Фатерлянд и «Родина»: опять об исторических параллелях

«Отношение чехословацких патриотов к Конраду Генлейну сугубо дикарское! Генлейна есть за что критиковать и даже ненавидеть — но не за что пытаться арестовать. Те, кто радуется по поводу его преследований властью, уподобились своим наихудшим противникам. Кроме того, абсолютно недопустимо насильственное закрытие газет, которые издавала Судето-немецкая партия Генлейна. Можно не воспринимать их редакционную политику, можно исповедовать другие ценности, — но только дураки радуются таким притеснениям свободы слова. Потому что, допуская и поддерживая варварские методы уничтожения оппонентов демократии, чехословацкие демократы поневоле готовят плацдарм для варварского уничтожения их самих».

Если не дословно именно в таких высказываниях, то в очень похожих, немало британских и французских СМИ в мае-сентябре 1938 года реагировали на попытку правительства Чехословакии навести порядок в Судетский области, прекратить антигосударственную деятельность местных нацистов и арестовать их фюрера Конрада Генлейна по обвинению в сепаратизме и организации нападений на своих политических оппонентов и даже убийств некоторых из них. Но уже было поздно.

...В начале 1930-х годов в Чехословакии, которая после распада Австро-Венгрии добыла в борьбе независимость, почти четверть населения составляли этнические немецкоязычные судетцы, Sudet’aci, как их звали чехи. Заметных межэтнических конфликтов не было. На выборах Sudet’aci голосовали за социал-демократов, коммунистов, христианских консерваторов, аграриев. Собственно, и немцами они себя не считали — ведь в составе Немецкого государства никогда не жили, да и понять их диалект берлинский или гамбургский немец мог с пятого на десятое, уж очень он отличался от литературного немецкого языка.

«Поэтому стоит отметить несколько важных моментов. Во-первых, не все, что делает действующая власть, априори неправильно — иногда ее интересы по тем или иным причинам совпадают с национальными интересами Украины. Во-вторых, установки определенной части либералов, которые выступают за безбрежную демократию, на языке психологии называются виктимными, самоубийственными, то есть ведущими к уничтожению этой самой демократии, иногда — вместе с ее спикерами. В-третьих, следует серьезно относиться к щедро финансируемым с определенных источников (о которых должны были бы знать в СБУ) политическим фарсам, поскольку последние при благоприятных обстоятельствах способны превратиться во что-то очень серьезное и повлечь общественные трагедии»

И все бы ничего, за каких-нибудь несколько десятилетий окончательно сформировался бы отдельный этнос с языком, который принадлежал к числу германских, но в январе 1933 года канцлером Германии стал фюрер NSDAP Адольф Гитлер. А следовательно, уже осенью того же года был создан «Немецкий патриотический фронт» под руководством Конрада Генлейна, официальным требованием которого стала автономия Судет в составе федеральной Чехословакии, а неофициальной (то есть настоящей) — присоединение Судетской области к Третьему Рейху. Именно Генлейн ввел в политическое обращение понятие «судетские немцы», которые, мол, являются «соотечественниками» жителей Немецкого государства, а не отдельным этносом. Какой там отдельный этнос, когда у них есть Фатерлянд, общая Родина!

Активная деятельность «борцов за общую Родину» не была пущена на самотек. С Берлина шло щедрое финансирование, поступала соответствующая литература, приезжали квалифицированные агитаторы, редакторы газет и журналов; за пару лет появились и умелые организаторы массовых беспорядков и индивидуального террора против политических оппонентов. Поэтому по каким-то неизвестным причинам резко уменьшилось количество любителей голосовать за социал-демократов или христианских консерваторов; зато «соотечественники» (это словцо с подачи берлинских идеологов и их местных подпевал вошло в моду) дружно голосовали за генлейновцев, а самые деятельные, дружно поднимая ноги в белых гетрах, маршировали в рядах военизированных партийных отрядов, пройдя перед тем выучку в разнообразных «летних лагерях для патриотов немецкой Родины».

Между тем фронт превратился в Судето-немецкую партию, которая во всех СМИ, на митингах и в парламенте постоянно говорила о притеснении чехословацким правительством «соотечественников». Прага, не желая заострять конфликт, постоянно шла навстречу требованиям генлейновцев: было обеспечено широкое представительство этнических судетцев в Национальном собрании, расширены права местного самоуправления, развивалось образование на родном языке (более того, «соотечественники», хотя и были чешскими гражданами, демонстративно начали «забывать» чешский язык, и это им не угрожало никакими неудобствами — вежливые чехи в разговоре переходили на немецкий). Но «борцы за Фатерлянд» не унимались — ни в Судетах, ни в Берлине. В феврале 1938 года Гитлер обратился к Рейхстагу с призывом «обратить внимание на ужасные условия жизни немецких братьев в Чехословакии». А в марте, после аншлюса Австрии, Генлейн прибывает в Берлин, где получает новые инструкции и достаточно большие деньги. Границу нелегально пересекают инструкторы с СС. Следовательно, в апреле 1938 года генлейновская партия принимает Карлсбадскую программу, где изложено требование национально-территориальной автономии, а в мае выдвигает требование провести референдум по присоединению Судетских земель к Германии. На 22 мая — день муниципальных выборов — был назначен вооруженный путч с тем, чтобы взять под контроль Судеты и превратить эти выборы в плебисцит. Одновременно Вермахт начал продвижение своих дивизий к границе.

Но чехословацкое правительство в той ситуации действовало решительно. Оно провело частичную мобилизацию в стране, ввело армию в Судеты, подавило силой выступления генлейновцев. Одним словом, на какое-то время навело конституционный порядок. Вот тогда-то пресса демократических государств Запада (а отчасти и чехословацкая) запестрела ламентациями относительно недопустимости подавления свободы прессы и уголовного преследования лидера партии сторонников «общей немецкой Родины» — мол, это варварство, это дикость.

Игорь Сюндюков в статье «Торги с хищником. Мюнхен: через «умиротворение» Гитлера к Второй мировой войне» («День» №194, 25.10.2013) отметил эту тональность ведущих газет Британии и Франции — мол, «Прага должна удовлетворить законные требования судетских немцев и их лидера Конрада Генлейна». Можно смело утверждать: именно массированная кампания критики вначале решительных действий чехословацкого правительства в западных, а частично и в местных СМИ стала одним из факторов подготовки Мюнхенской капитуляции.

...Читатели «Дня», очевидно, без дополнительных указаний уже уловили типологическую схожесть (не тождественность, понятное дело, а именно схожесть) ситуации 1920—1930-х годов в Чехословакии и 1990—2010-х в Украине. Да и ламентации о «притеснениях» Генлейна и судейских сторонников Фатерлянда очень схожи с выступлениями некоторых ультралибералов в Украине по поводу ареста Игоря Маркова и действий власти относительно одесского пророссийского пропагандистского телеканала АТВ и партии «Родина». К счастью, события у нас не зашли так далеко, и в Москве господствует не тоталитарный, а «всего лишь» авторитарный режим, но...

Ситуация в Одессе за десятилетие практически безнаказанной деятельности Маркова и его единомышленников существенно изменилась, о чем свидетельствуют как социологические опросы, так и результаты выборов. Если в начале 2000-х настроения в городе были в основном  проевропейскими и кое в чем совпадали с настроениями не только Киева, но и Львова, то теперь много чего изменилось. Теперь по уровню ориентации горожан на российско-советские ценности Одесса может уверенно соревноваться с Севастополем или Луганском. Да и идеи о «Новороссии» в том или другом виде опять парят над морем: ведь одесситам ежедневно объясняют, что они — дети не Украины, а Фатерлянда. простите, «великой Родины». Понятное дело, все это нередко больше смахивает на фарс, чем на что-то серьезное, но разве от этого легче тем, кто пострадал, пытаясь противостоять команде Маркова в ее сделках — и политических, и бизнесовых, и еще бог весть каких?

С другой стороны, «пивной путч» 1923 года тоже выглядел как политический фарс. А спустя десятилетие ведущие актеры того фарса пришли к власти в Германии, не так ли? И Юрий Мешков в Крыму тоже выглядел фарсовой фигурой — но разве не была тогда реальной опасность потери полуострова Украиной? И разве не умелые действия команды профессионалов, возглавляемой Евгением Марчуком, ликвидировали тогда эту опасность, этот политический фарс, который вполне мог стать трагедией?

Поэтому стоит отметить несколько важных моментов. Во-первых, не все, что делает действующая власть, априори неправильно — иногда ее интересы по тем или другим причинам совпадают с национальными интересами Украины. Во-вторых, установки определенной части либералов, которые выступают за безбрежную демократию, на языке психологии называются виктимными, самоубийственными, то есть ведущими к уничтожению этой самой демократии, иногда — вместе с ее спикерами. В-третьих, следует серьезно относиться к щедро финансируемым с определенных источников (о которых должны были бы знать в СБУ) политическим фарсам, поскольку последние при благоприятных обстоятельствах способны превратиться во что-то очень серьезное и повлечь общественные трагедии. И, наконец, следует называть вещи своими именами: «пятая колонна» — это вовсе не политические оппоненты, а осознающие свою роль разрушители нашей страны во имя своего «фатерлянда», авторитарного или тоталитарного, как бы он конкретно не назывался и какие бы намерения относительно «укрощения непослушной Украины» не имел.