Активы и пассивы

— Александр Викторович, первая парламентская каденция вошла в историю провозглашением государственной независимости, вторая — принятием Конституции, третья — «бархатной революцией» и утверждением ряда основополагающих законов и кодексов. Каким, по-вашему, будет вклад парламента четвертого созыва?

— Одна из особенностей нынешней каденции в том, что половина срока ее работы приходится на кампанию по выборам президента. Фактически она началась уже 1 апреля прошлого года, сразу по завершении парламентских выборов. Прежде всего и главным образом — под куполом Верховной Рады, центра концентрации политических сил государства. Вспомним предыдущую президентскую кампанию. Из 17 кандидатов на пост главы государства 15 были депутатами ВР. Не думаю, что в этом плане предстоящие выборы будут существенно отличаться от выборов-99.

— Как все это скажется на темпах и качестве законотворчества?

— Безусловно, не лучшим образом. Однако, вопреки чрезмерной политизированности парламентской жизни, Верховная Рада уже смогла предпринять два исключительно важных шага. Имею в виду, во-первых, формирование коалиционного правительства — основной элемент инициированной Президентом политической реформы. Первым шагом к ожидаемой, хоть пока еще не регламентированной законодательно конституционной реформе, стало, как мы помним, подписанное 7 декабря прошлого года в Мариинском дворце соглашение о сотрудничестве между Верховной Радой и правительством. Соглашение работает, коалиционное правительство успешно реализует свои функции и полномочия. Достаточно сказать, что в первом квартале удалось решить вопрос о 100-процентном наполнении бюджета.

Второй шаг, как мне кажется, не был по достоинству оценен. Что нисколько не умаляет значения принятия (после почти 10-летнего периода подготовки!) Гражданского кодекса.

Я бы сравнил Гражданский кодекс с каркасом, на основе которого общество планирует свое развитие, свое будущее. Это второй после Конституции по значению для формирования в стране гражданского общества масштабный (больше 1000 статей!) документ. Гражданское общество не возникнет по чьему-то велению или хотению. Кодекс создает необходимую для социально ориентированной рыночной экономики правовую среду, систему коммерческого права. Обеспечивает предпринимателям достаточную степень свободы, стимулируя инициативу, помогая решить множество проблем.

Как юристу и в недавнем прошлом предпринимателю мне представляется исключительно важным, что парламент нашел в себе силы учесть предложения Президента, проголосовать за кодекс и таким образом обеспечить реальную юридическую базу для уже сделанных и еще предстоящих реформаторских шагов.

Хотя это, безусловно, не единственное приоритетное направление в работе Верховной Рады.

— Вы имеете в виду Налоговый кодекс, пенсионное законодательство?

— Совершенно верно. Не было ни одной политической силы, ни одного депутата-мажоритарщика, в чьих предвыборных программах не шла бы речь о налогах и пенсиях. Но законодательному разрешению этих острых проблем мешали (и продолжают мешать) умело раздуваемые скандалы, митинговые страсти и прочие отвлекающие маневры из арсенала приверженцев тактики «чем хуже, тем лучше». Думаю, мы все же найдем время и силы, чтобы сосредоточиться на этих важнейших для людей и страны документах. Свидетельством тому является, к примеру, принятие во втором чтении Закона о налогообложении дохода физических лиц, устанавливающего с 2004 года единую ставку налога в 13%.

— На ваш взгляд, какой окажется судьба конституционной реформы? Судя по высказываниям многих ваших коллег, ряд предложений Леонида Кучмы — относительно уменьшения количества депутатов, двухпалатного парламента и т.д. — не найдут поддержки в Верховной Раде...

— Хочу обратить ваше внимание на важное обстоятельство, ставшее своего рода фигурой умолчания. Его как бы не существует, хотя на деле это не так. Надеяться, что Верховная Рада примет решения, в чем-то сужающие, урезающие ее полномочия, нереально. Опыт всех парламентов мира свидетельствует: активно поддерживаются законодательные акты, предусматривающие расширения депутатских полномочий и привилегий. В то время как законопроекты, хоть в чем-то ущемляющие интересы парламентариев, поддержки не находят. Чтобы было иначе, необходимы огромная политическая воля, мощное консолидированное давление на представительскую власть со стороны общества. Если этого нет, не стоит рассчитывать, что парламент сумеет принять решения, которые, пусть и поддерживаются большинством населения (что засвидетельствовали результаты Всеукраинского референдума-2000), но непопулярны у депутатов.

Естественно, глава государства, будучи опытным и трезвомыслящим политиком, это понимает. Потому и использует механизм обращения к народу — для получения соответствующей реакции избирателей. Хотя, как мне представляется, результат в значительной степени будет зависеть не от теоретических построений (ими в той или иной степени являются все законопроекты, в том числе и относительно внесения изменений в Конституцию), а от той конкретной ситуации, которая ежедневно и ежечасно складывается в треугольнике «парламент — Президент — правительство». Если общими усилиями найдем способ преодоления возникающих в этом поле нестыковок, получит перспективу и конституционная реформа. Если же в силу разного видения происходящих процессов понимания найти не удастся, реформа останется благим намерением.

Но, должен сказать, в вопросе перспектив конституционной реформы я все же остаюсь сдержанным оптимистом. Поскольку вижу реальные пути преодоления возможных противоречий. Хотя успех здесь зависит от множества «если бы», за которыми, как всегда, вполне конкретные люди.

— Когда Президент накладывает вето на принятый парламентом закон или Верховная Рада преодолевает президентское вето, воспринимаете это как собственную неудачу?

— На первых порах было именно так, и весьма болезненно. У меня же менталитет «вечного отличника» — школьного, университетского… Со временем пришло понимание, что не все зависит от твоих усилий. Простой пример. Некая политическая сила вносит законопроект и активно лоббирует его принятие Верховной Радой. А потом, в связи с изменением конъюнктуры, та же политическая сила добивается, чтобы Президент наложил на принятый акт вето. До сих пор не научился спокойно воспринимать подобные парадоксы.

В общем, понимать технические, профессиональные, организационные, политические механизмы законодательной работы — одно, а умение предотвратить возможные осложнения — другое. Можно сказать, высший пилотаж. Надеюсь следующий год, если судьбе будет угодно, посвятить его освоению.