Троллейбус- 747

«Ах так! Сейчас я вам, кровопийцам, не дающим трудящемуся человеку удовлетворить его естественную утреннюю потребность в кефире и прочих благородных напитках, устрою гуманитарную катастрофу районного масштаба», — зло думал пострадавший, направляясь к троллейбусной остановке. В его памяти мелькали кадры теленовостей последних дней, рассказывающих как 105 пассажиров-злоумышленников захватили самолет компании «Чукотские авиалинии» с пятью членами экипажа на борту. Заскочив на заднюю площадку первого попавшегося на глаза троллейбуса, новоявленный террорист громко объявил: «Прошу всех лечь на пол и не пытаться оказывать мне сопротивление, иначе вы все взлетите на воздух. У меня с собой 3 килограмма петард, оставшихся с Нового года, так что шансов выжить, если я взорву эту хреновую пиротехнику, у вас нет. Поэтому, господа заложники, ваша судьба зависит от выполнения властями моих требований. Я требую, чтобы мне предоставили ящик кефира и дали возможность беспрепятственно выехать в Гренландию или на остров Шпицберген, где нет круглосуточных гастрономов с хамовитыми охранниками и жадными продавщицами!».

Само собой разумеется, что насмерть перепуганные пассажиры, а также бесстрашный водитель троллейбуса подчинились требованиям негодяя и, лежа на заплеванном ими же самими полу, проклинали свою злосчастную долю. Само собой разумеется, что место происшествия тут же окружил отряд спецназа, а руководящие работники из спецслужб начали вести с Барбоскиным переговоры, в которых преобладала ненормативная лексика. Само собой разумеется, что глотая слюну в предвкушении сенсации, сюда спешили репортеры всех мастей. Одним из первых здесь оказался скандально известный журналист Платон Випендряев, сразу же отправивший в редакцию родной газеты «Мичуринский комсомолец» следующую информацию:

«Сегодня утром нигде не работающий житель Мичуринска Степан Барбоскин захватил троллейбус, в котором, по предварительным данным, находилось не менее 73 человек. Угрожая увесистым взрывным устройством, террорист потребовал предоставления ему политического убежища в Гренландии и ящика кефира в придачу. То, зачем ему понадобился этот экзотический напиток, сейчас выясняет специальная следственная комиссия. Как сообщили корреспонденту в местном медвытрезвителе, злоумышленник был здесь хорошо известен и зарекомендовал себя как пьяница, дебошир и космополит. Особую пикантность ситуации придает тот факт, что среди заложников находится его школьная учительница пения».

А между тем завсегдатай вытрезвителя заскучал. Половину заложников, настойчиво просившихся в туалет «по маленькому», пришлось отпустить. Переговоры затягивались, так как представители властей все никак не могли подсчитать, сколько времени займет и каких расходов потребует постройка троллейбусной трассы до Гренландии. Кефир привезли с истекшим сроком годности. К счастью, Барбоскин вовремя вспомнил, что все еще состоит членом профсоюза ночных сторожей, и вдруг, осознав свою классовую сущность, нашел применение своей кипучей энергии. Взобравшись на крышу троллейбуса, он установил на ней самодельный транспарант с надписью: «К черту кефир и Шпицберген! Требую отставки мэра и досрочных выборов городского совета!» Тут до него донесся звук глухого удара. Это упал в обморок упитанный телекорреспондент, наблюдавший за происходящим с безопасного расстояния, используя армейский бинокль.

В этот критический момент был отдан приказ о начале штурма. Он был облегчен тем обстоятельством, что внимание Степана, взгромоздившегося на крышу, было отвлечено. С нескрываемым ужасом террорист наблюдал, как сквозь толпу зевак пробирается его жена, крепко сжимая в руке деревянную скалку внушительных размеров. Видимо, долгое отсутствие супруга ей уже порядком надоело. Воспользовавшись этой щекотливой ситуацией, спецназавцы схватили Барбоскина, отобрали у него взрывное устройство, на поверку оказавшееся простым утюгом, и освободили заложников.

Через несколько часов состоялся скорый, но справедливый суд. Учитывая особый цинизм, с которым было совершено преступление, а также то, что его осуществила организованная группа (в качестве соучастницы сюда «приплели» бывшую учительницу пения), Степан Барбоскин как главарь банды был приговорен к смертной казни естественным путем. Приговор был приведен в исполнение через 32 года, когда осужденный умер от старости. Когда его спросили о последнем желании, он попросил бутылочку холодного кефира.