Приватизация героев

«Киборги» режиссера Ахтема Сейтаблаева — вероятно, самый ожидаемый и обсуждаемый фильм за всю историю украинского независимого кино. Кинолента у всех на слуху не только из-за болезненной темы ДАП и рекордных для отечественного кино кассовых сборов, но и в связи с якобы присутствующим в фильме плагиатом из еще одного художественного произведения         — романа россиянина Сергея Лойко «Аэропорт».

Успех «Киборгов» кажется фантастическим, но вполне предсказуемым. Стране, где четвертый год длится война, очень нужны герои. Пафосные, патриотичные, но вместе с тем — живые, близкие и понятные каждому. Такие, в которых можно узнать себя, соседа, коллегу по работе, случайно увиденного в метро парня в затертой «пиксельке». Посмеяться вместе с ними от солдатских шуток, почувствовать гордость за танки под сине-желтыми флагами, заплакать и заматериться, когда кто-то из них погибнет.

Когда ночью с субботы на воскресенье я пыталась купить билеты в кино, почти во всех кинотеатрах Харькова большинство мест на следующий день уже выкупили. Толпа перед сеансом напомнила мне детство, когда в сельском клубе впервые показывали «Кинг-Конга» и жаждущие любители киноискусства, которым не хватило сидячего места, смотрели кино стоя.

Должна сказать, что испытание эмпатией «Киборги» прошли. Где-то на середине фильма прекратился хруст попкорна и чипсов и послышалось характерное шмыгание носами. «Ты что, плачешь? — спросил парень девушку, которая сидела слева от меня. — На вот», — он тыкнул ей в руки пачку бумажных платочков.

Фильм действительно берет за живое. Как по мне, одна из причин этого — двуязычность. В «Киборгах» трое бойцов-защитников ДАПа говорят на русском — все, как в жизни. После выхода киноленты в прокат в сети появились критические заметки: мол, не могут украинские герои в украинском кино говорить на языке оккупанта. Могут. Именно поэтому они воспринимаются как реальные, а не шароварно-лубочные.

Для кого-то, кто пришел в кино с детьми, стало сюрпризом наличие в фильме нецензурной лексики. Но опять же, как раз в связи с ней, как и присутствием русскоязычных персонажей, история кажется весьма реалистичной. Разумеется, фильм о войне на Донбассе, в котором все герои говорят на литературном украинском языке и вместо матерных слов употребляют только правильные слова, имеет право на существование. Но он будет совершенно о другой войне, не нашей. Бойцы на нашей войне матерятся и говорят на суржике, но точно знают, кого и что они защищают.

А вот у российского репортера и писателя Сергея Лойко к фильму другие претензии. Он утверждает, что по крайней мере в двух сценах сценарист фильма Наталия Ворожбит использовала его творческие находки — тела «сепаров» в морозильной камере и звонок мобильного мертвого террориста, который выдает «киборга» перед «дэнээровцами». Да и один из главных героев — боец с позывным «Мажор», который оказывается талантливым музыкантом, играющим на трубе, — тоже якобы его оригинальная идея. Однако здесь Лойко противоречит сам себе, когда говорит, что его персонаж — флейтист с позывным «Скерцо» — имел реального прототипа, а вот персонаж «Мажора» полностью вымышленный. Как в его понимании выходит так, что реальный «киборг», который вдохновил российского репортера на создание героя-музыканта, не может стать прототипом другого героя, тоже музыки, Лойко не объясняет.

Как по мне, эта ситуация с обвинениями в плагиате — ни что иное, как попытка приватизации истории. Приватизации героев. Герои целого народа не могут принадлежать одному человеку, тем более списанные с реальных прототипов. Попытку присвоения исключительного права писать и говорить об обороне ДАПа не оправдывают даже бывшие заслуги российского журналиста, который единственным из иностранцев побывал в окруженном и еще украинском аэропорту и первым издал свою «главную книгу о войне».

Как ни странно, в романе Сергея Лойко о «киборгах» мне не хватило именно их — «киборгов». Их образы затмевал образ фотографа, прототипом которого является сам автор. Именно ему и его истории посвящена эта книга, а бойцы-«киборги» и руины Донецкого аэропорта — всего лишь статисты и декорации. После прочтения у меня осталось ощущение, будто меня обманули: ожидала прожить в книге истории «киборгов», а вместо этого пришлось как будто подсматривать за приключениями (и интимными в том числе) фотографа в возрасте «седина в бороду, бес в ребро».

Через несколько дней после выхода фильма в прокат Сергей Лойко написал на своей странице в соцсети: «Желаю фильму «Киборги» успеха», тем самым сняв ранее озвученные претензии о плагиате. А еще — анонсировал, что переговоры по поводу съемки художественного фильма по мотивам его романа почти завершены, и будущая кинолента будет сниматься в Украине.

Надеемся, скоро зрители будут иметь возможность оценить и сравнить истории защитников ДАПа, написанные и рассказанные разными людьми. Но главное другое: каждая книга, каждый фильм о войне на Донбассе — это еще одно напоминание «тыловым» украинцам, какую цену платят на фронте бойцы за их спокойную жизнь.

Лично меня в картине «Киборги» больше всего поразили слова «Гида», который, теряя контроль над собой во время обмена пленными, бросил фразу, что наши бойцы уже никуда никогда не вернутся. Этот фильм стоит смотреть ради них — тех, кто не вернулся с войны, и тех, кто вернулся, не вернувшись.