Статус – для избранных

В одной школе детей, чьи папы служили на фронте, решили повезти в бассейн. Акция была меценатской. Однако десятилетнего сына бойца, который служил добровольцем в батальоне Нацгвардии, в бассейн не взяли. Обязательным условием была копия справки о статусе участника боевых действий. У мужчины такого статуса до сих пор нет, боец борется с бюрократической машиной, чтобы доказать: на войне был, льготы заслужил. Хотя не ради них шел под пули.

Эту историю опубликовал бывший боец батальона «Айдар», в настоящее время председатель «Общества ветеранов АТО» Кирилл Сергеев. Прибавил, что парнишка так и не понял, почему дети других бойцов АТО поехали в бассейн, а он, восемь месяцев ждавший папу с фронта, остался. «Кстати, в автобус садились и пара детей милиционеров, за которых никто не слышал, чтобы они в АТО были, но УБД (статус участника боевых действий. — Авт.) у них был», — прибавил Кирилл Сергеев.

ЗАКОНЫ КАК ФОРМАЛЬНОСТЬ

За два года войны, казалось, вопросы с добровольцами, которые ушли на фронт во время первой волны мобилизации, должны бы решиться. Есть закон №1688, которым внесены изменения в закон «О статусе ветеранов войны, гарантии их социальной защиты», что предусматривал официальное признание и оформление добровольцев, есть постановление Кабмина №740, которое распространило действие упомянутого закона на семьи пропавших или погибших волонтеров и членов добровольческих формирований.

Но проблема до сих пор существует. «День» раньше писал о семье Шептицких. Отец был бойцом «Правового сектора», пошел на войну и отдал свою жизнь за Украину в 40 лет, погиб в Песках. Жена с 11-летним сыном тяжело пережили потерю  мужа и отца, до сих пор не имеют никаких льгот и статусов. Как объясняла женщина, для нее важнее довести дело до конца не ради социальных льгот, а ради сына — чтобы тот знал, что его папа погиб за родину, которая это признает и ценит.

Сколько осталось в Украине бойцов, которые не имеют официальных статусов, юристы и волонтеры не берутся назвать. Только рассказывают, что такие обращения фиксируют все время. Так, в ГО «Юридическая сотня» на начало марта был список из 19 человек, которые служили в сухопутных войсках Министерства обороны, и только двое из них получили решение профильной межведомственной комиссии МОУ о предоставлении статуса, у остальных — абсолютная неизвестность.

«СЛУЖЕБНЫЕ РАССЛЕДОВАНИЯ РАЗОБЛАЧАТ МНОГО НАРУШЕНИЙ СО СТОРОНЫ КОМАНДОВАНИЯ»

Глава «Юридической сотни» Леся Василенко считает, что проблема в плохом менеджменте среди руководителей силовых структур. «Давно можно было все списки и данные привести в порядок, но этого не делалось. Очевидно, это свидетельствует о недостатках менеджмента, — считает Леся Василенко. — В Минобороны эту задачу решают путем проведения служебных расследований, и это единственный способ установить, где человек был и в какое время. Благодаря этому решили проблему с семьями погибших бойцов, работают по этой схеме с инвалидами войны. На третьем этапе, который только начинается, планируется оформление ребят, которые служили, но выбыли по определенным причинам и не были оформлены».

«В отличие от МО, у МВД нет политической воли решать этот вопрос, они не идут на переговоры, не хотят инициировать проведение таких служебных расследований и, фактически, вынуждают людей обращаться в суд. А суд не имеет механизмов установления определенного факта или события, все равно нужно проводить служебное расследование. Почему не сократить этот путь и сразу не провести расследование, на что есть все рычаги у силовых структур? — отмечает Леся Василенко. — Боятся, потому что всплывет много нарушений со стороны командования, а это ответственность, прописанная в частности и в Уголовном кодексе».

Больше всего трудностей, по словам Леси Василенко, было у бойцов батальона «Шахтер». Там личному составу выдавались удостоверения, велись записи в военных билетах, а когда дело дошло до оформления статуса, бойцов не оказалось в официальных списках батальона. «Это просто безответственность командиров военных частей, безответственность командиров подразделений МВД, Нацгвардии, и дальше — безответственность высшего командования, которое не держит этот вопрос на контроле, — резюмирует активистка. — Система налаживается, но под давлением волонтеров, юристов, с высоким риском развертывания скандалов в медиа».

ЛЬГОТЫ ПО ОПЫТУ НАТО

В настоящее время активисты в который раз приобщаются к новым законодательным изменениям, пытаются провести через парламент мини-реформу социальной защиты ветеранов. Как недавно отмечал Кирилл Сергеев, хотят приблизить систему льгот и статусов к западным образцам: «Опыт стран НАТО разносторонен. Чаще всего встречается формула, где учитывается, как долго боец был на войне, какую должность занимал, с какими рисками сталкивался, как часто был в боях. Эта система помогает государству понять, какая форма помощи тебе понадобится для возвращения к мирной жизни. У нас это сделает невозможным «атошный» туризм, сократит расходы из бюджета на льготы и в разы повысит социальную защиту каждого ветерана. Скорее всего, будет классификатор участия: тыловая служба, непосредственное участие, риск прямого контакта, прямые контакты с врагом, прямые контакты с врагом в экстремальных условиях. Соответственно, у каждого будет свой уровень льгот».

Готовя эти изменения, активисты побаиваются, что нардепы перепишут законопроект до неузнаваемости или не дадут ему работать — как и предыдущим законодательным актам относительно социальной защиты военных. Поэтому завуалировано намекают: если чиновники не способны решить эту проблему сами, пусть не мешают общественности.