Коррупция и война в России

Мой приятель Борис уезжал от меня после ужина в сильном подпитии. Я предложил ему забрать машину завтра, а пока вызвать такси. Он спросил: а зачем? Я сказал: «Ты же выпил. Не боишься, что милиция остановит?» «Не боюсь, — сказал он. — У меня есть бумажка с портретом Бенджамина Франклина, она мне всегда поможет». — Он показал мне свои водительские права и вложенную в них стодолларовую купюру. Я, конечно, знал, что милиционеры на дороге берут взятки, но высказал предположение, что может все-таки попасться какой-нибудь неподкупный. «Не может, — возразил Борис. — За место, на котором он стоит, милиционер должен платить стоящему над ним, а из чего он будет платить, если сам брать не будет? Да ты не знаешь разве, что половина новых владельцев машин ездят по Москве с купленными правами? И техосмотр проходят заочно. Чудаков, которые пытаются пройти техосмотр честно, замучают придирками, а сто баксов сунешь и можешь кататься хоть без тормозов».

Взяточничество и казнокрадство всегда были характерной чертой российской жизни до Октябрьской революции и после нее, но сегодняшнего размаха оно вряд ли когда достигало. Взятки, берут везде и за все, не берут их, как утверждал один мой знакомый, только те, кому их не дают.

Есть целый ряд государственных институтов, где взяточничество особенно процветает, а борьба с ним кончается неизбежным провалом. Это милиция, суды, прокуратура, таможенная служба и, конечно, управленческие структуры. За последние годы вокруг Москвы, в самых привлекательных по природе местах, выстроились поселки, состоящие из дорогих вилл (цена в миллион долларов там считается невысокой), принадлежащих «новым русским», то есть бизнесменам и чиновникам федерального и местного уровня, которые, живи они на зарплату, о подобной роскоши не могли бы мечтать. Недавно мне привелось побывать в одном из таких поселений, шикарном, но заборами и охраной напоминающем концлагерь. Глядя на эти дорогие, вычурные, с признаками дурного вкуса строения, я спрашивал, кому все это принадлежит. Мне отвечали: здесь живет один из заместителей мэра, здесь известный певец, в этом доме сын прокурора. Но наиболее бросающимся в глаза оказалось имение, принадлежащее скромному офицеру налоговой полиции. Вокруг Москвы таких поселков побольше, чем в провинции, но и там вокруг областных городов они тоже заметны.

Коррупция везде и во всех видах достигла таких размеров, что, по-моему, является для России самой серьезной угрозой. Даже больше, чем война в Чечне. Да и сама эта война не могла бы долго продолжаться, если бы не продажность генералов, офицеров, чиновников и милиционеров.

Недавно по российскому телевидению был показан автобус, ходящий по маршруту Грозный—Москва. Оказывается, именно в нем были доставлены в столицу 120 килограммов взрывчатки для театра на Дубровке, где во время спектакля «Норд-Ост» актеры и зрители были взяты в заложники. Одна из пассажирок автобуса везла свой груз в коробках, смоченных уксусом, чтобы взрывчатку не учуяли служебные собаки. Но это уже была излишняя предосторожность, потому что автобус на всем пути через всю Россию никто ни разу не проверил. Водителя, который не знал, что везет, спросили: неужели вас ни разу не остановили? Как же, останавливали на каждом посту. Не меньше, чем пятьдесят раз. Ну и что? А ничего. Каждый раз одно и тоже. Милиционер останавливает, подходит: «Ну, ты таксу знаешь?» Конечно, знаю. И плачу. А не заплачу, отгонят машину в сторону и будут проверять на каждом посту часа по три.

Семь лет тому назад Шамиль Басаев со своим вооруженным до зубов отрядом на нескольких грузовиках тоже направлялся в Москву, расплачиваясь по дороге с милицией, но в Буденновске случайно был остановлен. Кремль взять не удалось, пришлось ограничиться захватом местной больницы.

В августе 1999 года когда боевики Басаева и Хаттаба вторглись в Дагестан. Владимир Путин, тогда еще только премьер-министр, обещал всех террористов «замочить в сортире», то есть решительно с ними покончить. С тех пор три года идет Вторая Чеченская война, тысячи погибших с трех сторон (солдаты, боевики и мирные жители), разрушенные города, потоки беженцев… Сколько раз власти сообщали о том, что военные действия практически завершены, но что ни день, взлетают на воздух дома, подрываются на фугасах бронетранспортеры, падают сбитые вертолеты, а Масхадов с Басаевым записывают на видеокассеты свои угрозы действовать еще решительней и масштабней.

Война затянулась кроме всего потому, что у чеченских боевиков есть союзник мощнее «Аль Каиды» и всего террористического Интернационала. Это российская коррупция и ее разрозненные участники в лице милицейских, военных и цивильных взяточников и воров, которые мирных чеченцев одолевают поборами или просто грабят, а террористам продают оружие и взрывчатку, сообщают подробности планируемых операций, передают схемы минных полей, снабжают их подложными документами и так далее. В мае этого года при взрыве в городе Каспийске террористы использовали заряды, купленные у российских офицеров.

Говорят, боевиков финансируют зарубежные спонсоры и это дает им возможность закупать самое современное оружие. А где они его закупают? В горах, где они прячутся, оружейных магазинов нет. Но склады с оружием есть у противостоящей им 80-тысячной армии. С этих складов оружие крадется и продается. И не только оружие. Были неединичные случаи, когда младшие командиры продавали в рабство своих солдат.

Коррупция доросла до катастрофических размеров, но признаков серьезной борьбы с ней не видно. Ужесточить наказание за взятки? Но всегда попытки такого рода кончаются тем, что взятки возрастают. Чем реальнее наказание, тем больше надо дать кому-то «на лапу», чтобы его избежать. На реальную борьбу с коррупцией власть (сама в значительной степени коррумпированная) не решается, а так называемые простые люди к этому явлению относятся снисходительно. Про мэра крупного города говорят: да, он ворует, но зато посмотрите, сколько при нем всего построено. Неподкупных работников люди боятся, а через подкупаемых сами имеют выгоду. Например, билет на поезд стоит сто рублей, а, заплатив проводнику, можно без билета проехать за пятьдесят. Выгодно и проводнику и пассажиру. Мне одна честная старушка рассказывала, как купила билет, а проводник ей сказал: «Мы бабушка с билетами не сажаем». Коррупция для миллионов россиян является привычным условием существования. Не хотите, чтобы вашего сына взяли в солдаты, военком за определенную мзду вычеркнет его из списка призывников. Или, доктор даст справку, что он эпилептик. За взятку можно, не имея достаточных знаний, поступить почти в любое учебное заведение. И, само собой, можно, в пьяном виде садиться за руль, превышать скорость, игнорировать красный свет, а то и милицейскую мигалку на крышу поставить, в случае чего дядюшка Франклин удар молнии отведет.

Невозможность победы над взяточниками еще три века тому назад осознал приближенный Петра Первого Александр Меньшиков. Когда царь вознамерился вешать берущих взятки чиновников, Меньшиков заметил: «В таком случае, вы, ваше величество, рискуете остаться без подданных». С тех пор, я думаю, положение осложнилось. Искоренение коррупции может оставить государство без подданных, но дальнейший ее разгул угрожает тем, что подданные останутся без государства.

Проект Синдикат для «Дня»

Владимир ВОЙНОВИЧ — известный русский писатель, автор книги «Жизнь и необычайные приключения солдата Ивана Чонкина».