«Главное – перекрыть государственную границу с Россией»

Недавно поблизости Славянска Донецкой области состоялось торжественное открытие отремонтированного детского отделения областной психиатрической больницы. Работы проводились при поддержке немецкой федеральной компании GIZ, которая работает по поручению правительства Германии в сотрудничестве с Люксембургским Красным Крестом в рамках Программы инфраструктурных инициатив для Украины. Открывал отделение больницы глава Донецкой военно-гражданской администрации Павел ЖЕБРИВСКИЙ, при участии Генерального консула Федеральной Республики Германия Вольфганга Мессингера; директора проекта «Развитие социальной инфраструктуры в связи с увеличением ВПО» GIZ Бербеля Швайгера; координатора Люксембургского Красного Креста Мириам Якоби. «Благодаря международной помощи в детском отделении, которое рассчитано на 65 детей, были установлены крыша, новые оконные блоки и двери, произведен капитальный ремонт внутренних помещений, заменены электросети, системы холодного и горячего водоснабжения, канализации, отопления и вентиляции, утеплен фасад, выполнено благоустройство и построена детская площадка, — отметил Павел Жебривский. После официальной части открытия больницы «День» пообщался с главой Донецкой военно-гражданской администрации о ключевых проблемах региона, в частности отсутствии в городах газа, работе КПВВ, контрабанде.

— Сегодня в области критическим остается вопрос газоснабжения в Авдеевку, я думаю, что до конца года мы закончим работы и подадим людям газ, — говорит Павел Иванович. — Еще одна проблема с газом в городах Марьинка и Красногоровка. По этим пунктам мы бы хотели запустить существующий, восстановленный совместно с Красным крестом газопровод, но пророссийские бандиты не дают нам проинсталлировать и запустить ГРС. Еще есть небольшая надежда на то, что будет обеспечен режим тишины и нам удастся запустить ГРС, которая находится около окопов боевиков, — тогда бы относительно быстро обеспечили города газом. Но, скорее всего, придется запускать в работу альтернативную ветвь с нового года — подведение газа из Курахово. Там финансовый ресурс, необходимый для возобновления газоснабжения, — 115 млн грн. А это достаточно большие средства. В настоящее время мы в целом поставили задачу, готовится проект. Думаю, если с весны начнем работы, то до конца 2018 года мы закончим газопровод, и Марьинка и Красногоровка будут с газом.

ФОТО НИКОЛАЯ ТИМЧЕНКО / «День»

— Знаю, что в области остается несколько прифронтовых населенных пунктов без электроснабжения.

— Да, это еще одна проблема — у нас остается два населенных пункта, где нет света, — Опытное и Пески. В Песках постоянно живут от 9 -12 человек, а в Опытном — от 47 до 59. Речь идет не о том, что для небольшого количества жителей мы не будем возобновлять электроснабжение. Будем. Просто нам не дают в этой части области тишины. Опытное — это фактически район Донецкого аэропорта, там активно работают вражеские снайперы. Также остается проблемным возобновление работы мостов, которые ближе к линии разграничения. У нас, если не ошибаюсь, семь взорванных мостов. Да, их нужно восстанавливать, но на сегодня мы не можем это сделать. Потому что это, прежде всего, невыгодно с военной точки зрения, и есть проблема, что в тех местах, где необходимо проводить работы, строители будут находиться под постоянными обстрелами.

— Как государство помогает возобновлять разрушенные после обстрелов дома в области?

— Мы в настоящее время возобновляем частный сектор Авдеевки, и буквально на днях начали такие же работы в Марьинке и Красногоровке. В Авдеевке нам еще нужно восстановить 500 домов. Понимаете, Донецкая военно-гражданская администрация напрямую не имеет права, в соответствии с существующим законодательством, финансировать восстановление разрушенных после обстрелов домов. Но мы нашли формулу через ГСЧС и по линии материальных резервов. В отдельных ситуациях мы имеем право предоставлять строительные материалы. 120 домов мы уже восстановили — где-то шифер заменили, где-то окна, где-то стену поставили... Все это мы делаем силами ГСЧС, ведь гражданские рабочие просто боятся вести строительные работы в зоне АТО. Приблизительно полторы тысячи домов в Марьинке и Красногоровке нужно еще отремонтировать. Мы только приступили к работе в этих городах. Сейчас там работают две первых бригады. В целом на строительные материалы мы выделили из областного бюджета 35 млн грн и думаем, что приобретенных на эти средства строительных материалов должно быть достаточно для необходимых объемов работ.

— В последнее время увеличивается количество людей, которые пересекают временный пропускной пункт из «ДНР». Усложняет ли это работу?

— На сегодня работа на пропускных пунктах нормализована и настроена, мы сейчас работаем совместно из КМУ, Минрегионстроем и МинВОТ, но ключевая проблема — это передача данных из КПВВ на баланс ОГА. На сегодня эти данные фактически не находятся на нашем балансе. На границе пункты пересечения находятся на балансе таможенной службы, потому их должны обслуживать таможенники. Но у нас здесь не граница. У нас — линия разграничения с временно — подчеркиваю — временно оккупированными территориями. И, к сожалению, повторюсь, на сегодня нормативно не урегулированным остается вопрос, кто должен отвечать за те территории, убирать там. Наше коммунальное хозяйство платит средства за электроэнергию на пропускных пунктах, мы обеспечиваем там уборку территории. Но это не совсем правильно. Потому что они не у нас на балансе. То есть, мы идем на некоторые нарушения, но иначе там бы просто не было света и не было бы убрано.

Но в вопросе работы КПВВ есть еще одна важная деталь. Я категорически против того, чтобы делать там капитальные сооружения, как на государственной границе. Это — психологический момент. Когда я пришел работать, то КПВВ — это были мешки с песком и какие-то шлагбаумы. После того, когда мы начали делать более-менее приличное пункты въезда-выезда, в печати говорили, что Жебривский строит границу. Это не так, повторюсь, для меня это особенно важная деталь — это все временно. Там должны быть надежные, но легкие и разборные конструкции, которые будут и комфортными, и в то же время указывать, что это все здесь — ненадолго.

В целом в неделю по области от 170 до 220 тысяч человек пересекают линию разграничения. Сколько людей заходит, сколько приблизительно и возвращается. Но когда здесь начисляют пенсии, идут праздники или каникулы, то количество людей, которые пересекают линию разграничения, существенно увеличивается.

— В Донецкой области остается проблемным вопрос контрабанды. Некоторые онлайн-медиа даже писали, что этот процесс лично возглавил Павел Жебривский.

— Приходилось слышать такой бред. Большей дурости, чем то, что я возглавляю контрабанду, не может быть. В действительности, на «передке» стоят военные. Жебривский должен был создать организованную преступную группировку, в которую должны были бы войти Министерство обороны, пограничники, СБУ, полиция, «Фантом» (специальное подразделение налоговой полиции Государственной фискальной службы Украины, которая занимается борьбой с экономической преступностью и контрабандой вдоль линии столкновения на территории Донецкой и Луганской областей. — Авт.). Это могло бы быть лишь таким образом. Говорю ли я о том, что в области нет контрабанды? Нет. Мы такие факты фиксируем, в прошлый понедельник я поставил задачу усилить работу в этом направлении. По некоторым полевым тропинкам проходит контрабанда, к сожалению, не только в сумках людей, но и машинами возят. И это, к сожалению, большая проблема. Полностью перекрыть контрабанду можно было бы лишь при условии стабильной и постоянной линии разграничения. Но уменьшить уровень контрабанды, сделать, чтобы это явление не носило системный характер — это в первую очередь обязанность «Фантома», ВСУ и СБУ. На очередном совещании с силовиками я поставил такой вопрос — ускорить работу в этом направлении.

— В зоне проведения АТО продолжается так называемый «режим тишины», позволяет ли он обеспечить для детей нормальный учебный процесс?

— Понятно, что ни одного «школьного перемирия», к сожалению, как такого нет. Немного в начале  сентября уменьшилось количество обстрелов. Но сегодня мы фиксируем опять то увеличение количества обстрелов и увеличение интенсивности ударов, то небольшой спад... Но ни одного дня мы не прожили без обстрелов. Что касается подвоза детей — сегодня все, кому нужно, имеют подвоз к школам. Из тех населенных пунктов, где нет школ или мы их реконструируем — подвозим детей к соседним. В Никольском я поставил задачу, чтобы детей подвозили просто к подъезду, к двору. Особенно, если они учатся в темный период суток. Мы понимаем, что это неудобно. Но нужно немного потерпеть. Сегодня нет ни одного ребенка, который бы не имел возможности пойти в школу. У нас есть проблема по Майорску, где шестеро детей ходит в школу в оккупированную Горловку. В Верхнеторецком фиксируем такое, хотя там, наоборот, — из оккупации ходят в нашу школу. Мы все эти случаи знаем, но заставить родителей не пускать детей в оккупированную школу — мы не можем.

— В Украине продолжается обсуждение возможности введения на территорию проведения АТО миротворческих сил ООН. Как вы можете оценить такую перспективу?

— Мы бы очень хотели, чтобы на Донбасс зашли миротворцы. Если даже есть один шанс из тысячи, что это поможет остановить войну — нужно его использовать. Для нас ключевым является перекрытие границы Украины с Россией. Сегодня — это первоочередная задача. Без ее решения вряд ли Украина пойдет на любые компромиссы с РФ. Но Кремль в свою очередь хочет только одного — сохранить свое влияние на временно оккупированных территориях и попробовать усилить свое лобби на территориях свободной Украины. Позиция Украины, США и некоторых европейских стран достаточно четкая — сначала перекрытие границы, а затем все другие дискуссии.