Чувство меры

К характерным приметам нашего времени относится, увы, размытость грани между политическим хулиганством и политическим радикализмом. Определить, где именно она проходит, действительно не так-то просто, — да мало кто и пытался это сделать. Прецедент был, можно сказать, создан 26 декабря прошлого года Голосеевским судом столицы, который, как уже сообщалось, приговорил участвовавших в массовых акциях протеста 9 марта 2001 года в Киеве членов УНА-УНСО к срокам отбывания наказания от 2 до 5 лет, в том числе четверых — условно. Еще четверым установлен испытательный срок с запретом выезжать за пределы Украины — от одного до двух лет. Судебные заседания по данному делу проходили с октября прошлого года и завершились в драматической обстановке — после оглашения приговора в зале завязалась потасовка, а один из осужденных даже пытался совершить акт самосожжения. До последнего заседания суда в СИЗО находились 14 членов УНА-УНСО. Как известно, после происшедших 9 марта 2001 г. возле здания администрации Президента Украины столкновений, СБУ возбудила уголовное дело в отношении людей, обвиняемых в организации и активном участии в беспорядках, и арестовала 16 членов УНА-УНСО, в том числе лидера организации А. Шкиля. (Получив в результате парламентских выборов 2002 года депутатский мандат, а заодно и неприкосновенность, А. Шкиль был освобожден из-под стражи, а его дело выделено в отдельное производство и передано в Генеральную прокуратуру.)

«Унсовцы» обвинены по статье 71 старого Уголовного кодекса: «организация массовых беспорядков». Это дало основания некоторым политическим силам, в частности, Блоку Юлии Тимошенко, в парламентскую фракцию которого входит А. Шкиль, выразить недовольство приговором. (Адвокаты осужденных в свою очередь подали на решение Голосеевского суда Киева апелляционную жалобу.) На днях лидер БЮТ, общаясь с журналистами, подтвердила ранее заявленное намерение оппозиции провести 9 марта 2003 года акции протеста «Восстань, Украина!» по всей стране. При этом Юлия Тимошенко отнюдь не обещала сделать все возможное для предотвращения повторения «черного четверга», — очевидно, отечественные политики еще не скоро отучатся использовать склонность определенной части молодежи к экстремизму. Как, впрочем, и путать радикальные политические требования и «радикальное» поведение. Лекарством от такой путаницы, очевидно, может быть только формирование реальной многопартийности и правововой иммунитет общества к проявлениям политического «экстрима» (который в Украине почему-то принято считать крайне правым). «День» представляет несколько точек зрения на проблему политического радикализма и «правизны».

Приговор для УНСО: не повезло

Для политической силы заключение в тюрьму ее лидеров или активистов может быть, в зависимости от обстоятельств, или стартом, или финишем. Вынесение судебного приговора участникам событий 9 марта 2001 года в Киеве поставило такой вопрос в отношении УНА- УНСО. В ближайшее время группу сравнительно молодых граждан или сделают невиновными страдальцами, или просто забудут, оставив отбывать небольшие сроки лишения свободы. Сам судебный процесс над правонарушителями из названной выше организации должен был состояться рано или поздно, по этому или другому поводу. Иначе судили бы они, или те, кто их в свое время создал.

ПО ПРИЗЫВУ ВРЕМЕНИ

Застигнутое врасплох горбачевской перестройкой украинское общество было не готово к политическому структурированию. Именно это дало возможность незначительной кучке ловких граждан занять в начале 90-х практически все политические ниши, перекрыв путь в большую политику подавляющему большинству украинцев. Согласно политической схеме, которая лихорадочно создавалась в 1991-м, в стране должны быть крайне правые экстремисты. Осталось только оперативно заполнить эту пустоту. Сценарий обычного политикума, где ведущие позиции быстро занимались вчерашним комсомольским активом, здесь не подходил. Среди новых политиков было немало таких, кто имел опыт комсомольских оперотрядов. Однако дальше декоративных «служб охраны» или опереточного «казачества» эти деятели не пошли. На крайне правом фланге не было перспективы немедленного прихода хоть к какой-то власти, а идти «на баррикады» просто так желающих не было. Вожди «студенческой революции» разбежались по коммерческим структурам, навсегда охладев к уличным акциям, на которые с тех пор бесплатно никто не ходит.

По этой причине крайне правый фланг несколько месяцев оставался свободным. В начале 91 го в вожди отечественных национал-экстремистов планировался как будто Степан Хмара, который перед этим стал героем так до сих пор и нераскрытой публично провокации в подземном переходе и отсидел несколько месяцев в следственном изоляторе Лукьяновки. Хмара даже съездил в марте 91-го в Севастополь во главе разношерстной группы студентов и просто молодых людей, которые отправились на бесплатную экскурсию к холодному в то время морю. Эта поездка была разрекламирована как политическая акция. Вскоре стало понятно, что вождя экстремистов из бывшего зубного техника не получится. После съезда Украинской республиканской партии в июне 1991-го Хмара стал никому не нужен. Несколько десятков брошенных на произвол судьбы национал-радикалов возглавил киевлянин Дмитрий Корчинский.

Талантливый организатор Корчинский, в отличие от своего немногочисленного «войска» имел достаточное образование. Практически за копейки он сумел собрать вокруг себя молодежную группу, которая в случае необходимости выстраивалась в колонну и выполняла те или иные строевые команды. Большего тогда и не требовалось. Съемочные группы московского телевидения стояли в очереди, чтобы заснять страшные колонны «украинских националистов» с факелами и показать их в выпусках новостей с нужными комментариями. Из кого создавалось это импровизированное «войско»? Ездить в указанном Корчинским направлении могли себе позволить или студенты-прогульщики, или их ровесники, склонные к авантюрам. Были и такие, которые попробовали перед этим тюремный хлеб за незначительные преступления. Кучка молодежи под громким названием Украинская Народная Самооборона (УНСО) представляла собой тогда странный контраст с многотысячным потоком сограждан, которые бросились торговать в соседние страны через только что открытые границы.

ИСПЫТАНИЕ БОЕМ

Несмотря на обещания «вождей», пламя войны, в котором бойцы новообразованной УНСО могли завоевать славу и власть, в Украине не разгорелось. Чтобы хоть как-то поддержать «боевой дух», несколько групп активистов организации были отправлены в Молдову, где пылала война за приднестровские области. Добровольцев из Украины российские солдаты встретили довольно равнодушно. Но была видна какая-то договоренность «наверху», поскольку прибывших «бойцов» не арестовали, не отправили домой, а позволили немного посидеть в шанцах и фотографироваться с оружием в руках. После этого УНСОвцы стали считать себя настоящими фронтовиками, рассказывая корреспондентам небылицы о войне, на которой неизвестно что делали. Такой же полукомичной была попытка УНСО «повоевать» впоследствии в Абхазии почему- то на стороне сепаратистов. Участие организации в чеченской войне ограничилось позированием нескольких смельчаков с автоматом в руках на фоне разрушенного Грозного. Вскоре сообщения об участии украинцев в войне на стороне чеченцев исчезли. Не потому, что их там не стало, а потому что эти сообщения стали ненужными.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАРЬЕРА

Но это произошло позже. А в период до 1994-го года УНСО, которая выступала также под партийной вывеской УНА (Украинская национальная ассамблея), имела широкий выход на СМИ. Усы Дмитрия Корчинского были тогда неотъемлемой частью выпусков новостей. Причина такого расположения к «экстремистам» прочитывалась довольно легко: в условиях экономического коллапса и гиперинфляции неудовлетворенность властью следовало максимально распылить. Именно тогда количество «оппозиционных сил» как на левом, так и на правом фланге начало стремительно увеличиваться. Не теряла времени и УНА-УНСО. Прогнозированные социологами пять-десять процентов избирателей отечественным национал-экстремистам не угрожали, поскольку их не воспринимали на востоке страны. И время выборов по «смешанной» системе еще не наступило. Несколько депутатов, избранных в парламент в западных областях на выборах 1994 года, стали «звездным часом» УНА-УНСО. С тех пор протекционизм по отношению к «крайне-правым» начал постепенно угасать. Все труднее было выводить на улицы одетых в униформу юнцов. Группы, которые грозно именовались «боевыми отрядами УНСО», сильно проигрывали реальным «бригадам» и «службам охраны» частных фирм. Именно туда шли юноши, которые не видели своей перспективы в гражданской жизни. А одни только патриотические призывы, обещания власти и копеечные суточные не могли удержать в УНСО никого, кроме самих ее «вождей». Прогнозированное поражение на выборах в 1998 году довершило дело. Оставил организацию ее руководитель — Дмитрий Корчинский уже не видел перспектив в хождении с факелами, ношении униформы, и выкрикивании «страшных» призывов, которые никого уже не пугали.

ПОСЛЕДНИЙ «ПОДРЯД»

Так бы и скончалась УНА-УНСО на политической свалке прошлого века, если бы не… социалисты. Именно непримиримые до недавнего времени идеологические враги предложили в конце 2000-го года окончательно маргинализованным «экстремистам» довольно выгодный ангажемент. Людям, которые ходили вокруг палаток акции «Украина без Кучмы» надо было как-то называться. УНСО отдала им свое имя, выйдя таким образом из «штаба» в цокольной комнате у Олимпийского стадиона на последний бой с «преступным режимом». На имидж руководителя уличных акций социалиста Юрия Луценко альянс с «националистами» уже не мог повлиять. На протяжении долгих зимних месяцев русскоязычные ребята с нарукавниками «УНА-УНСО» невесело согревались на Крещатике чаем и «стреляли» сигареты у прохожих, отрабатывая «дежурство».

Дальнейшие события всем хорошо известны. 9 марта 2001 г. в центре столицы произошла драка, из первых рядов которой предусмотрительно убежали «вожди» толпы. «Крайними» оказались активисты УНСО, которые по многолетней привычке позировали перед телекамерами, размахивая кулаками, ломая ограждения и бросая в сторону «врагов» камни. Делали это так, как много лет тому назад, не зная, что на этот раз их за это посадят.

ЗА ЧТО?

Сама причина возникновения так называемых экстремистских организаций в начале девяностых была вызвана безнаказанностью. Инициаторы столкновений и драк на демонстрациях, у церквей, и в пикетах хорошо знали, что им за это ничего не будет. В свое время упомянутый выше Юрий Луценко получил «телесные повреждения» во время погрома националистами собрания социалистов. Никого тогда не привлекли к ответственности, а сам «пострадавший» чуть не обнимается сегодня со своими обидчиками. Потому что правила игры сегодня такие, а раньше были другие. Именно такие сомнительные «правила игры» поставили в свое время во главе нормальных как будто организаций ловкачей, которые лезли в драку, пока за это не наказывали. Испокон веков уличные беспорядки привлекали сомнительных лиц, которые стремились безнаказанно поиздеваться над более слабыми. Автору не под силу сегодня исследовать, кто именно положил начало практике, когда хулиганам под политическими лозунгами прощались избиения и издевательства над ни в чем не виновными людьми. Точно знаю только, что кое-кто из тех, кто бил, и тех, кто этого «не замечал», сегодня работают в соседних кабинетах, охраняя наш покой.

Новые социально-политические условия, сложившиеся на рубеже тысячелетий, требовали пересмотра негласной практики 90 х, когда правоохранителизадерживали, а суды судили хулиганов, а «политических» за подобные же действия к ответственности не привлекали. Разбитой голове, испорченной одежде и растоптанному человеческому достоинству все равно под какими лозунгами над ними издевались. Кто-то должен был первым остановить бандитов, которые вместо «твою мать» выкрикивают политические лозунги и этим освобождаются от уголовной ответственности.

Произошло так, что первым это сделал судья, который объявил приговор участникам уличных драк 9 марта 2001 года. Осужденным досадно, что именно они стали первыми, кого наказали. Но зная лично многих из них, воздержусь от сочувствия. А тех «политиков», которые ныне «становятся на защиту осужденных», могу понять. Как им не кричать, как не призывать к гуманности, если придется смотреть в глаза, а возможно, и расплачиваться с теми, кого толкнули на нарушение закона, спрятавшись за депутатской неприкосновенностью. Толпы бездельников, которые периодически изображают «восставшие народные массы», после объявления судебного приговора УНСОвцам уже не так охотно будут выходить на улицы на оплачиваемые призывы. Потому что уже есть пример. И нет гарантии, что «вожди» в очередной раз не убегут из первых рядов, размахивая депутатскими мандатами, оставив людей, приведенных ими же, с глазу на глаз с законом. Урок осуждения группы УНСОвцев должен быть очевидным для всех. Во всяком случае надежда на это появилась.