Вещи надо называть своими именами

Задолго до Максимилиана Волошина, глубоко размышлявшего о роли интеллигенции, Тарас Шевченко задался вопросом: «І голову схопивши в руки, дивуєшся, чому не йде апостол правди і науки?». В этой мысли поэта коренится и задача для интеллигенции сегодняшнего дня. Только правда и наука, носителями которых были, есть и будут интеллектуалы, позволяют называть вещи своими именами, избегать виртуальности.

Философ Мамардашвили, демонстрируя предел устойчивости чего-либо, приводит историю о попугае, которую целесообразно напомнить читателю ввиду ее стреляющей актуальности.

Способность плюральной птицы, у которой к ногам были привязаны цветные нитки, ее хозяйка демонстрировала так: потянет за белую — говорит «Привет», потянет за красную — «До свидания!». «А если, — предлагает подруга хозяйки, — я потяну за обе?» — «Дура! — восклицает попугай. — Я же упаду!» Мы, как известно, во многих делах достигли беспределов, но их авторы продолжают устойчиво стоять на ногах.

Представляется, что одна из миссий интеллигенции — одновременно дергать за все «ахиллесовы» нити «попугаев», а не петь им верноподданные панегирики или отсиживаться в известной позе страусов. Время требует обсуждать и осуждать «этих придурков» не на кухне или в бане, а публично — через все институты культуры и науки. Называть вещи своими именами — это веление времени. Настоящие интеллигенты должны стать информационными «папарацци» и в зеркале правды и науки культурно и профессионально называть черное черным.

Но на пути к созданию информационного поля истины как основы для разумного общественного мнения встал плюрализм. Мы забыли, что этот «изм» — инструмент нахождения истины, а не догма демократии, ставшая ширмой для политиканов. Наш доморощенный плюрализм в государственной политике стал маятниковым: вчера решению «да», сегодня — «нет». Примеры: освободить СП от налогов — затем обложить ими; ввести акциз на алкогольные напитки — потом снять его; лицензировать отдельные виды деятельности — затем отменить и т. д.

В этот «сизифов труд» втянуты министерства и комитеты, весь государственный аппарат. Он пребывает в Состоянии Постоянной Имитации Деятельности (этакий СПИД), которое может погубить государство как таковое.

Создается впечатление, что управление стагнирующей экономикой происходит по принципу песочных часов: властный механизм постоянно переворачивает их, дабы создать видимость движения и перемен, которые в большинстве случаев — «не в ту степь». Ресурс времени принципиально невосполнимый.

Опасно пребывание власти в ситуации, в которую попала «альтернативная уборщица». Она с веника выдергивала по волоску, приговаривая при этом: «Подметать, не подметать». Последний волосок выпал на решение «подметать», но было уже нечем. В условиях, когда отечественный производитель почти удушен собственной политикой, вопрос «Быть или не быть государству?» стал сакраментальным. И в такой ситуации треугольник «Президент — Верховная Рада — Кабинет Министров» стал почти бермудским. Где же согласие?

Возможно, автор ошибается в оценке движения «Злагода». Парадоксально, но факт: оно здорово попахивает плагиатом от соседа. Вспомним движение «Наш дом Россия». Оно до капли повторено: там был автором премьер-министр Черномырдин (у нас — Пустовойтенко), движение возникло перед выборами президента России (у нас — перед выборами Президента Украины). Даже лозунги, заявления и заверения одни и те же. Финал «российского варианта» известен. Представляется, что доктрина «национального согласия», предложенная Евгением Марчуком, более внушает... доверие даже по одному показателю — «испанскому варианту» примирения.

Самой болезненной для нас стала дилемма: как строить мост — вдоль или поперек реки? Ее «плюральность» — поле деятельности многих депутатов. Подобная ситуация описана в романе Леонова «Русский лес»: один ученый создавал разумную науку леса, а его плюральный «оппозиционер» постоянно критиковал ее. На критике он прожил всю жизнь, не создав никакой разумной и полезной альтернативы.

В этом свете наша «оппозиция» представляется детским лепетом о серьезных вещах. У нас нет теории, кроме древнейшей — фискальной. Нынешние экономисты, подбрасывая идеи политикам, продолжают питаться критикой трупа экономики бывшего СССР. Причем от рыночной экономики взят присущий ей легальный негатив — спекуляция на созданной стоимости. Основа нашего бизнеса — это перепродажа зарубежных товаров с возвращением большей части капитала к месту их производства. По курсу «реформ» продолжает быть открытым вопрос — откуда же, наконец, начать реформы: с промышленности, управленческого аппарата, финансово-кредитной системы или с сельского хозяйства? Украина по горло залезла в долги. У американского писателя А.Бирса есть новелла о волшебной заячьей лапке, исполнявшей желания. Только делала это она так, что хозяин лапки всегда сожалел о своей просьбе. К примеру, потребовалась крупная сумма денег. И вот почтальон приносит чек: сын попал под автомобиль, получите страховку. Отношение наших правителей к зарубежным кредитам напоминает ситуацию, описанную новеллистом. Без труда собственного народа вряд ли выжить в рассрочку, оставляя заложниками детей и внуков.

Если сегодняшнюю атрибуцию «реформ» взять да обратить на ближайшую перспективу, то порождается какое-то особенное чувство, в котором первенствующее значение принадлежит не только инстинкту личного самосохранения, но и опасению за государство вообще. История дала Украине «финляндский шанс». Увы, предпосылок к скачку пока нет. Нужен лидер, который бы своей программой дал эффективную атрибуцию настоящих реформ и не жаловался на то, что ему мешают. Плохим политикам, как и танцорам, всегда что-то мешает.

Даже самые искренние политики стремятся быть правдивыми в том, что говорят народу. Но они лгут о том, о чем умалчивают. Разоблачать недосказанное ими — опосредствованный путь для апостола правды и науки, коим должна быть интеллигенция.