Все ли чудовища несимпатичны?

Представим себе государство, которое есть, так сказать, чудовищем в себе — оно умело прячет собственное лицо... За демократическими декларациями правительства, обязательно-регулярными социальными программами парламента, наконец за привлекательностью своих высокопоставленных волонтеров. Опыт маскировки настолько значительный, что граждане, глядя на гримасу, видят улыбку, ощущая рядом тяжелое дыхание вездесущего существа, вдыхают полной грудью воображаемо-свежий воздух. Но бдительность мистификатора — не постоянная величина, и иногда появляется возможность увидеть настоящую физиономию высокого заступника: общество следит за судебными процессами над политиками-ворами, обыватели поражены бездеятельностью целых звеньев государственного или местного управления, общественное мнение готовят к «закланию жертвы».

В эти «критические дни» некоторые государства продолжают чувствовать себя сравнительно комфортно: гражданам напоминают о международном престиже страны или ее относительной экономической стабильности, всемерно раздувают успехи борьбы с преступностью и безработицей. И ей прощают многое, даже промискуитет* служащих.

А когда крыть уже нечем? Когда вокруг экономический и политический беспорядок, преступность все больше распространяется, а граждане нищают? Тогда наступает момент качественных изменений. Наблюдаем своеобразный переход из государства-чудовища в себе в государство-чудовище из себя. Немощность в создании чего- нибудь «компенсируется» активной деструктивной деятельностью, при этом у большинства верноподданных появляется неприятное, липкое на ощупь чувство безнадежности...

Казалось бы, все — нет уже ничего, что можно было бы ценить и защищать. Приятными могут быть только воспоминания или мечты... Так вот осознайте, господа: именно воспоминания, а точнее — стереотипы нашего сознания и являются нашим спасительным убежищем во времена разрушений. Не коммунистический реванш должен привлекать нас, ведь «всему свое время и час всякому делу под небом», а построение сильного государства опять должно стать категорическим императивом политической деятельности. Прислушивайтесь к себе — именно к этому стремится наше спрятанное общественное «я». Не возвращение к мало понятной даже в советские времена идее построения коммунистического общества, а к протоидее любой жизнеспособной политической теории — к построению сильного государства. Кто-то скажет: «общая фраза, идея-фантом», а мы ответим, что это краеугольный камень здоровой психологической атмосферы общества, призванного не к прозябанию и ничтожеству, а к творчеству и жизни.

Сегодня наша способность создать действенный государственный организм ставится под сомнение нами самими. Но давайте все- таки отбросим эту не присущую нашему национальному характеру пугливость. Чтобы что-то создать, мы должны почувствовать в себе силы творить, называться творцами, а не нудными последователями западных учений. Возвращение в общественное сознание стереотипа стремления к сильному государству станет исходным пунктом построения успешного в экономическом и политическом отношении государства, ведь все, что создается, сначала придумывается...

* Промискуитет — неупорядоченные половые отношения.