Весь Франчук в двух словах: дар и труд

В последнее время не часто приходилось быть дома, поэтому, к превеликому сожалению, пропустила много выставок, на которых выставлялся Валерий Франчук. Но на этот раз с нетерпением и неизменным волнением шла на встречу с ним, с его мыслями, чтобы таким образом не только приобщиться к его внутреннему миру, но и сверить свое видение и восприятие дня сегодняшнего. Наконец, узнать, как он жил и о чем думал в течение последних трех лет.

Жизнь — основа творчества любой творческой личности. Но Жизнь и Искусство — это не синонимы. Это зависимые друг от друга суверенные миры. И художник — мост между ними. У Валерия Франчука редкий дар, через который он свое время ощущает — показывает — творит. Вещь через него сама себя пишет. Его рука — исполнитель, но не его, а Того, что через него хочет быть!

С любого полотна легко считывается, что современность у него — как совокупность лучшего, потому что его сердце видит лучше глаз. «Пришло время собирать». Маленькая девочка с корзиной среди старших из рода. Наша духовная целостность, наше нормальное развитие не нарушены, мы не отказываемся от традиций предков. Не отказались, таким образом, от Пятой Заповеди. Наследственность нашей извечной работы на этой земле, дум и судьбы... Как народа. Написано полотно в 2004 г. А дальше — полное внутреннее волеизъявление, без которого нет живописи — работа «Сплетение времени», написанная уже в 2005 г. Еще далее, как продолжение темы — «Ожидание», датированное прошлым годом.

Изменился ли стиль? Здесь можно заметить только одно: у каждого радиуса его духовного круга свой, совсем другой язык.

Поэтому если из этой экспозиции, выставленной в Национальном музее литературы на соискание Национальной премии имени Тараса Шевченко, выхватить только эти три работы, то о каком «быстротворении», которым часто упрекают его коллеги, о какой спешке может идти речь?! Кстати, «Венки судьбы» он ощущал — показывал — создавал шесть (!) лет — с 1996 вплоть до 2001-го. Вероятно, чем более совершенными представляются нам его работы тем, для него — наоборот.

Франчук — сильный духом человек. От постоянных упреков, что его художественное мастерство «не поднимается, несмотря на тематическую актуальность, выше посредственности», у кого угодно могут опуститься руки. Кое-кто давно бы сломался. Только не он! Он — очень острый наблюдатель, склонный к иронии. Большой и скромный патриот своей страны, неутомимый бурлак и любитель испытывать жизнь во всех ее характерных формах. Иногда я видела его утомленным, иногда — строгим, но всегда он внимателен к любому проявлению жизни. Смотрю на него и думаю: а есть ли у художника личная биография, кроме той, что в ремесле его? А если есть — важна ли она?

Весь Франчук в двух словах: дар и труд.

И отдельное слово о его пейзажах. Ощущаешь почти физическую власть пространств (родных и чужих мест), которые сопровождают нас в жизни, их таинственность, новизну, свет и чары. Они становятся частицей сознания и ты уже не можешь отказаться от этих мест. Они вошли в тебя, как куски твоей биографии, как твое понимание мира.

И в заключение. Кое-кто осуждает Франчука и обвиняет его в том, что он «рисует словно для того, чтобы стать лауреатом». Господи, как же это замечательно! Ведь писать ради денег — низость. А ради славы — доблесть. Или отвага.