«Большинство институтов государства не пригодны для демократической страны...», —

Андрей СЕНЧЕНКО — опытный политик. Длительное время до избрания Народным депутатом он работал в органах исполнительной власти Крыма, был самым молодым заместителем председателя Совета министров автономии, депутатом Верховной Рады Крыма. Сегодня Андрей Сенченко возглавляет избирательный штаб БЮТ в Крыму. Однако, условившись об интервью для «Дня», мы договорились, что будем говорить не о рекламных предвыборных шагах, а о качестве... политики, управления, жизни нашей страны, а также и о тех вещах, которые влияют на жизнь каждого нашего согражданина.

— Андрей Виленович, несомненно, состояние нынешней Украины — это глубокий кризис. Ваша точка зрения: каковы его причины и истоки, как он возник?

— Можно сказать, что все годы независимости Украина живет в условиях кризиса. Однако если 1992—1993 годы можно считать кризисом переходного периода, когда страна искала ответы на новые для себя вопросы, то с приходом к власти в 1994 году Кучмы начал формироваться системный кризис, суть которого в последовательной приватизации власти, приведшей к ее практически полному разложению. Если в эпоху «кучмизма» во имя соблюдения минимальных приличий симптомы прогрессирующей болезни подавлялись за счет концентрации власти и авторитарного стиля руководства страной, то сейчас этот маскирующий эффект утрачен или отброшен за ненадобностью. Сегодняшнее лицо Украины — это жутчайшая коррупция на всех этажах и во всех ветвях власти. Эта коррупционная пирамида тянет соки из народа и действует исключительно в собственных интересах. За последний год эта конструкция доведена до «совершенства» демонстративной легализацией криминала во власти. Если 10 лет назад бандиты ногами открывали двери во властные кабинеты, то теперь они сидят в этих кабинетах и определяют, как должна жить страна...

— Усугубила кризис так называемая политреформа, которая разбалансировала власть. Это случилось непроизвольно, по незнанию, или в этом и состояла цель ее авторов?

— Нет. Я бы сказал, что политреформа легализовала кризис. Большинство этих проблем уже давно были. Коррупция, деградация судебной системы и исполнительной власти развивались длительное время.

Оба раза, и когда принималась Конституция, и когда запускались механизмы политреформы, политическая каста в последнюю очередь руководствовалась интересами страны и народа. По сути, мы имеем дважды искореженную Конституцию, — первый раз желанием Кучмы монополизировать власть и защитить себя во власти, второй раз — несбалансированной политреформой, с одной стороны, призванной обеспечить иммунитет тому же Кучме после утраты власти, а с другой — обеспечить Морозу(по версии последнего) возможность обрести желанные президентские полномочия в статусе постреформенного спикера.

Политреформа, которая на практике реализовала двоевластие в стране, перевела кризис в публичную фазу, показала, что большинство институтов государства в таком виде непригодны для демократической страны и требуют коренного реформирования. К сожалению, за два с лишним года правления Виктора Ющенко публичный план корректировки этой реформы так и не был разработан, а кризис только углублялся. Страна устала от бессмысленного топтания на месте. Это не могло не завершиться катастрофой, и внеочередные выборы в данном случае — просто спасение страны от этой катастрофы.

— И шанс на преодоление кризиса?

— Только отчасти. Выборы не устранят изъянов Конституции. В зал Верховной Рады войдет 450 новых депутатов, каждый из которых имеет формальное право выступать от имени народа, но для того, чтобы получить на это моральное право, надо как минимум поинтересоваться у этого самого народа, как он хочет жить.

— Вы имеете в виду идею референдума?

— Разумеется, но только не такого, как проводил Кучма. Все годы независимости украинская власть держалась не на поддержке курса народом, а на манипуляциях общественным мнением. При этом принятие кардинальных для будущего страны решений в виде, необходимом правящим политикам и партиям, цинично обосновывалось «мнением народа». Все поколения украинской власти боялись референдума как механизма прямого народовластия, ограничивающего беспредельную свободу ее действий. Максимум на что такая власть готова — порционная демократия, как блюда в общепитовской столовой 20 лет назад.

Именно поэтому я поддерживаю не только идею проведения референдума по ключевым вопросам государственного устройства, но и кардинальное упрощение самой процедуры проведения таких референдумов. Они должны стать механизмом самосовершенствования демократии.

— И все же, в какой мере, с вашей точки зрения, внеочередные выборы могут стать механизмом выхода из этого кризиса?

— Думаю, в той мере, в какой народ в состоянии сделать осознанный выбор и понять, что для нас сейчас является главным. Я как гражданин могу сказать, что для меня сейчас главным является то, что укрепляет страну и работает на ее объединение. Потому, что у каждого из нас есть свои жизненные цели, но мы их не реализуем, если не будет решена главная проблема — объединение и укрепление страны. И если избиратели по-прежнему пойдут и проголосуют за мифы, как, например, многие крымчане, которые неоднократно голосовали за пенсии в рублях, зарплаты в долларах, за болтунов на тему русского языка и псевдоборцов против НАТО, то изменений будет мало. Однако я верю в то, что выборы способны многое изменить, ведь за последние несколько лет наша страна, а главное, люди изменились неузнаваемо...

— Пессимисты утверждают, что социологические замеры показывают победу нынешней правящей коалиции, и если это так, то что же может измениться?

— Я скептически отношусь к этим замерам, это одна из технологий манипулирования общественным мнением. Мы идем на выборы с публичной программой развития страны и чувствуем себя уверенно. Нам не нужно никого обманывать, наша задача разъяснить свою позицию и завоевать доверие людей. Мы не меняем своих взглядов до и после выборов, во власти или в оппозиции. Дай Бог, такой уверенности нашим политическим оппонентам.

—Вы считаете, что у них нет оснований для уверенности?

— На мой взгляд, в рядах как правящей коалиции, так и входящих в нее партий далеко не уверены в победе. За год работы власть продемонстрировала, что интересы страны и миллионов ее граждан не имеют ничего общего с интересами правящей команды. Коалицию подвела самоуверенность. Они считали, что смогут беззастенчиво присваивать национальные богатства, а через пять лет, перед самыми выборами бросив подачку, купят голоса пенсионеров, молодых мам, чернобыльцев, военнослужащих и др.

Они все время пытаются представить БЮТ то оголтелой оппозицией, то бессовестными популистами. Но ведь мы как оппозиция не требовали от власти чуда, мы не требовали всего и сразу. Мы говорили, работайте так, чтобы каждый день жизнь становилось хоть чуть-чуть лучше, и тогда у вас будет моральное право вести страну дальше, а если с каждым днем становится все хуже, то у нас возникает моральное право требовать смены власти. Мы боролись за это до конца, а нас пытались изобразить хулиганами, которые захватывают то трибуну, то электрощитовую. На самом же деле это было последней возможностью предостеречь правящую коалицию от принятия антинародных решений, в частности по тарифам на коммунальные услуги и по вопросу приостановки действия 63 законов, которыми гарантировались социальные выплаты.

Не помогло. Несмотря на все протесты, правящая коалиция, по сути, обобрала 15 миллионов человек, треть населения страны, половину ее взрослых граждан. Я не могу понять, как регионалы, коммунисты и социалисты, вынув из кармана каждого участника войны-инвалида по несколько тысяч положенных им гривен, произносили с разных трибун и телеэкранов поздравления с Днем Победы.

Пойдя на подобные шаги, власть противопоставила себя основной части населения. Поэтому у них и нет уверенности в победе...

— Андрей Виленович, вы много лет занимались политикой в Крыму, долго работали в органах исполнительной власти, став народным депутатом «окунулись» в большую политику. Опыт позволяет делать выводы. В чем они состоят?

— Главный вывод заключается в том, что система выборов достаточно несовершенна, в силу чего она формирует несовершенную власть.

Если бы была моя воля и я мог бы взять карандаш и, руководствуясь собственной гражданской позицией, почеркать список народных депутатов пятого созыва, то из нашей фракции я бы вычеркнул где-то четверть. В принципе так оно и получилось, из состава фракции выпали перебежчики, хотя я и раньше сделал вывод, что пользы стране от их пребывания в парламенте не будет.

Из фракции Партии регионов я бы вычеркнул где-то половину. Что такое Партия регионов сегодня? Это, по сути, финансово-промышленный клан, который пытается изобразить из себя политическую партию. Из кого состоит ее фракция? Из тех, кто считает себя хозяевами страны, Партии регионов и одноименной фракции, которые сформировали свои капиталы сомнительным образом, а также из их обслуживающего персонала — водителей, охранников, которые взяты для того, чтобы молча нажимали кнопки. Вторая часть — это так называемые крепкие хозяйственники, которые просто в силу того, что их предприятия расположены в промышленном Донбассе, попросту, что называется, «попали». У них и выбора то, по сути, не было. Потому, что для них в Донбассе перейти в другую партию — это смерти подобно. Нынешняя система выборов не дает ответа на эти вопросы. Если раньше они могли пойти по мажоритарному округу, то теперь это исключено. Так вот, первую половину регионалов я бы вычеркнул, а другая половина — это нормальные, трезвомыслящие люди, способные работать на страну, оправдывать доверие избирателей.

Если говорить о социалистах, то эту фракцию я бы вычеркнул полностью. Настолько разложившейся и аморальной группы я не видел давно. Это люди, которые системно грабят страну.

Фракция коммунистов — это в основном циничные прагматики, собирающие голоса пожилых людей и приходящие в парламент с целью личного обогащения. Никакой практической пользы эта группа политиков ни своей стране, ни своим избирателям не приносит.

Если же говорить о фракции «Нашей Украины», то там я бы тоже вычеркнул около половины. В ее составе настоящих патриотов своей страны очень мало. Они борются в основном за должности и возможности личного обогащения.

И если вот так поработать карандашом, то в парламенте остались бы люди, способные, на мой взгляд, работать в интересах страны, провести необходимые реформы, обеспечивать ее единство и эффективное следование власти интересам народа...

— То есть надо признать: пропорциональная система выборов в том виде, в котором она существовала, себя не оправдала?

— Я бы сказал так, на этом этапе она многим стоящим людям не дала возможности реализовать себя, и многие профессиональные и зрелые политики и руководители вынуждены были уйти и оставить ту сферу, в которой они могли принести много пользы для страны. В результате уровень политики, качество управления страной серьезно снизились. Но это проблема не только или не столько системы выборов. Это проблема низкой политической культуры, проблема криминализации власти, в конечном итоге — проблема недемократичности нашей страны. В условиях Донбасса или Крыма, если ты чиновник с партбилетом оппозиционной партии, то можешь считать себя безработным, если ты бизнесмен без партбилета Партии регионов — то под тобой выжженная земля. А если с партбилетом, то плати дань. Многие трезвомыслящие люди оказались просто в состоянии отсутствия выбора. Но если он появится, то, поверьте мне, политическая картина в том же Донбассе и вообще на востоке и юге страны очень изменится.

— Новые выборы будут по старой системе. И что ж получается — нет механизма повышения качества депутатского корпуса?

— Такой механизм, пусть и несовершенный, есть у любой политической партии. Это императивный мандат. Можно бесконечно говорить о недемократичности этой нормы, но надо признать, что это первый и единственный в политической истории нашей страны инструмент отзыва депутата. Его демократичность зависит от того, насколько та или иная политическая партия соответствует самому понятию политической партии в демократической стране. Для клана императивный мандат — возможность расправиться с неугодными, для демократической партии — возможность очистить свои ряды от предателей.

То что такой инструмент необходим, мы убедились на примере собственной политической силы. В ряде регионов страны после выборов 2006 года мы сумели создать большинство в местных советах. Надо признать, что не везде опыт был положительным. В некоторых советах наши депутаты побрели по той же скользкой дороге, что и регионалы — злоупотребления при распределении земли, собственности, бюджетных средств.

— Так чем же БЮТ отличается от Партии регионов?

— БЮТ отличается от Партии регионов тем, что мы негодяев выгоняем, а они их подбирают. Лично Тимошенко была вынуждена промывать мозги тем, кто заблудился, а тех, кому уже не поможешь, лишали мандатов.

— Объединение страны, по-вашему, сейчас центральная проблема политики, главная повестка дня. Какие механизмы для этого есть, и можно ли решать эту проблему во время выборов?

— Я бы сказал, что это не проблема, а задача, над которой нужно работать ежедневно, но решить ее под силу только партии, являющейся политической силой всей страны.

Я убежден, что Партия регионов, которая опирается в основном на Донбасс и Крым, не стала и уже никогда не сможет стать такой силой. Они пробовали что-то сделать на западе Украины, укрепить там свои позиции, свое влияние, но потерпели провал, ибо «донецкое» понимание жизни не ложится на почву, подготовленную для демократических всходов. Крымчане также не в восторге от донецкой «оккупации» и повторной криминализации Крыма. Но главное, что все больше граждан нашей страны, в том числе и живущих в Донбассе, хотят жить в демократической стране.

Очевидно, что и «Наша Украина», которая, как кажется, потеряла интерес к востоку и Крыму, ибо не видит там для себя перспективы, тоже не сможет стать политической силой всей страны. Кроме того, при всей видимой разнице в определении направления развития страны методы распространения идей «Нашей Украиной» не особенно отличаются от методов Партии регионов.

Можно уверенно сказать, что только у БЮТ есть потенциал для того, чтобы стать объединяющей политической силой всей страны. Это непросто. Для этого надо существенно демократизировать саму партию, провести широкую дискуссию и отставить на второй план все то, что не работает на задачу объединения страны. И конечно, нужно победить на выборах.

— Есть еще одна проблема. Технологическая. Сейчас «романтики» от политики верят в то, что на предстоящих выборах народ проголосует правильно, и победят достойные. В то же время «прагматики» надеются на то, что каким бы ни был выбор народа, его можно будет «подработать» путем подброса бюллетеней, «каруселей», а в ночь выборов исправить путем фальсификации протокола. Насколько эта опасность, которая сведет все усилия к нулю, реальна? Что нужно сделать, чтобы не допустить этого?

— Она есть. Но я не согласен с классификацией. Первые — не романтики, а нормальные политики, а вторые — не прагматики, а негодяи. У нас в Крыму в прошлый раз украли половину голосов. Наши оппоненты уже ставят задачу «не пустить БЮТ за 6 процентов», хотя мы знаем, что у нас будет на много больше. У нас есть программа «Честные выборы», мы надеемся, что наша система усилий сможет противостоять фальсификациям. Но дело в том, что выбор народа должно защитить само государство. Здесь должна сказать свое слово СБУ. Милиция тоже должна вести себя иначе. Пока на ее объективность надежды мало. Структуры МВД у нас насквозь политизированы. Например, недавно мы проводили собрания по вопросам создания инициативных групп по вопросу проведения референдума, и милиция там ходила и считала присутствующих по головам. Разве это функция милиции? Она превратилась в аппарат обслуживания правящего клана. Думаю, что и прокуратура должна выступать не в роли статиста.