Большевики из Виллабаджо

Я не случайно начал свое раздумье о расколе в парламенте с телевизионно- рекламной аллюзии. Роль телевидения в политике велика, значение оценено всеми. Где деньги — там и телевидение, где телевидение — там власть. Вот и потянулись за депутатом Волковым вереницей телеоператоры и девочки с микрофонами, а в стенах здания на Грушевского — непривычная тишь, и лишь с полдюжины информационных агентов коротают свой час, зевая.

Как иначе назвать произошедшее в парламенте, если не политическим представлением, шоу? Правда, не покидает подозрительное чувство, что «импреза» сия была устроена лишь для одного человека, для утехи монаршего ока «зрителя № 1». Так или иначе, спектакль удался на славу: ВР-I продемонстрировала твердость принципов, ВР- II — верность пути реформ. Левые лелеют обиду, правые торжествуют победу, все «сестры» получили по серьгам, но что получили с вами мы, простые избиратели?

А мы с вами получили долгожданное «большинство», «ахинею и поэзию» (А.Платонов).

«Большинство»: разве стало бы оно им, если бы не впитало в себя и парламентское «болото», то есть немалую группу тех депутатов, что приходят на заседания лишь от случая к случаю, голосуют заочно, и лишь едва закончится обычная утренняя склока под названием «прения», скорее спешат в фойе со своими мобильными телефонами и неотложными делами?

«Большинство»: можно ли его считать состоявшимся, если оно же с треском провалило бюджет? Тщетно Виктор Ющенко загибал пальцы, объясняя что и к чему — слушали его внимательно, но не дослушали, заголосили, повставали, поуходили. Видите ли, области дотационными станут. Но в то же время все прекрасно знают, что местные бюджеты пусть со скрипом, но выполнятся, а вот с государственным — швах. Сработали тенденции центробежные, победили интересы местечковые, и конечном счете — шкурные. Особенно ясно позиция «большинства» проявилась при голосовании по законопроекту правительства об изменениях в налогообложении предприятий. «За» — 94 голоса. Но и за альтернативный проект — всего 145. Если считать головы тех, кто покинул здание Верховной Рады, то да, реформаторское большинство существует. Но если считать тех, кто реально желает перемен в стране, то — нет. «Реформистов» едва ли наберется и треть от конституционного состава парламента. Восемь лет мы говорим о реформах, почти четырнадцать лет «перестраиваемся», и вот финал — левые уже не могут, правые не хотят, драгоценное время упущено.

Лицо любой организации — это ее руководитель. О мужиковатом местоблюстителе ВР-I сказать можно одно: он весь из народа. Но о лидерах большинства этого не скажешь, хотя лица знакомы: Л.Кравчук, В.Медведчук, за ними Волков и Гавриш, Емец и еще один господин с «квартирным вопросом». Неужели в недрах партий нелевой ориентации не вызрело за все годы независимости другого серьезного политика, что реформаторы вынуждены схватиться за человека с тремя «экс» — экс-коммуниста, экс-спикера, экс-президента. Для политика вовремя уйти — искусство нелегкое, достоин уважения обветшавший Борис, в последний раз встряхнувший седой гривой, но для наших, родных предводителей, это искусство явно не милое. Засиделся на трибуне не один лишь Ткаченко. Она, эта политика, и для его оппонента все равно что волоокая красотка, которую можно, ухватив за локотки, смущать горячим шепотом — прямо в нежно опушенное девическое ушко. Рдеют щеки юной прелестницы, щелкают затворы фотоаппаратов — увидеть такой вираж прямо в фойе Верховной Рады для политпапарацци удача, «вау»!

С другой стороны «фронта» дела отнюдь не веселее. Какие только ядреные словеса не летели с трибуны в адрес «координатора большинства»! «Скотина», «сволочь» и даже «паук». Другие успешно осваивали сексуальную тематику: «инаугурация с извращениями», «они же все импотенты, они же 226 человек собрать не могут, нормальные люди в такой ситуации пользуются вибратором». Было и такое: «когда собаке нечего делать, она что-то лижет. Плохому танцору мешает то, что лижет собака». И вывод: «на обиженных Богом обижаться нельзя». Трезвых голосов, призывавших к поиску компромисса, звучало немного, но и они утонули в общем хоре ненависти и раздражения.

Врача, который не лечит, а калечит, снимают с работы и отдают под суд. Парламент — это институт согласования интересов, орган объединения, консолидации. Если же он не справляется со своими обязанностями, более того — проявляет роковую страсть к делению и размножению — парламент ли это? Не есть ли это нечто новое, злокачественно переродившееся, то, чему еще не дали названия? Думается, что народ имеет полное право сказать «нет» такому канцерогенному учреждению — и будет прав. Дело не только в том, что не принимаются нужные законы, вместо работы ведутся политические игрища, вместо политики — лебезение перед исполнительной властью, стремление отвоевать себе место в будущей верхней палате. Нанесен ущерб престижу страны, идее парламентаризма вообще, а значит — мы неминуемо скатываемся в авторитаризм, привычный до тошноты...

И все-таки не прав Александр Ткаченко — случай раздвоения парламента не столь уж беспрецедентный. В декабре 1917 года фракция большевиков, грохоча сапогами и изрыгая ругательства, покинула здание Центральной Рады. Им вслед свистели и смеялись, но уже через месяц самой Центральной Раде пришлось паковать чемоданы. Киев был взят войсками российского генерала, Рада бежала в Житомир, а потом и еще дальше. Вскоре «поющего парламента» и вовсе не стало — 29 апреля 1918 года его разогнали немцы; настало время гетманщины. Что особо пикантно перекликается с нынешним временем, это тот факт, что в последние дни своего существования ЦР отменила смертную казнь, приняла Конституцию и почила в бозе, так и не приняв бюджета. Вскоре страна распалась на три части. Петрушевич, Винниченко и Быч получили по «княжеству», не особо стремясь к объединению — им и порознь было хорошо, особенно на Кубани. «Презирая народный идеал справедливости, паны-атаманы боролись за власть, руководствуясь лишь сословными интересами и «житейским» опытом», — говорится в книге «Україна: альтернативи поступу», один из авторов которой (кто бы вы думали?) Дмитрий Табачник. И далее там же: «Ирония истории выявилась в том, что ориентируясь на Антанту, они в конце концов завели Украину под знамена «единой и неделимой».

Не нужно быть пророком, чтобы видеть, куда ведет нас расколовшаяся Верховная Рада.

История повторяется, трагедия становится фарсом. Все великое и трагическое начиналось когда-то с малого, как перелом основания свода черепа начинается со смешного поскальзывания на обледенелых ступеньках. Число три всегда было для Украины магическим. Понимает ли Александр Мороз, что нынешний раскол в парламенте это лишь эхо минувшего раскола в «каневской четверке»? «Нация — это повседневный плебисцит: а стоит ли нам жить вместе?» (Х.Ортега-и-Гассет).

Осталось последнее — провести референдум, чтобы выяснить, решить, наконец, этот наболевший вопрос. Избрав федеральный парламент, это можно сделать тихо и безболезненно, мирно, без пыли и вполне пристойно разделить страну на три части: преуспевающий Запад, голодный Восток и тех, кто ляжет с люлькой на берегу Днепра, сонно бормоча: «моя хата — з краю».

...Настало время восстановить телетрансляции из Верховной Рады. Мы все имеем право видеть, что там происходит, не пользуясь услугами слабоумного резонера с Первого национального. Увы, но за 80 лет слишком мало изменилось — та же нищета и апатия населения, поглощенного борьбой за выживание, та же аморфность и примитивная структурированность общества, та же аристофобия, антиинтеллектуальность, а проще говоря — жлобство верхов. Народ забит и страдает молча — над ним панствовали татары и ляхи, большевики и автро-мадьяры, он уже и не ждет ничего, но все же он, по крайней мере, имеет право знать правду, а не слушать приторную сказочку о мальчиках из Виллабаджо, пользующихся душистым, волшебным, «реформаторским» «фэйри».