Чучело предателя

Официальное празднование годовщины 23 февраля, даты позорного разгрома матросов Дыбенко под Нарвой, заставляет обратить внимание на рост другой неосоветской традиции. Нарастает кампания очернительства, а то и клеветы, начатая властями РФ еще в конце 1999 года против всех граждан СССР, которые воевали против сталинского режима в ходе Второй мировой войны. Эта песня подхвачена и нынешней украинской властью. Потому что у, казалось бы, ретроспективного идеологического посыла на самом деле есть актуальная подоплека. Создание прообраза врага, пугала «изменника родины».

Бандеровцы изображаются «пращурами «оранжевых», власовцы выставляются «предтечами несогласных», и все они поголовно изображаются исключительными подонками. Далее уже для внутреннего пользования развивается мораль: русскому человеку надо служить своему начальнику, каким бы удавом он ни был. А с чужими сверхдержавами сотрудничает только отребье, которое шакалит у посольств, как в свое время у эсэсовских полевых кухонь. Белые ленточки российской оппозиции — это, мол, как белые повязки полицаев.

Вероятнее всего, в пропаганду в разных формах нынешний Кремль вкладывает даже больше средств, чем во времена расцвета застоя. Ведь, в отличие от советских времен, президент и парламентарии получают свою власть в результате каких-никаких, а все же выборов. А самые «ходовые» темы в массовом сознании украинцев и россиян — Вторая мировая война и антиамериканизм, которые нынешние власти России старательно сводят воедино. Путин еще в своей знаменитой мюнхенской речи в 2007 году сделал прозрачный намек на сходство внешней политики США со стремлением к мировому господству, то есть с экспансией Третьего Рейха.

Шоа, в отличие от англо-американской трактовки, изображается не уникальным злодеянием, а, наряду, например, с сожжением эсэсовцами «партизанских деревень», лишь одним из проявлений уникального зла — нацистской Германии. Гитлера же одолела — напоминают отщепенцам — Красная армия. Далее для электората применяется такой конструкт: победа достигнута благодаря авторитарной системе управления, чекистским заградотрядам, костоломам СМЕРШа и хозяйственной мощи ГУЛАГа НКВД, предшественника ФСБ. Слава внутренним органам!

Тема нацистских зверств, и особенно Холокоста, переплетенная с еврейским вопросом, проблемой юдофобии, играет в этом вале черного пиара роль едва ли не ядерного оружия. Пропагандистская волна изощренно идет на Запад, утонченно — внутри и изнутри «капстран» (а оттуда порой заботливо ретранслируется обратно в Украину и Россию). Более топорно агитация идет на страны СНГ. Но по обе стороны языкового барьера в пиар-обеспечение вовлекаются фигуры мирового масштаба. Чего стоят только нашумевшие слова Владимира Путина канцлеру ФРГ Ангеле Меркель, что Pussy Riot — антисемиты, потому что повесили чучело еврея.

Внимание на манипуляции этими темами уже обратили русские и украинские публицисты. Марк Солонин высмеял верноподданнический характер речи президента Израиля Шимона Переса на открытии «Еврейского музея и центра толерантности» в Москве в конце минувшего года. На своей страничке он поместил памфлет «Гостеприимное гетто». После чего от своих слов не отказался, но статью быстро снял. Вероятно, по многочисленным просьбам трудящихся. Но текст доступен на других сайтах. Солонин предположил, что Перес подобным образом вымаливал у Путина уступки. Вероятно, речь шла о прекращении поддержки антиизраильских террористов и Ирана. В любом случае, полагает Солонин, глава Израиля забыл о правиле общения с полковником: «Не проси!»

Моисей Фишбейн подчеркнул роль идеологических спецопераций при краплении, как он выразился, «еврейской карты» в игре в пользу неосоветской реакции в Украине. Поэт и публицист среди прочего обратил внимание на благодарность Дмитрия Медведева чекистскому руководству: «Не прекращались попытки расширения НАТО, в том числе и за счет так называемого ускоренного вступления в альянс Грузии и Украины. Все это, разумеется, потребовало четкой и слаженной работы всех специальных силовых структур, правоохранительных органов и весьма высокого уровня координации их деятельности. Должен сразу сказать, что Федеральная служба безопасности в целом успешно выполнила поставленные перед ней задачи». Об уровне задействованных сил и каналов свидетельствует немало.

Упомянем о том, как бывший сотрудник аппарата Госдумы, юрист Лев Симкин, использовал стажировку в американском Государственном музее Холокоста в Вашингтоне. Это, наверное, самый важный в мире исследовательский Центр по данной проблеме. Причем по истории Второй мировой войны или нацистского террора Симкин не опубликовал ни одной книги, а известность получил благодаря разработке темы русских сектантов — эмигрантов в США.

Он «внимательно изучил» в Вашингтоне тщательно отобранные и заботливо, в том числе через третьи руки, засланные московскими архивистами на Запад следственные дела полицаев и охранников концлагерей. Вероятно, большинство из этих материалов — действительно расследования актов геноцида. Можно полагать, что дела, например, казаков-фронтовиков, солдат дивизии Ваффен-СС «Галичина» или бесчисленных хиви (хлеборезов и шоферов), музейщики в массовом порядке и не пытались получить. Специфика не та, Холокост не при чем.

Однако, вернувшись из-за океана, Симкин на популярном среди интеллигенции не только в России, но и в Украине «Эхе Москвы» деловито навесил ярлык на всех коллаборационистов поголовно. Он договорился до апологии бериевских расправ и произвола: «Все-таки их судили за конкретные злодеяния... И, в общем, справедливо». Хочется добавить — как в Басманном суде. Ведь очевидно, что сталинские правонарушительные органы карали, прежде всего, за нелояльность. В лагеря или под расстрел отправляли за сам факт «предательства», после которого лишь в ряде случаев следовало участие в военных преступлениях. Вывод Симкина косвенно противоречит и результатам исследований специалистов, изучавших вопрос на основании основных в данном случае источников, — внутренней документации карательных инстанций. Например, работы британца Мартина Дина и немца Андрея Ангрика говорят о том, что пособникам из числа советских граждан в Холокосте отводилась вторая роль, основную «грязную работу» делали немцы.

Более того, слова Симкина «я изучил внимательно около 150 дел» вызывают сомнения. Ибо все эти документы — не на бумаге, а в электронных копиях и на фотопленке, и отдельные дела по 36 томов. Все это сообщил сам бывший стажер на передаче. Забыл сказать только срок стипендии. А на сайте музея было указано: три месяца. За 90 дней пусть даже непрерывного чтения просто одолеть такой объем текста, в том числе рукописного, середины прошлого века едва ли возможно. Тем более трудно успеть сопоставить все это с данными из работ коллег и опубликованных источников, сделать выписки, копии, пометки на ксероксах, провести подсчеты и анализ, выявить противоречия и закономерности.

Тем не менее, в той же программе доктор юридических наук Симкин в качестве, как он сам выразился, «общих выводов» уверенно заклеймил вообще все население западной части СССР, с «колеблющейся» Украиной и ныне демократической Прибалтикой включительно: «Поразил меня вот этот масштаб того, что было (соучастия в уничтожении евреев. — А. Г.)... Многие же шли в полицию добровольно... [и] старостами, бургомистрами и так далее... Размах... был очень велик. Те управдомы, которые составляли списки и доносили, работники администрации и так далее... Около 80 миллионов человек жило на этой оккупированной территории. И не могло это не повлиять на характер, на психологию этих людей. Когда наша армия освободила (sic! — А. Г.) эти земли... две России (sic! — А. Г.) поглядели в глаза друг другу, та, которая была под немцами, и та, которая была, так сказать, в другой части (не дай Бог дать параллель — «под Сталиным»! — А. Г.), то что-то изменилось, и не в лучшую сторону изменилось в людях. Это, прежде всего, конечно, касается того, что все-таки на глазах людей происходили вот эти вот ужасы. Прежде всего, это Холокост».

Во-первых, говорить, что увидели миллионы людей в глазах друг друга, — это брать на себя слишком многое, такая «проницательность» сродни мистической. Во-вторых, и это главное, красноармейцы-то вернулись в западную часть СССР отнюдь не с небес. Те, кто жил под немцами в 1941 — 1944 гг. не соучаствовал в сталинских преступлениях по другую сторону фронта. Вспомним только о содействии сытых советских исполнителей разного уровня в организации смертности от голода в тыловых районах («Все для победы!»), концлагерях, депортациях народов и иных массовых злодеяниях.

К слову, о целях программы «Эха Москвы» — «Цена победы», в которой выступал не только Симкин, но и ряд других экспертов, большинство из которых такой же квалификации и с подобными же выводами. Давние предположения о том, что эта программа задумана для «обработки» либеральной части общественности, подтвердило название цикла передач, который начат в конце ушедшего года. Он плавно заместил тему войны. Программа идет по субботам, в то же время, что и раньше, и откровенно именуется «Цена революции». Прогрессивно настроенным слушателям ненавязчиво дается понять, что себестоимость любого резкого социально-политического изменения уж слишком высокая. Что русский бунт может быть только бессмысленным и беспощадным. Как будто Восточная Европа живет все еще во времена Пушкина, и ее население — забитые крепостные крестьяне. Или же на дворе — начало ХХ века, когда чуть ли не половина населения было безграмотным.

На «историческую» оппозицию и идею любой коренной трансформации власти, особенно с помощью зарубежного влияния, льется настоящий вал черного пиара. Здесь намеренно процитирована только небольшая часть примеров.

Подводя итоги, следует сказать: все же эта кампания — «Бей фашистских прихвостней!» — скорее хорошая новость. Уж если специалисты вроде Симкина занялись ретроспективной борьбой с «изменниками Родины», значит, в бой идут не одни старики, но также женщины, дети (в том числе сироты). Наверное, скоро погонят на идеологический фронт и инвалидов. Российский уличный протест и украинская парламентская оппозиция «дают прикурить», плюс имидж нынешних хозяев России и Украины на Западе уверенно снижается, власть звереет и совершает промах за просчетом.

Описанная топорность пропаганды косвенно свидетельствует: недалек тот час, когда в России и Украине завершатся демократические преобразования 1991 года. Тогда и темы Холокоста и войны будут преподаваться в восточноевропейских школах и вузах и презентоваться в СМИ не только как взвешенная наука, но и в неразрывной связи не с неосоветским мракобесием, а с либеральными ценностями.

Статья написана благодаря стипендии Дианы и Говарда Уолла Центра перспективных исследований Государственного мемориального американского музея Холокоста (USHMM).