Реабилитация свободой

Чтобы найти медвежий приют «Белая скала», нужно проехать мимо Житомира в направления Ривного, а заехав в село Березовка, искать ресторан с недостроенной гостиницей и детской площадкой. Такие ориентиры нам дала член наблюдательного совета пристанища, биолог Марина Шквиря.

По дороге к приюту несколько раз попадалась реклама контактного зоопарка в одном из житомирских торговых центров. Такое напоминание, что в Украине до сих пор существуют места, где животных содержат с нарушением их естественных потребностей, а параллельно энтузиасты создают приюты для реабилитации животных, спасенных от человека.

В Украине медвежьих приютив три: кроме житомирского, есть львовский «Домажир» и Центр реабилитации бурого медведя в Национальном природном парке «Синевир». Стыдно признаться, и о «Белой скале» узнала лишь несколько недель назад, хотя, как впоследствии выяснилось, он в тройке самый старый, создан в 2012 году. Поэтому первое, что пришло в голову, — нужно ехать к медведям семьей и обязательно об этом рассказать.

«МИШКА ДАЖЕ НЕ УМЕЛ ГУЛЯТЬ»

 Почти полдень, октябрьское солнце светит нежно, как в мае, даже осы и пчелы роятся над хризантемами, а Мишка, Юля, Любочка и Сыночек дремлют. Жители «Белой скалы», да и медведи в целом, более активны после обеда. Поэтому не поленитесь и посвятите медведям минимум полдня, чтобы увидеть, как играются, едят или купаются.

Главный смотритель медвежьего приюта, а заодно наш гид Александр Леонов рассказал, что сейчас здесь живут четыре медведя. Приют создан по инициативе международной зоозащитной организации «Четыре лапы», она же основала львовский «Домажир». Центр около Житомира раньше назывался «Надеждой», и поскольку «Четыре лапы» имеют ограниченные возможности для содержания двух приютов одновременно, «Надежду» переименовали и передали под опеку другого фонда — Save Wild.

В «Белой скале» медведи живут до конца своей жизни. В дикую природу им нельзя, потому что на свободе не выживут: или пойдут к людям, потому что привыкли, что те их кормят, или их уничтожат хищники.

Первого обитателя, Мишку, находим в холодке под кустом. В его вольере, как и в остальных, есть озерцо и берлога, где летом звери прячутся от жары, а зимой впадают в спячку. Правда, всего на несколько недель.

«Ему четыре года. Мы спасли его из Хмельницкой области, он жил при ресторане в маленькой клетке, где-то два на полтора метра, полностью металлической. Он родился в этом ресторане, там было еще два взрослых медведя, — Александр Леонов рассказывает историю Мишки. — Был без воды, без травы, даже не умел гулять. Когда привезли Мишку сюда, поселили в бокс на карантин — так нужно, потому что во время транспортировки животные получают стресс. А когда открыли бокс, он не захотел выходить, насколько привык к маленькой клеточке. Потом, когда вышел, долго не мог поверить, что можно бегать по траве. Когда добежал до пруда, испугался, а затем попробовал купаться и целый день просидел в воде».

«НАШИХ ЖИВОТНЫХ УДАЛОСЬ СПАСТИ ЕЩЕ ПО-ХОРОШЕМУ»

Сейчас Мишка чувствует себя хорошо. Поскольку владельцам ресторана он был не нужен, его отдали в приют добровольно. Так случается нечасто. Как раньше рассказывали зоозащитники, забрать животное от владельца невозможно даже через суды, потому что нужно доказать, что животное находится в ненадлежащих условиях и страдает от издевательств.

«Наших животных удалось спасти еще по-хорошему, — продолжает Александр. — Вот Маша раньше была притравочным медведем, на нее травили охотничьих собак. Больше года мы боролись с владельцем, он укрывал ее то в одной области, то в другой, потому что на животном зарабатывал деньги. Маша тоже была в ужасном состоянии, на ней был ошейник, который просто въелся в шкуру, мы его вырезали. Хвост был ободран, нос исцарапан, животных еще и били по лапам, чтобы не давали сдачи собакам».

«Еще у нас была сестра Юли — Оля, ее перевезли в «Домажир». Владелец хотел ее или убить, или отдать на притравочную станцию. Об этом узнала журналистка, и мы успели забрать Олю и Юлю к себе. К нам они попали в ужасном состоянии. Они жилы в клетках метр на метр, не могли даже встать, потому и выросли маленькие. У Оли нет зрения, возможно, ее в цирке лишили этого, чтобы не стрессовала, когда выходила на публику», — вспоминает смотритель приюта.

Кроме берлоги и озера, у каждого медведя есть собственные игрушки. Использованные автомобильные шины служат в вольерах в качестве грызунков или боксерскую грушу. В Мишки есть даже собственная скала. Раньше это был фонтан, и поскольку медведи перегрызли все трубы, сейчас он служит декором и местом, где  прячут еду. Между тем, животных в приюте кормят овощами и фруктами, это составляет 80% суточного рациона, а еще рыбой, вареными яйцами и хлебом. Чтобы поесть, нужно поработать. Работники приюта закрывают на определенное время животных в берлогах или боксах, тем временем прячут по территории еду, а затем животные самостоятельно ее ищут — как в дикой природе.

РАЗВЛЕЧЕНИЯ ДЛЯ АДАПТАЦИИ

На Покрову животным устроили еще и кулинарный Хелоуин. Из тыкв вырезали смешные мордашки, вычистили середину и начинили их фруктами. А дальше по отработанной схеме спрятали лакомства по вольерам. Первыми пробовать угощения запустили Мишку и Любочку, их товарищи на то время еще отдыхали. Кстати, этой паре сейчас разрешают гулять вместе, это элемент  реабилитации. Поэтому оба дружно разыскивали обед.

«Любочку мы привезли вместе с Сынком относительно недавно, в сентябре, — говорит Александр Леонов. — Они были цирковыми. Также их внутренние органы повреждены. В цирке есть такая практика, что животных поят алкоголем, чтобы были более раскованны, также у них болеют суставы, потому они постоянно на лекарствах. В сентябре им лечили зубы, к нам постоянно приезжают ветеринары и стоматологи. Реабилитация проходит по-разному. Делаем им игрушки, чтобы они игрались и могли искать еду. А тех, кто в совсем ужасном состоянии, пытаемся трогать по минимуму, чтобы не навредить. Бывают случаи, что медведи себя убивают. В киевском зоопарке довольно давно произошла история, когда медведя из маленькой клетки выпустили в вольер, и животное себя просто убило, стучась головой о стену».

Сынку уже восемь лет, но его продолжают называть так, как придумал владелец. Да и вообще все имена животным выбирали их бывшие хозяева. Александр вспоминает, что когда Сынка привезли в приют, он не захотел выходить из бокса, настолько был закомплексован. Медведь практически все время наших гостин лежал на боку, периодически поднимая ту или другую лапу вверх. А еще у него есть особая примета — выбритый живот. Это ветеринары проводили медосмотр, делали ультразвуковое исследование и рентген.

«ИЗВЕСТНО О 70 МЕСТАХ НЕЗАКОННОГО СОДЕРЖАНИЯ МЕДВЕДЕЙ»

В целом, животных ежегодно осматривают украинские и зарубежные ветеринары, в частности из Австрии и Германии. Сотрудники приюта также учатся у них, ездят на стажировку в аналогичные приюты в другие страны. Александр говорит, что научиться возвращать медведей к нормальной жизни нетрудно. Мужчина добавляет, что, если примут законодательные изменения о запрете цирка с животными, возникнет потребность в подобных приютах. Поэтому на перспективу в «Белой скале» размышляют над тем, что нужно создавать приюты для волков и крупных кошачьих.

«Мы знаем об ориентировочно 70 местах, где медведи содержатся в ненадлежащих условиях. Наш приют сможет забрать в следующем году одного-двух медведей. Рядом с нами лес, поэтому при необходимости можем расшириться, — замечает Александр. — Найти медведей не проблема, а вот забрать... Мы пытаемся вести беседу с людьми, которые их содержат, чтобы не допускали размножения, приезжаем и стерилизуем животных. А также просим улучшить условия для медведей. Некоторые даже не знают, как должно быть. Один мужчина рассказал, что друзья привезли ему маленького медвежонка, и вот что с ним делать? Построил вольер. Мы объяснили, что нужные озеро, берлога, это он все выполнил. Но приют — это не решение проблемы, если люди будут размножать медведей в неволе, это будет бесконечно».

ПРОСВЕТИТЕЛЬСТВО

 Выживает приют за счет благотворительных взносов. Это может быть перевод средств на специальный счет, можно стать опекуном для мишки, приобрести сувениры в «Белой скале», заказать экскурсию или просто бросить деньги в ящичек для пожертвований. Чтобы привлечь внимание к себе, здесь придумывают разные поводы, например чаепитие с медведями или день их пробуждения. В целом, делают все, чтобы убедить общество: дикие животные не могут быть частной собственностью.

 «Конечно, хорошо, чтобы не было необходимости в приютах для диких животных, но так не бывает, — присоединяется к разговору Марина Шквиря. — Все равно будут животные, которые пострадали в дикой природе, которых туда вернуть нельзя. Ни одна страна не решила проблему с незаконным содержанием диких животных в неволе. Должна быть готовность народа что-то изменять, а у нас этого нет. Мы в свое время ходили в цирк и тоже думали, что это нормально, но все изменяется постепенно».

«Что касается законов, то вопрос не в том, как еще раз прописать какие-то запреты. Даже в старом законодательстве довольно хорошо объяснено, что нельзя содержать животных в условиях, не отвечающих их естественным потребностям. Другой вопрос, когда люди не хотят это выполнять, — резюмирует зоозащитник. — Когда хотим забрать медведя с притравочной станции, слышим много интересного, например, от следователя, который якобы не обязан заниматься проблемами животных, или вопроса от местного населения, мол, где же дети увидят медведя? Надеемся, такие приюты потихоньку заставят людей задуматься. И те, кто пришел к нам детьми, через лет десять своих детей в цирк не поведет».