Страсти по Конституции

«Закон хорош, если смысл его ясен, требования исполнимы, он непротиворечив и рождает добродетель в гражданах». Эти критерии прилагал к законам великий англичанин Ф.Бэкон. Конституция — Основной Закон для страны. Принятую в 1996 году Конституцию Украины объявили «одной из лучших в Европе». Однако уже в 2000 году по результатам «всенародного» референдума захотели сделать «еще лучше». Но Верховная Рада не вняла. Об изменениях говорили и в 2003 году, тоже по причине «всенародного одобрения». Но и тогда Рада не дала ее тронуть. Но в декабре 2004-го ее мнение изменилось. Стало ли лучше и кому — трудно сказать. Впрочем, тогда Президент и премьер-министр были против. А сейчас — за...

Но какое к этому отношение обычных граждан, не обремененных депутатской неприкосновенностью? Их более всего интересует собственное, в том числе экономическое, благополучие. И они, представьте себе, абсолютно правы. Т.к., согласно Конституции, «каждый имеет право на достаточный жизненный уровень для себя и своей семьи, включающий достаточное питание, одежду и жилище». Притом «гарантии прав человека определяют направление деятельности государства». И, хотя всего этого пока не наблюдается, но какие теплые слова!

Президент Кравчук обещал, что в Украине русский будет жить лучше, чем в России, немец — лучше, чем в Германии, еврей — лучше, чем в Израиле. В реальности миллионы украинцев предпочли жить и работать не здесь. Может быть, новая Конституция и переменит ситуацию в лучшую сторону. Но каждое такое изменение — серьезный момент для государства, требующий учета мнения всего общества и укрепления конституционного патриотизма. Авторство этого нового юридического термина принадлежит Президенту Ющенко. Но как укрепить этот патриотизм?

Для русских и иных национальных меньшинств после вопросов экономических интересно урегулирование статуса их языков. В данном аспекте проект новой Конституции дублирует текст ныне действующей. Другой аспект — раз Украина провозглашена социальным государством, основное внимание должно направляться не на полномочия политиков, а на социально слабые слои населения — в частности, инвалидов. Поэтому удивляет, что в нынешней Конституции нет даже термина «инвалиды». А, например, статья 28 Конституции Итальянской Республики говорит, что «каждый гражданин, неспособный к труду и лишенный средств к существованию, имеет право на поддержку и социальное обеспечение. Трудящиеся имеют право на то, чтобы для них были предусмотрены и обеспечены средства, соответствующие их жизненным потребностям в случае несчастья, болезни, инвалидности, старости».

Раз в нашем законодательстве закреплено направление евроинтеграции, следует учесть, и то, что в разделе 5, главе 3, статье 26 Хартии Евросоюза об основных правах (принята в Ницце 7 декабря 2000 года), сказано: «Союз признает и уважает право инвалидов извлекать для себя преимущества из мероприятий, призванных обеспечить их самостоятельность, включение в социальную и профессиональную жизнь общества».

Специфической чертой Украины является наличие миллионов не просто инвалидов, а инвалидов — жертв Чернобыльской катастрофы, в том числе детей. Ранее были установлены значительные льготы для хозяйственной деятельности объединений пострадавших от катастрофы лиц и на пораженных ею территориях. Ныне, при сокращении льгот до минимума, зашла речь об отмене особого режима указанных территорий. Разумеется, как и всегда, «на благо населения».

Но с учетом экономического кризиса логичнее было бы наоборот, сохранив экономические преимущества инвалидов и «чернобыльцев», ввести в Конституцию и дополнительные социальные блоки, как то: «Инвалиды пользуются всеми правами, установленными Конституцией Украины, в том числе правом на труд. Приоритетным направлением деятельности государства является социальная реабилитация инвалидов». «Государство признает свои обязательства перед участниками ликвидации последствий Чернобыльской катастрофы и ее жертвами, независимо от национальности, гражданства, пола, возраста или иных признаков».

Статья 16 действующей Конституции подчеркнула, что Чернобыльская катастрофа — «планетарного масштаба». Это действительно так. Потому Украина и пошла на односторонний риск, досрочно прекратив эксплуатацию ЧАЭС. Но реальная помощь в ликвидации последствий катастрофы — как по линии ООН, так и развитых стран, как США — поступила далеко не в оговоренном размере. Поэтому целесообразно конституционно закрепить особый, наряду с евроинтеграцией, вектор внешней политики: «Украина стремится к тесному гуманитарному сотрудничеству с Российской Федерацией и Республикой Беларусь, также серьезно пострадавшими от Чернобыльской катастрофы. Такое сотрудничество направлено на скорейшую ликвидацию последствий катастрофы, отвечая интересам каждой из этих стран и всего человечества».

Представляется очевидным, что в случае принятия и, главное, исполнения, такие изменения Конституции докажут миру социальность нашего государства лучше любых политических реформ.