Карательная психиатрия в СССР

В Киеве прошла презентация книги голландского политолога, правозащитника, публициста Роберта Ван Уорена (псевдоним, настоящее имя — Иоханнес Бакс) «О диссидентах и безумии: от Советского Союза Леонида Брежнева к Советскому Союзу Владимира Путина». В ней собраны данные о распространенном в 70—80-е годы таком явлении, как «карательная психиатрия».

Так сложилось судьба, что Роберт Ван Уорен, тогда еще совсем молодой человек, не имевший отношения к СССР, стал активно заниматься сбором информации о советских диссидентах, которых за свободомыслие помещали в психиатрические клиники, чтобы сломить полностью. А это тысячи и тысячи жертв. Таким образом, он был курьером между украинскими, русскими, польскими, прибалтийскими диссидентами и зарубежьем, который перевозил «не только бульонные кубики, теплую одежду и лекарства».

В ходе своей «подрывной» деятельности Робер Ван Уорен «совершил» более 100 публикаций в зарубежных газетах и журналах (Европа и США), в которых приводил факты злоупотребления психиатрией в СССР с политической целью. Так голландский правозащитник познакомился с известным ныне генералом Петром Григоренко — когда тот находился в эмиграции, с тогдашним диссидетом Семеном Глузманом и многими другими инакомыслящими.

— Кроме самого генерала Григоренко, мне удалось пообщаться с бывшей санитаркой «психушки», в которой его держали, — рассказывает автор книги Роберт Ван Уорен. — И вот эта теперь ухе бабушка акцентирует внимание, что это был очень интеллигентный, красивый мужчина, настоящий военный, очень аккуратный, воспитанный, организованный, умный, который всегда рассказывал о детях, жене. Но почему-то ей в голову никогда не приходила мысль, что если он такой умный, то что он здесь делает?

Книга состоит из 27 глав, в которых хронологически излагается информация о тогдашней жизни в СССР, воспоминания об общении с инакомыслящими, то есть диссидентами, персоналом психиатрических клиник, правозащитниками и др.

— Во время правления Сталина — когда были массовые репрессии, голодоморы и убийства — вовсе не было необходимости сажать людей в психиатрические больницы. Генерал Нестайко когда-то рассказывал мне, как Владимир Ильич показывал ему документы о социалистическом соревновании между Кировоградским НКВД и Винницким НКВД. Кировоградское НКВД рассказывало, что они планируют отловить такое-то количество шпионов, а их коллеги — встречным планом — обещали отловить на 10 человек больше. Так жила страна, и в психиатрии карательной не было необходимости, — объяснил правозащитник, психиатр, бывший диссидент Семен Глузман. — Идея репрессивной психиатрии, очевидно, возникла во время «позднего» Хрущева и Брежнева, потому что люди переставали бояться. Появилось то, что мы называем диссидентским движением. На самом деле это не было движение — были люди-одиночки, которые в толпе говорили «Король — голый!». Каждый говорил по-своему. И было ясно, что ввести расстрельные статьи, сталинского типа наказания уже невозможно, потому что изменилась страна — она была довольно открытой, по сравнению с предыдущими десятилетиями. В этой ситуации, очевидно, — я говорю «очевидно», потому что нет свидетелей и документов, зато есть догадки и версии серьезных экспертов, — репрессивную психиатрию инициировала группа Андропова: для них это был выход из ситуации. Что такое репрессия в специальной психиатрической больнице? Это когда срока «лечения» нет: это может длиться 2 года, может — 10, а может — «вечная психиатрическая койка», как говорила тогда. Это ужасные условия: вы находитесь один в огромной камере с психически тяжелобольными людьми, которые кого-то съели, убили (со страшно «разрушенными» болезнью людьми, которые не понимают, что они делают и что говорят), где санитары — уголовные преступники и наркоманы вас бьют за то, что вы не хотите отдать какие-то свои личные вещи или еду и многое другое... И когда однажды вы чувствуете себя овощем. Это действительно — страшная репрессия.

Семен Глузман рассказал, что он отбывал наказание в советском лагере строгого режима и что это был «курорт» по сравнению с психиатрическими клиниками, в которых держали инакомыслящих. Поэтому бывшие жертвы карательной психиатрии теперь отказываются давать показания, потому что им очень тяжело это вспоминать. Ведь освободиться от пережитого ужаса практически невозможно.

— Мы знаем, что начиная с 1973-го года в СССР строили очень много психушек, также достраивали к уже существующим новые корпуса. Очевидно, тогда и принималось решение «расширять психиатрию», — считает Ван Уорен. По данным автора книги и его коллег, около трети инакомыслящих в тот период попадали в «психушки». Это издание — это «страшный рассказ о фактах, которые обязательно должны знать историки, психиатры, юристы», считает Роберт Ван Уорен.