Кованый сапог — за мягкую букву «Г»
У выжженных терриконов Донетчины мы брали первые уроки жизни, с широко раскрытыми глазами ловили мир степи. Впитывали специфическую шахтерскую культуру, где каждый день был как праздник. Ничего украинского не осталось на Кальмиусской паланке — благоухали поселки Радянское, Водянское, Белицкое... С каким наслаждением я смаковал свое «превосходство» в пионерском лагере над деревенщиной из Западной, Центральной Украины — быки, село! Я относился к арийской (простите, русской) титульной нации и, стесняясь своей украинской фамилии, мечтал, что ее сменю на благозвучное Соколов! Куда там Мине Мазайлу! В 14 лет с отличным аттестатом сбежал от родителей в железнодорожное ПТУ, «чтоб исколесить всю свою Родину». Хозяйка квартиры, напившись браги, из инвалидной коляски (потеряла ноги на освоении целинных земель) кричала: «Я из вас сделаю Героев Советского Союза!», а мы хотели ими стать. В армию шли добровольно, писали заявления на зачисление в ограниченный контингент для выполнения интернационального долга.
В первую же неделю службы я лежал среди раскаленных барханов, и кирзовые сапоги дедов-москвичей бухали об наше синюшное тело с визгом: «У, хохол, да кагда ты научишься выговаривать нормально «Г»!»
За два года куда-то девались титульность и гордость в «великом и могучем». Ненависть к украинскости закалила украинскость. В стенах вуза, учась на историческом факультете, всем телом чувствовал кирзовые подковы шовинистов — из-за насмешек, передергивания «интеллигентов- преподавателей». Все, что касалось Украины, моих предков на лекциях преподавали в качестве разбойников, убийц, голи, которая была тем хороша, что била панов.
Уже работая в школе, на одном из уроков сказал ученикам, что гетман Мазепа — государственный деятель. А в учебнике — иуда, предатель. В кабинете директора школы сидели парторг, завуч по воспитательной работе и даже не говорили, а шипели: «Ты что, хочешь пролить реки крови, как ты посмел! Назвать иуду государственным деятелем!?». Потом успокоились, и директор сказала: «Вообще-то, мы к вам претензий не имеем, как к специалисту, но у вас есть украинизмы — «Г» мягко выговариваете...». Волосы стали дыбом, мурашки побежали по телу, звучный московский сапог снова догнал — искры брызнули, из глаз покатились слезы...
Простите за столь литературное отступление. То, что случилось со мной, я не хотел бы, чтобы даже тысячную долю пережил мой сын. Пусть гордость, самоосознание приходит естественным, нормальным путем, а не таким ужасом.
В 1989 году «Закон о языках» был как песня, мы на него молились, потому что понимали — фундамент, основа. В вузах он шел со скрипом, в школах верили в его временность. Какие баталии в начале 90-х разворачивались! Как Россия провоцировала гражданские беспорядки, муссируя языковый вопрос, ведь понимала: потеряет свой язык в Украине — потеряет навеки надежду на возвращение шелудивой собаки в конуру.
И когда через 10 лет сопротивлявшиеся начали постепенно привыкать к украинскому языку, понимать его, даже сломав себя психологически, языковый вопрос ушел на второй план, стал естественным, не острым. Появилась элита, которая, используя украинский язык, возвышала себя над медиумом, подчеркивая свою образованность, интеллигентность, и средний класс, «не в экономическом смысле», потянулся — вместо блеска ненависти в глазах и животного страха на вопрос по-украински отвечал с улыбкой, и смакуя украинскими фразами, почерпнутыми с телевидения и выплывшими еще со школьной скамьи — ощущал свою значимость, сладкий щем — патриотизма и единства.
И вот, спустя 10 лет, Президент издает указ об использовании русского языка в вузах. Так тихо, подло, как будто ненароком, проверяя реакцию публики — заглотнет наживку, или нет — в предвыборных технологиях еще и не такое можно использовать.
Удел недалекого человека — всегда плестись в хвосте, из- за потери «самостийной» ориентации. Если это ему подбросили заезжие имиджмейкеры из первопрестольной, то их нафталиновые советы можно понять — чужеземцы, что с них возьмешь. А «гаранту» что, заклинило? Неужели не понимает, что провоцирует, как патриотов, так и шовинистов? Разделяй и властвуй — слишком тонко, как для аппаратчика-функционера: просто он им оставался всегда, прячась в сине- желтых тогах, когда это было выгодно, и ненавидел язык, «опустив» население до растительного состояния. Духовность, язык только мешает управлять стадом. Возникло желание завершить работу в формировании нового советского человека образца конца 90-х.
Столь патологического невежества в плане языка нет нигде (разве что у белорусов). Возразят, что канадцы, американцы рядом живут, и пользуются английским. Так-то оно так, но давайте скажем правду — Россия (в отличие от США) почти открыто в своей внешней политике проводит линию на ликвидацию страны, нашими же руками, чтобы сделать видимость демократического «воссоединения» перед мировой общественностью. Как только в вузах будут экзамены на русском языке, то абсолютно не нужны станут предметы украинский язык и литература, зачем их учить? Но язык — это не только средство общения, это и идентичное, структурное мышление, символ восприятия мира, это нация на 90 процентов, это культура, традиции, память народа.
Неужели непонятные простые истины? Если бы это не было так важно, то антиукраинские силы не уделяли бы так много внимания этому вопросу. Следует стоять на страже языка, как это делают французы, итальянцы, по-видимому, поэтому у них такие качественные художественные фильмы и тогда мы отстроимся. А иначе — кованый сапог между глаз — за мягкую букву «Г».
