Стена откровений

Граффити — понятие для украинцев новое. В провинции его до сих пор не увидели, а в крупных городах так и не поняли. Граффити способно лишить солидности самое монументальное здание, передать любую эмоцию и массу информации. А еще порядком вывести из себя горожан. В частности, не так давно общественная группа «Ветеран», состоящая в основном из людей преклонного возраста , объявила граффити войну. По мнению активистов организации, без «всяческих надписей на стенах и заборах» столица намного красивее. Правда, в своем заявлении «Ветеран» подчеркнул, что не против попыток профессиональных художников «сотворить чудо прямо на улице». В частности, главной проблемой граффити на сегодня является именно неотделимость классической заборной надписи от уличного произведения искусства.

Что же на самом деле вкладывается в понятие граффити? Во-первых, граффити-изобразительная часть реп-культуры, а если по научному — направление в авангардизме второй половины XX века, представляющее собой различные надписи, рисунки и знаки, наносимые краской на стены домов, станций метрополитена, заборы и прочие годные для расписывания поверхности. Для создания граффити на данный момент чаще всего используются широкие маркеры и баллончики с пульверизаторами разных размеров. Существует очень много способов выполнения граффити. В столице в последние годы стало популярно «метить территорию» — изображать на всех движимых и не движимых поверхностях свое зашифрованное в каракули прозвище, которое простому обывателю напоминает арабскую вязь. Потихоньку развивается в нашей стране культура выполнения рисунка на стене через трафарет. По смысловому наполнению граффити можно поделить на три большие группы — именные, политические, и любовные. К первому относятся разнообразные изображения своего имени, а чаще — прозвища. Это может быть как разноцветная роспись на всю стену, так и уже упомянутые каракули. Политические — различные лозунги и призывы. Таковые просто захлестнули Украину за время предвыборной кампании. Под любовными графитти подразумевают разнообразные «Миша + Маша».

Явление граффити родилось в Нью-Йорке в конце 60 х годов прошлого века.На вагонах метро, изнутри и снаружи, появлялись огромные цифры, инициалы и псевдонимы неизвестных авторов. Скоро надписи перебросились на окружающие железнодорожное полотно здания. Нью-йоркский муниципалитет рассматривал граффити как явление преступное, и активно с ним боролся. Первым средством борьбы стало изъятие из продажи широких маркеров, которые на тот момент были основным орудием уличных художников. Та же судьба ожидала его наследника — фломастер.

Десятилетием раньше в Париже появился принципиально иной вид граффити. Во-первых, они делались через трафарет. Такие изображения не поражают масштабностью, но четко передают все детали. В то время, как в Америке орудовали собственным именем, парижские художники брали на вооружение образ. Например, на площади Бастилии на стенах нового здания оперы неизменно повторяются изображения бритвенных лезвий. Их цель — напоминать прохожим о гильотине и революционном прошлом этого места. Кроме того, граффити на некоторых парижских улицах регулировали территориальные конфликты.

Киевская мэрия оказалась разумнее нью-йоркской образца 70-х, и даже не пыталась бороться с граффити. Судя по всему, не повлияет на ее позицию и заявление «Ветерана», активисты которого очень рассчитывают на подмогу мэра столицы Александра Омельченко (он, напомним, имел неосторожность ранее заявлять о своем негативном отношении к граффити). Городская администрация посоветовала обратиться с вопросами о надписях в районные жилищно-коммунальные управления. Но там, несмотря на полное разделение «ветеранской» позиции, тоже не готовы к активной борьбе. «Некоторые надписи мы закрашиваем, но это не везде возможно сделать, — рассказывает начальник управления жилищно-коммунального хозяйства Оболонского района города Киева Анна Пилипенко, — закрашивать кусками некрасиво, а перекрашивать целый дом — очень дорого. У нас нет такой возможности». В общем, дай коммунальщикам деньги — и рисунки будут закрашиваться вне зависимости от их красоты и места расположения. Дескать, любая покраска — это изменение фасада, которое должно вноситься в его паспорт. А внести что-либо просто так не позволительно. Возможно, граффитистам следует подавать заявки на оформление того или иного объекта? «Такого прецедента еще не было, чтобы кто-то обратился с предложением квалифицированно отремонтировать фасад и сделать роспись, — говорит Анна Пилипенко, — Но, думаю, в любом случае, не профессионалам не следует заниматься не своим делом и что-либо расписывать».

У психологов другая точка зрения. Как рассказывает доцент кафедры социальной психологии КНУ им. Т.Шевченко Елена Власова, единственный способ сохранить «фасад» в первозданном виде — «легализовать» граффити. «Подросток находится на стадии индивидуализации. Если до 12 — 14 лет он пытался адаптироваться в социум — то есть быть похожим на окружающих его людей — то теперь его цель прямо противоположна», — говорит Е.Власова. Рисунок на стене в данном случае — внешний материальный носитель внутреннего развития. Стандартные каналы, вроде отличной учебы в школе, для такого ребенка чаще всего закрыты, и потому он находит особые выходы для своей индивидуализации.

Если речь идет именно о рисунках, то есть еще один психологический момент. Чаще всего его создают ребята с художественными способностями. Но художественное виденье, как и любой другой творческий продукт, становится реальным только в случае получения социальной оценки. Именно социальную оценку стремится получить подросток, выставляя предмет своего творчества на всеобщее обозрение. На западе подход к граффити более цивилизованный. Там талантливых уличных художников могут пригласить, скажем, расписать ночной клуб. По мнению Е. Власовой, городские администрации должны обратить внимание на существование уличных художников. Тем более, практически в любом украинском городе хватает разнообразных неприглядных стен, для которых граффити — чуть ли не единственный шанс перестать внушать ужас горожанам и мэрии. «Социальные службы могли бы предложить горадминистрации и подросткам оформить неприглядные объекты. Ведь, как известно, чтобы преодолеть какое-то явление, его нужно возглавить, — считает Е.Власова, — Граффити — это глубокая социальная проблема, суть которой не в подмоченной репутации обрисованных зданий, а в нежелании взрослых помочь своим детям реализоваться. В социализации есть две стороны — два поколения, и рисунки в не установленных местах свидетельствуют только о том, что одна из этих сторон, в частности, старшее поколение, не дорабатывает. Эмансипация подростков носит декларативный характер. Они только на словах хотят, чтобы их оставили в покое, а на самом деле нуждаются в понимании, и своим поведением сигнализируют об этом».

Народный артист Украины, профессор, ректор Киевской детской академии искусств Михаил Чембержи считает, что «этот вид творческой деятельности имеет право существовать при условии профессионального выполнения и элегантности»: «И, конечно, в концепции общих градостроительных конструкций, чтобы не возникало дисгармонии, — убежден М. Чемберджи, — Говорить о граффити, как о виде искусства, все же не стоит, граффити — вид творческой деятельности, а искусство — это качественная категория». По мнению эксперта, явление, существующее в общественном пространстве, в данном случае — на улице, должно подчиняться определенным правилам игры.

Словом, мы снова сталкиваемся с необходимостью «что-то решать» на городском уровне. Только так можно отвадить уличных художников от обыкновенных домов и памятников архитектуры, удовлетворив и коммунальщиков, и активистов «Ветерана», и желающую творить молодежь.