно было!» — «Да что там смотреть? — завелся он. — Никогда ничего у нас не возвращали». — «А как же рождественское чудо?» — неожиданно для всех спросил я. Этот вопрос временно вывел из строя служителя правопорядка. А ведь дело происходило шестого января.

Дежурная и мент отбивались от нас, как могли. Не хуже Оболонского РОВД. Тут я разозлился: «Ничего, — говорю, — сумку я, может, и потеряю, зато статью напишу. Как, кстати, ваша фамилия?» — «Пишите, пишите, — сказал стаж, повышая тон. — А звать меня — № 28-й». Я говорю: «У нас что, тайные организации везде? В жэке, когда я спросил фамилию диспетчерши, она назвалась 15-й. Вы — 28-й! Вы что, все — члены тайной масонской ложи?!»

Осознав мою причастность к писательству, через некоторое время милиционер смягчил интонацию и добавил душевности: «Да что я, не понимаю? Но мало ли у кого уже может быть ваша сумка». Тут как раз рядом с ним другой мент проходил, с точно с такой же сумкой, как моя. Хоть отбирай!

Однако его вопрос заставил задуматься: а действительно, у кого?

Когда мой дареный мобильник стырили, на первый же звонок из дома — был отбой. Выбросили SIM-карточку. Говорю своей девушке: «Звони со своего мобильного на мой». В ответ — длинные гудки. Значит, он, бедолашный, где-то катается в метро. Тут от бездействия служб и напряжения мою боевую подругу пробило в слезы.

Кругом, говорит, одни несчастья. То ли она приносит их мне, то ли я — ей. Синдром Кассандры! Глядя на соленый поток, внезапно расстроился мент и решительно... ушел. И чего это, говорит, с вашей сестрой...

Чтобы занять математические мозги подружки (трижды чемпион по алгебре школьных олимпиад!), я предложил ей вычислить, через сколько вернется вагон со злосчастной сумкой. Путем сложных арифметических действий она пришла к выводу, что сокровище должно здесь появиться в 16.30. Но это было почти нереально, чтобы сумка беспрепятственно совершила два круга. Однако мобильник, словно луноход, по прежнему отзывался длинными гудками.

Незлым тихим словом вспомнили Москву с ее антитеррористическим психозом. Небось, менты бы там уже потерянный сумарь взяли в кольцо, вызвали саперов, а после «разминирования» осторожно разрезали на куски. Наших же он не волновал: ни порванный, ни целый.

Подруга наяривала на мой мобильник. Но не слишком усердствуя, а то сигнал привлечет публику. Так и представляешь, как он там тилинькает, делая лица пассажиров более злобными: какого не берут!

Пошел я в диспетчерскую — узнать насчет бюро утерянных вещей. Старшая дежурная сказала, что такое имеется. Но по выходным — не функционирует. И стала утешать в стиле давешнего мента: «Вы не расстраивайтесь! Я уже 25 лет в метро работаю, еще никогда ничего не вернули».

Выхожу из диспетчерской, подружка хохочет. С ума сошла? Кричит: «Отозвался!». — «Как его зовут?» — встрепенулся я. — «Не знаю, — растерялась она, — не представился»... — «Давай, перезвоню. Вдруг это галлюцинации».

Минуты через три пожилой голос важно сказал в мой мобильник: «Алло».

Это был некий Юрий Николаевич. Он заметил бесхозно стоящую сумку. И забрал, спасибо ему большущее. «Давайте, — предложил он, — пересечемся на автостоянке на Алишера Наваи в шесть вечера. Или, — добавляет, — лучше завтра в 9 утра?» — «Лучше сегодня в шесть, — горланю, — до утра мы умрем!»

Направляемся в обратную сторону несколько пришибленные, но слегка оттаявшие. Мчимся на автостоянку, где мужик забил стрелку. Врываемся в сторожку. Там очкастый тип. «Спасибо, Юрий Николаевич!» — «А я не Юрий Николаевич», — отвечает. — «А где же Юрий Николаевич? — «Обещал подойти». — «А-а-а...».

Все-таки он существует в природе!

Строим пока планы мести службам метро. Назойливо в голове всплывает толстуха возле турникета «Гидропарка», туго обтянутая синей форменной шинелью. Мешок со злом!

В кармане грею сотенную купюру. Минут через пять по морозному снегу доскрипывает небольшого роста пожилой мужчина с тонкой физиономией. Протягивает мою сумку, я ему — сотку. Он предусмотрительно извлекает из кармана куртки мой мобильник: «Мне этого много, я сейчас поднимусь, разменяю». «Что вы, — говорим, — это вам». «Неудобно как-то, — он даже слегка смущен. — Вы проверьте, все ли на месте». — «Что проверять? — говорю, открывая сумку, — паспорт на месте, мои очки вам не подойдут».

И спрашиваю: «Расскажите, на какой станции вы ее подобрали?» — «Когда я ехал от «Черниговской» до конечной — «Лесной». Уже все вышли. А сумка стоит. Я крикнул, никто не отозвался. И захватил с собой. Но я торопился в супермаркет, где оставил ее в камере хранения». — «Понятно, почему дозвониться было нельзя, мы в камеру звонили, — заметил я. «Так, значит, вы ее со станции метро «Лесная» забрали?» — «С «Лесной», — сказал Юрий Николаевич, — но не из метро, а из трамвая».

Пауза!

«Позвольте, но вы же сами сказали, что ехали от станции метро «Черниговская» до «Лесной»? — «Да, — подтвердил он, — но только не на метро, а на трамвае. А сумка ваша стояла во втором вагоне у первой двери.»

Значит, мы ее еще в трамвае забыли! А координаты сумки совпали. Только не метрошные, а трамвайные.

«Так эти сто гривен — вроде как мне на подарки получаются?» — резюмировал спаситель. — «Ага, — подтверждаем. — «Нам подарок вы уже сделали!»

И мы празднично зашагали в разные стороны.

А вы говорите, рождественских чудес не бывает! Еще как бывают! Слышишь, ты — № 28?!!