Войны с наркотиками: процесс важнее результата

Борьба с наркотиками принимает различные формы. Ее военизированный вариант представлен в Колумбии, где специально обученные войска обследуют джунгли и горные районы, разбрасывая дефолианты с вертолетов. Однако политика «отравленной земли» способна уничтожить только растения коки, но не крестьян, большинство которых перебирается в Эквадор, чтобы продолжить выращивать коку там.

Вместо этого можно на месте макового поля вырыть большой пруд, обсадить его деревьями, наполнить рыбой, населить утками и дать возможность детям на них любоваться. Это поможет уничтожить целое поле маков, восстановит лесные массивы, обеспечит местных жителей протеином, благодаря рыбе и дичи, а также создаст рабочие места для детей. Таким, по крайней мере, был замысел Агентства соединенных штатов по международному развитию (USAID), легший в основу программы по уничтожению маковых плантаций в Афганистане, поскольку колумбийский опыт был не слишком успешен.

Мак и кока являются отличным источником денег для крестьян, у которых мало земли и возможностей, — они почти не требуют ухода, зато приносят надежный доход. В то же время борьба с выращиванием мака и/или коки — удобный политический аргумент. Гораздо проще потратить миллионы долларов на уничтожение плантаций мака/коки в странах третьего мира, чем противостоять наркомании у себя в стране. Показать бессмысленность этих усилий можно на примере нескольких программ, предпринятых в Афганистане, с которыми мне довелось столкнуться.

Обещание субсидировать борьбу с выращиванием мака подтолкнуло американское посольство в Исламабаде к активным действиям. Жена тогдашнего посла Соединенных Штатов лично возглавила эту программу. Она даже вылетела в Кветту, чтобы обсудить с муллой Назимом Аухундзада программу по вытеснению маковых насаждений. Мулла Аухундзада был в то время эмиром Хелманда, значительного региона на юго-западе Афганистана, лидирующего в производстве мака. Он пообещал сократить маковое производство в обмен на поставку зерна, тракторов и других товаров.

Вскоре USAID основало свою собственную большую программу по уничтожению мака. И хотя к ней были привлечены весьма опытные советники, из-за сильного политического давления и жажды скорых результатов у них было мало времени на тщательную разработку. Не исследовав должным образом сельскохозяйственную базу, социальную и культурную структуру района, они запустили программу, опираясь на невнятные сведения и сомнительные слухи. Хитрые и сообразительные афганцы не замедлили воспользоваться невежеством чиновников, стремящихся к мгновенным результатам.

Получая запросы о помощи от отдельных политических, общественных или военных представителей в районах действия программы, чиновники, поддерживаемые USAID, призвали различные неправительственные организации вносить свои предложения по программе. Процветавшие во время борьбы против советского вторжения в Афганистан, после ухода советских войск неправительственные организации оказались без финансирования, поэтому субсидии на борьбу с маком оказались для них как нельзя кстати.

Не имея достаточного опыта в борьбе с наркотиками, многие неправительственные организации в Пешаваре и на северо- восточной границе Пакистана ухватились за возможность получить деньги USAID, предлагая недальновидные решения. Вливание американских денег было залогом сохранения административного аппарата этих неправительственных организаций и оплаты на его содержание.

Примером такой программы, созданной исключительно для собственной выгоды, была программа Afghanaid, в рамках которой британская организация поставила в район Нангахара несколько партий быков. Распахав землю под озимые, крестьяне были вынуждены заколоть скот на мясо, поскольку не могли самостоятельно прокормить его в течение зимы, а поставка кормов не была предусмотрена. Программу срочно подогнали под схему «Кебаб вместо мака».

Таких занимательных курьезов было немало. Не курьезен, однако, итог: программа по уничтожению маковых плантаций достигла обратных результатов. В некоторых случаях даже обещанные поставки не были осуществлены. Мулла Аухундзада был так унижен и оскорблен, не получив обещанных золотых гор, что приказал во всех районах, ранее занимавшихся выращиванием мака, а также в соседних с ними, увеличить производство мака вдвое.

В другом случае предприимчивый молодой афганец, убедивший чиновников, что его несуществующий дядя представляет интересы множества крестьян и сможет заставить их прекратить выращивание мака, исчез со ста тысячами долларов, достойных гораздо лучшего применения. По горькой иронии, крестьяне, живущие по соседству с районами, получавшими поддержку, переключались с возделывания продовольственных культур на производство мака, для того чтобы тоже иметь право на субсидии.

Конечно, гораздо легче высмеивать старания организаций, подобных USAID, бороться с выращиванием мака, чем предложить жизнеспособное решение проблемы. Но до тех пор, пока политические деятели будут стремиться к мгновенным результатам и громким достижениям, подобные программы обречены только на кратковременный успех.

Рейды вертолетчиков и дорогостоящие программы по вытеснению маковых плантаций хороши для телевизионных образов, которые так любят наши политики, но они никак не способствуют уменьшению спроса на наркотики. Крестьян можно на время подкупить или запугать (талибы убивают афганских производителей мака) и заставить не выращивать мак или коку. Их можно даже убедить вырыть на месте маковых посадок пруд и кормиться за счет ловли рыбы. Но как только пруд высохнет или не удастся урожай полезных культур, они тут же вернутся к производству коки и мака, поскольку пока на Западе есть богатые потребители наркотиков, бедные крестьяне смогут прокормить свои семьи.

Джулиет ПЕК — в прошлом консультант по оказанию помощи ООН и USAID в Афганистане, в настоящий момент является телевизионным продюсером.