«Майдан»: политикам вход воспрещен!

Мы продолжаем публиковать анкету «Дня» к четвертой годовщине оранжевой революции, которую предложили заполнить своим читателям. Предлагаем вашему вниманию первые ответы на наши вопросы, уже поступившие в редакцию.

В этом году мы отмечаем четвертую годовщину «Майдана» — феномена украинской «толерантности на морозе». За это время фигуры политиков, которых привела к власти оранжевая революция, значительно деградировали. Однако разве непрофессионализм политиков перечеркивает все достижения украинцев? Различаете ли вы идеи, которые были провозглашены на «Майдане», и их, возможно, не слишком компетентных исполнителей? Ощущали ли вы разницу между этими понятиями во время событий оранжевой революции?

Изменилась ли за это время ваша оценка событий на «Майдане» четырехлетней давности? Если изменилась, то как?

Какие «рецепты» вы можете предложить стране, переосмысливая предыдущий революционный и государственно-созидательный опыт?

Часто среди завоеваний «Майдана» называют свободу слова. Как вы ее оцениваете: плюсы и минусы. Удовлетворяет ли вас ее качество?

Владимир ПРИТУЛА, глава общественного комитета по мониторингу свободы прессы в Крыму:

— Конечно, идеи Майдана и политиков, провозглашавших их, следует различать. Сотни тысяч людей, пришедших на Майдан, и миллионы людей, поддержавших его идею во всей Украине, были искренни в своих намерениях, помыслах и действиях, они очень хотели перемен. По отношению к политикам, к сожалению, этого сказать нельзя. И эти четыре года это подтвердили. Впрочем, возможно, у некоторых политиков и были искренние надежды, но их подвел собственный непрофессионализм и отсутствие навыков управления общественными процессами. Проблема нашей украинской элиты и заключается в том, что она до сих пор только формируется, и полноценно спрашивать у политиков результата еще рано, мы сможем это сделать только через несколько поколений. И я воспринимаю нынешнюю ситуацию как абсолютно закономерную, и многого ждать от этих политиков, которые только пришли во власть, не следует.

Майдан был действительно огромным прорывом Украины как во внутренней ситуации, так и во внешнем мире в плане оценки Украины. Однако возможностями, открывшимися перед Украиной, политики воспользовались совсем не так, как этого ждал народ. Идеи, поднявшие тогда массы, были идеями всех предыдущих великих революций, они актуальны и сейчас. Но некоторые из них все же были реализованы в Украине, кроме идей профессионального управления обществом и экономикой. Но это следствие столетий тоталитарного режима.

Что касается рецептов, то он может быть один — следует поддержать новых молодых политиков. Конечно, это не гарантия, что придут честные, но это шанс, которым нужно воспользоваться, потому что из нынешней колоды политиков выбирать фактически некого, возможно, за небольшим исключением, лишь единицы. Ставку следует сделать на молодых профессионалов, выросших за последнее десятилетие...

Завоевание свободы слова заключается в том, что нет государственного давления на СМИ, однако существует много угроз, особенно на местном уровне и от местных политиков. Но общество еще не добилось той свободы слова, которая должна была бы быть, хотя сейчас укрывательство общественно важной информации уже стало невозможным. Однако, с одной стороны, из-за непрофессионализма журналистов, с другой — из-за неготовности людей воспринимать информацию адекватно, мы очень часто попадаем под различные внешние манипуляционные влияния. Это касается и внутренних проблем, но еще больше это касается внешнего мира. И это большая проблема — как противостоять внешнему агрессивному влиянию и как это сочетать с принципом свободы слова, чтобы не навредить свободному функционированию информационной сферы.

Валерий ДАНИЛЕВСКИЙ, политолог, г. Донецк:

1. Да, безусловно, люди, возглавлявшие (если можно так выразиться) Майдан, не оправдали наших надежд. В плане компетентности, профессионализма, умения реализовывать свои идеи и обещания у этих людей все нормально. Они были на это способны. Проблема в другом — в том, что эти люди как личности фактически не прошли проверку властью. А некоторые — и деньгами. Это основная причина, почему наши ведущие политики оказались несостоятельны.

2. Вспоминая Майдан, я могу сказать, что появилось какое-то двоякое ощущение. С одной стороны, абсолютно нет никакого сожаления о том, что Майдан был, что я был на нем, что я пережил эти прекрасные дни. До сих пор остается чувство гордости за то время, понимание исторической необходимости этих событий для Украины, ведь основное, что принес Майдан, — это демократические завоевания, которые стране были необходимы. Особенно это касается таких вопросов, как свобода слова, попытка защищать права человека демократическими способами, в том числе и в судах, возможность отстаивать свои позиции. А с другой — мы все, участники оранжевой революции, разочарованы тем, что не сбылись чаяния и надежды. Особенно те, которые касались нашей политической элиты. Тогда эта элита была объединена — и она смогла объединить вокруг себя большинство украинского народа. А сейчас, к сожалению, эта элита разъединена и даже враждует между собой, вызывая не просто недоумение, но и возмущение всех, кто привел ее к власти. Кредит доверия, карт-бланш, который был получен этой элитой от украинского народа, она не оправдала, не смогла эффективно использовать. Постоянная борьба за власть, и внутри самой властной верхушки, и между властью и оппозицией, которая длилась все эти годы, к сожалению, не дает уже ощущения уверенности в завтрашнем дне, в стабильности, не дает шансов на какие-то оптимистические прогнозы по поводу будущего нашей страны.

3. Что касается «рецептов», прежде всего украинской власти, сегодня необходимо приложить все усилия, чтобы дать возможность новой, молодой (не только в смысле возраста) политической элите реализовать себя. Она должна понимать, что наша цель сейчас не просто смена политического руководства, но и смена системы. Думаю, что у лидеров Майдана не получилось сделать главного — разделить власть и бизнес и дистанцировать бизнес как можно дальше от политики. Этот главный лозунг, с которым шли Ющенко и Тимошенко на Майдан, на деле не был реализован. Не нужно говорить о том, какое государственное устройство нам нужно — президентская республика, парламентская, парламентско-президентская... Следует просто четко разграничить полномочия ветвей власти и сделать все возможное, чтобы они не могли вмешиваться в работу друг друга.

4. Я уже много говорил о свободе слова и действительно считаю ее большим завоеванием Майдана. Однако мы еще не до конца научились ею пользоваться. По-прежнему еще чувствуется партийная, клановая или даже региональная принадлежность того или иного СМИ, журналисты этих СМИ просто методично отражают волю своих хозяев. Сегодня в Украине все же трудно найти абсолютно независимые средства массовой информации.

Да, конечно, есть объективные СМИ, но все равно журналистика сильно заполитизирована, как и народ. Журналисты тоже люди, поэтому они частенько перекладывают на бумагу свои личные политические симпатии и антипатии. А по-моему, истинная свобода слова, истинная журналистика — это летопись. Настоящий журналист — летописец. Это человек, равно относящийся ко всем политическим силам. Журналистика должна быть зеркалом действительности, но у нас это пока не так. Чтобы узнать истинное положение дел, нужно прочесть всю информацию, которая у нас есть, а истина будет где-то посредине.

Сергей БЕЛОШИЦКИЙ, кандидат исторических наук, г. Хмельницкий:

1. С самого начала Майдан являлся исключительно политтехнологическим проектом, направленным на захват государственной власти группой лиц, которые испытывали трудности с приходом к власти по правилам, сложившимся на тот момент в украинском обществе. Этот проект предполагал значительное интеллектуальное и материальное спонсорство со стороны нескольких западных государств и зависимых от них международных организаций, то есть серьезное ущемление национального суверенитета.

Реализация проекта предполагала использование целого арсенала манипулятивных технологий, в том числе эксплуатирующих проблемы, наиболее волнующие общество в целом и отдельные его электоральные группы в частности. Практически всем было обещано все. В результате Майдан мобилизовал энергию той части общества, у которой ослаблено критическое мышление и доминирует эмоционально-чувственное мировосприятие: неискушенной молодежи, пассионарных жителей Западной Украины, экзальтированных пенсионеров и внушабельных прихожан модернистских религиозных конфессий. Таким образом, Майдан не предложил никакой реальной политической программы переустройства Украины, а только озвучил наиболее рейтинговые лозунги текущего момента.

Если говорить об исполнителях воли Майдана, то здесь ситуация аналогичная. Круг предводителей Майдана был четко очерчен. Сам Майдан не пополнил эту обойму ни одним своим представителем (за исключением разве что бабы Параски), что лишний раз свидетельствует о его узкой функциональности. Можно только догадываться, кто и по каким критериям сформировал «обойму Майдана», однако осмелюсь утверждать, что никто из них всерьез не воспринял «идеи Майдана», рассматривая их исключительно как технологию борьбы за командные высоты.

2. За те годы, что прошли со времени разворачивания проекта «Майдан», мое негативно-скептическое отношение к нему не изменилось. Часть украинского политикума, опираясь на зарубежных спонсоров, втянула в отечественную политическую жизнь своеобразного троянского коня, из которого на головы украинцев постоянно десантируются экспортированные проблемы. Например, с момента победы оранжевой революции была фактически уничтожена судебная система, резко возросло количество нелегитимных нормативных актов, принятых главой государства, обострилась борьба между правительственными и президентскими властными структурами, усилился ценностно-мировоззренческий конфликт между жителями разных регионов, обострился социально-экономический кризис, при этом власть больше всего озабочена проблемами расширения НАТО и выявления организаторов Голодомора семидесятилетней давности. Важно отметить, что наиболее самостоятельные политики из «обоймы Майдана» оттираются или уже вытеснены из сферы реальной государственной политики, а наиболее посредственные и манипулируемые усиливают свое положение в системе власти, очевидно, в силу их «удобности» для спонсоров Майдана.

3. Украинское общество в последние годы оказалось в тупиковой ситуации. После оранжевой революции оно окончательно превращено в объект геополитических игр и лишено национального суверенитета. Тысячами незримых нитей наша элита связана обязательствами перед третьими странами в отношении курса украинского государства. Судьбы элит и обычных граждан обрели разные вектора. Первые борются за свое личное будущее, «сдавая» национальные интересы страны, вторые, никому не нужные, потихонечку вымирают в своих социальных гетто (в которые превратилась значительная часть деревень и городков). Изменить существующий порядок вещей невозможно в рамках сложившихся политических систем и установившегося миропорядка. Остановить прогрессирующую деградацию и вымирание украинского общества могут только некие глобальные события, пересматривающие общую парадигму глобального мирового развития.

Таким образом, в сложившейся ситуации давать советы правящей элите бессмысленно. Она и так предпринимает титанические усилия, дабы решать вопросы личной безопасности и высоких стандартов потребления. А давать советы обычным гражданам бессмысленно вдвойне: они не в состоянии влиять на формирование государственной политики.

4. Свободы слова в стране после Майдана стало действительно больше. Однако этот процесс является не столько следствием демократизации общества, сколько результатом углубления раскола элит и общества и переходом страны к состоянию «холодной гражданской войны». Если бы на территории современной Украины существовало два украинских государства (с внутренней границей по линии цивилизационного раскола), то в Юго-Восточной Украине сложился бы автократический режим по типу российско-белорусского, а в Западной Украине — автократический режим латвийско-эстонского образца. Однако Украина, объединив в рамках своей территории два вышеуказанных типа авторитаризма, смогла на некоторое время «связать» их энергию неким демократическим форматом «свободы слова».

СМИ по-прежнему являются исключительно инструментами борьбы за власть различных политических группировок и не стремятся к объективному освещению событий. Более того, они бывают поразительно глухими к общественным запросам. Показательной в этом отношении для меня стала одна из передач «Свободы слова» на канале ICTV с участием тогдашнего министра образования и науки С. Николаенко. Сначала ведущий телепрограммы обвинил министра в увеличении масштабов подросткового насилия в школах. Затем родители одной из львовских школ обвинили в провоцировании подростковой жестокости телевидение, которое, по их убеждению, пропагандирует культ насилия, а сразу после программы на телеканале стали транслировать очередной боевик, зомбирующий психику подрастающего поколения.

Хотелось бы, например, хоть раз в жизни увидеть телепроект «Свобода слова», в котором гражданам показали бы собственников телеканалов и дали возможность высказаться по поводу их информационно-культурной политики.

Юрко ЗЕЛЕНЫЙ, журналист и музыкальный критик:

— 1. Ни в коем случае НЕ считаю, что (будем называть вещи своими именами, прямо) дурость, ненасытность, склочность, мелкое подковерное интриганство якобы политиков (а на самом деле — неучей и завистников, одетых в классные и дорогущие наряды) каким-то образом могут перечеркнуть достижения Майдана. Не знаю, кто и за что именно стоял в 2004-м на главной площади Украины, но во всяком случае люди из моего круга — а их смело можно считать зародышем настоящего среднего класса, представителями того, что мы называем «гражданским обществом», то есть людей, которые всего достигли и продолжают достигать в этой жизни собственным трудом, — так вот, люди из моего круга стояли не за Петю, Юлю, Юру или Витю, а ЗА СИСТЕМНЫЕ ИЗМЕНЕНИЯ В НАШЕМ ОБЩЕСТВЕ. Не ошибусь, если скажу, что люди мыслящие на Майдане-2004 стояли именно за то, чтобы в Украине, наконец, начало строиться настоящее, а не дутое гражданское общество.

О «компетентных исполнителях» уже упоминал выше. Здесь только могу добавить, что они не просто в большинстве своем имеют нулевое понимание такой вещи, как Создание государства, Управление государством, а они еще ко всему тупо трусы: если вместе на подмостках перед камерами со всего мира «покрасавацца» — так еще могут, а сказать «Государство — это Я» — в том понимании «Я», что каждый лично несет ответственность за все изменения (или неизменения) в стране всем своим имуществом, доходами и тому подобное — так такой личности среди наших нынешних неотесанных политиков я не вижу вообще ни одной.

А что касается идей Майдана... А какие там были идеи? Беда в том, что Майдан-2004 НА САМОМ ДЕЛЕ НЕ ВЫДВИНУЛ НИКАКИХ ИДЕЙ, НИКАКИХ ПРЕДЛОЖЕНИЙ, НИКАКИХ ДАЛЕКО ИДУЩИХ ЗАМЫСЛОВ, упорядочено объединенных в единое целое. Была лишь горстка лозунгов, в целом сводившаяся к одному: «Мы — пушистые и хорошие, а они — подлые, страшные и плохие». Разве тот набор призывов можно называть Идеей? Я считаю, что нет.

Никогда не называл и не называю события осени 2004 года «революцией». Ни в коем случае не хочу умалить значение того действительно незабываемого гражданского проявления — люди наконец-то почувствовали себя полноправными Гражданами этой страны, которые хоть на что-нибудь, да способны в ней повлиять, — однако с точки зрения дня нынешнего, к сожалению, те события иначе как «оранжевый карнавал» назвать не могу. Да, Майдан-2004 мог стать бескровной революцией, но перекати-поле и прохвосты от политики ее прозевали. Поэтому получилась не революция, а огромное «разводилово» и «кидалово», которое посеяло среди граждан разочарование и оттолкнуло от своего Государства, от Украины, наверное, снова лет на 13 назад.

Кроме того, я исповедую жизнеутверждающие взгляды. А потому уверен, что разочарование и отчаяние пройдут, причем довольно скоро: года так еще с четыре потерпим, а потом... А потом народ, наконец, прозреет (впрочем, уже прозревает постепенно), что его надула, водила за нос все это время кучка политиков-ростовщиков, и всю эту нечисть сметет, поднимет на вилы.

Проявления того, что терпению приходит конец, кое-где уже заметны, но наши народоизбранники — слепцы, и потому не видят, не понимают, что те случаи, когда народ, например, переворачивает легковушки, которые только что кого-то сбили, да еще и на пешеходном переходе, рано или поздно, как те разрозненные атомы, объединится в одно целое — в колиивщину — от слова КОЛ, на который кого-нибудь все же посадят. И тогда обо всей карнавальности, шутках-прибаутках можно будет забыть. А слова из песни рок-группы «Кому Вниз» «Чи відчував ти Тризуб, коли дивився вгору?» кое-кто почувствует на собственной шкуре, чтобы не сказать, на другом месте.

2. Считаю, ответил на этот вопрос всем сказанным выше. Вообще: о Майдане-2004 не жалею.

3. Если выразиться языком программистов — нужно на нашем верстаке (компьютере) отформатировать жесткие диски и полностью переустановить операционную систему.

1) Ввести поголовное вычищение (люстрацию) наших народоизбранников: кто был хоть раз депутатом Верховной Рады или занимал высокие государственные должности, без разницы, какой это был созыв и сколько созывов это все длилось, тот пожизненно уже не может больше выдвигаться в нардепы или работать в министерствах, госведомствах и тому подобное.

2) Ввести личную имущественную и уголовную ответственность власть имущих и членов правительства за разработку, принятие законов, общественные изменения и т.д.. Мерилом удачности или неудачности действий чиновника или члена правительства должно стать не просто голосование за определенного человека, но еще и выставление оценки депутатам, высокопоставленным чиновникам, Президенту и т.д. за прошедший срок.

Если оценка «отлично», значит может быть переизбран на следующий срок плюс получает от общества различные поощрения в виде госжилья, переходящего в частную собственность, повышенной пенсии и других подобных выдумок, которыми нынче пользуются все нахлебники. Если избранник получит «хорошо» за истекший период его пребывания у власти, тогда он может быть переизбран, но без материальных поощрений. Если получил «удовлетворительно» от избирателей — уже больше до смерти никогда не может быть никуда избранным. Если «неудовлетворительно» — будь добр, отплати государству из собственного кармана, причем собственность, средства семьи до четвертого колена тоже учитываются, чтобы не было повадно никому быть слишком хитроумным. Если уж «очень неудовлетворительно» — то верни государству долг (как в предыдущем пункте), да еще и сходи на «отдых» за решетку, поразмысли на досуге годков так с 15—20, чего натворил не так.

Понятно из вышесказанного, что избираться слуги народа должны только с открытым забралом, то есть без всяких закрытых партийных списков, а поименно — даже если и выдвигаешься от какого-нибудь политического союза, партии и тому подобное.

Если бы частные фирмы работали с такими неудачниками-распорядителями, заведующими, каких мы сегодня имеем у власти, то эти фирмы обанкротились бы через полгода в лучшем случае. Так почему же частный капитал себе не может позволить такого расточительства и враз избавляется от неумелых руководителей, работников и т.д., а такое огромное предприятие, как «Государство Украина», должно содержать этих лоботрясов и работать себе в убыток?

4. Да, действительно, есть такое приобретение. Но это не совсем свобода слова, это свобода базарного галдежа: ты можешь необоснованно вылить на невиновного два ведра дерьма — и тебе за это ничего не будет. В то же время человек, который явно врет всем и вся, который совершает просто несусветные глупости и откровенные преступления у всех на глазах — свободно себе лжет, да еще и насмехается над нами, непутевыми обывателями. Свобода слова — ничто, если нет личной ответственности каждого за свои поступки, слова, вранье и тому подобное. Именно поэтому нынешнее состояние в стране я бы назвал не свободой слова, а ПОГОЛОВНЫМ ПРОИЗВОЛОМ И БЕЗНАКАЗАННОСТЬЮ ВЛАСТЬ ИМУЩИХ. А за ними и простой люд подтягивается, как не прискорбно...

Тарас ГРИМАЛЮК, режиссер Майдана, креативный директор Творческого агентства «Арт Велес»:

1. Конечно, я различаю идеи, провозглашенные на Майдане, и тех, кому доверили эти идеи реализовать. Потому что то Идеи, а то живые и грешные люди...

Для меня лично сцена Майдана во время тех событий была неким рентгеном, который просвечивал каждого и выявлял, «кто и чем дышит»...

Одни искренне верили в Майдан и готовы были ложиться под колеса «Камазов», вторые, имея хороший нюх на смену власти, мгновенно перекрасились из бывших «кучмистов» в «оранжевых»... (их было сразу видно, потому что их оранжевый цвет был не настоящим, а уж слишком оранжевым...) Третьи присоединились только тогда, когда маятник склонился в сторону Ющенко... и, нацепив ленты, сразу прибежали за сцену ему поклониться. Четвертые в минуты, когда под сценой появлялся Ющенко, разыгрывали перед ним целый спектакль, сюжет которого должен был убедить будущего Президента в том, что главные герои играют самую важную роль в деле революции... Пятые — просто пиарились — а вдруг заметят... Теперь догадайтесь, кто получил должности, звания и ордена после Майдана... Понятно, что не первые...

Наблюдая за толкотней, которая была неотъемлемым атрибутом выхода Ющенко на сцену, мы даже шутили: «Кто хорошо работает локтями и стоит ближе к Виктору Андреевичу, тот получит высшую должность, а кто не сумел протолкнуться и стоит сбоку — немного меньшую...»

Как это ни смешно, но так оно и произошло...

Я не в числе тех, кто считает, что идеалы Майдана провалены...

Это был очень важный момент украинской истории, который дал нам шанс вернуться на путь цивилизованного, европейского развития.

Припоминаю, как в первые дни революции я сказал: «Людям сорвало крышу, посмотри на этих веселых бабушек в оранжевых бантах... Они стали детьми... а это значит, что они поверили в сказку... Что будет после того, как сказка закончится и начнется будничная жизнь?»

Поэтому разочарование было неизбежным.

Людям хотелось верить, что очень скоро все их проблемы будут решены... а так, к сожалению, не бывает...

Справились ли политики с поставленными задачами, считаю, будет четко видно только спустя какое-то время. Каждый должен отвечать за себя.

Я горжусь тем, что был причастен к этим событиям...

2. Нет, не изменилась. Для меня Майдан стал настоящим откровением, каким-то проявлением коллективной совести.... Я увидел, что народ наш жив, еще способен верить в победу добра и объединяться ради этой победы.

Это был большой взрыв энергии народа, который периодически случается в истории и который я сравниваю с подобными подъемами народной силы во времена Хмельницкого, в начале ХХ в., в 1991-м... Очевидно, таким образом нация сама себя оздоровляет, спасает от засыпания и безразличия. «Майданы» возникают только тогда, когда нация на каком-то подсознательном уровне чувствует угрозу своему существованию. Попробуйте искусственно организовать Майдан. Это невозможно... Кое-кто пробовал... Поэтому и обвинения типа того, что все было организовано какими-то мифическими американскими политтехнологами, — полный бред.

Там, на Майдане, чувствовалось, что наступает абсолютно новая эпоха для Украины, новое время, где будет больше правды, будет такое взаимопонимание между людьми, как здесь... Там была какая-то невероятно позитивная энергетика...

Майдан четко продемонстрировал, какой цивилизационный путь развития мы выбираем.

В один из дней Майдана я наблюдал за уже довольно пожилой женщиной. У нее было какое-то страдальческое, но очень «светлое» лицо. Она держала в руках свечку и стояла перед сценой с самого утра и до поздней ночи. Я спросил себя, что может заставить человека стоять на морозе и ветру, с мокрыми ногами и без еды по 16—20 часов? Ответ был очевиден: только одно — Вера!

Огромная вера в себя, в свой народ, в Украину...

На мой взгляд, главное, что дал Майдан, — это вера народа в себя, в свои силы. Ведь известно, что растворяются и исчезают в истории те народы, которые утратили веру в себя, в возможность изменить ситуацию.

Для нас это очень важный мессидж. Он означает, что украинцы живучие и, невзирая на десятилетия уничтожения их как нации, имеют большую витальную силу.

3. Украинцам необходимо повышать самооценку. Нужно помнить, что мы — европейская нация со старинными демократическими традициями и являемся наследниками богатой тысячелетней культуры. Это первое.

Второе — научиться защищаться. Давать достойный отпор тогда, когда нас открыто не уважают или клевещут на нас в мире. Наконец-то понять, что современный мир — это поле жесткой конкуренции между странами — политической, экономической, культурной, информационной.

И третье. Быть более мобильными. Мы везде опаздываем.

Пока собирались в Европу, она уже перехотела. Пока проведем реформы, изменятся обстоятельства, и все придется начинать сначала.

Для начала, например, нужно заставить власти провести реформу избирательного законодательства таким образом, чтобы в следующий парламент могли попасть хотя бы единицы честных людей.

4. Если сравнивать с Россией, то свобода слова у нас есть. И это действительно завоевание Майдана, после которого люди стали меньше бояться и больше говорить правду.

С другой стороны, трудно поверить, что гражданин «Н», который входит в определенный бизнес-политклан и является стопроцентным владельцем газеты или канала, совершенно не влияет на их информационную политику. Это сказка. (А мы, как известно, после Майдана в сказки уже не верим.) Практика подыгрывания той или иной политической силе осталась. Способы ведения информационных атак стали более скрытыми, замаскированными под объективную информацию. Можно сказать, что наши журналисты и редакторы в этом деле стали «более профессиональными».

Роман ЧАЙКА, ведущий телепередачи «5 копеек» на «5 канале»:

— 1. Приобретениями становится то, что приобретают. К сожалению, через Майдан политики приобрели аргумент политического торга с Януковичем и Кучмой за власть, а вот люди не смогли приобрести ничего. Обещания не могут быть приобретениями. Эйфория массового уличного противостояния, карнавальный подъем и магия общего действия не позволили людям тогда отделять надежды на перемены, обещания реформ от качества конкретных политиков вокруг Ющенко и их политтехнологических послемайданных схем. Когда тысячи скандировали «Ю-щен-ко», то это была украинская версия «перестроечного» Виктора Цоя с его «перемен требуют наши сердца». Лучшая часть деградированного и денационализированного народа смогла один раз проснуться и уже после Рождества-2005 провалиться в обычный украинский летаргический сон, продолжающийся и поныне. И спят «майдановцы» и их советские оппоненты в привычной позе — сидя перед экранами телевизоров.

2. Мы освещали тогда каждую минуту противостояния с Майдана. Через наш круглосуточный двухмесячный телемарафон прошли все политики, художники, функционеры, гебисты, бабы параски, рабочие, философы, политологи, шахтеры. Уже в те дни было очевидно, что Майдана испугались и «красные», и «голубе», и те, кого позже назовут «оранжевыми». Растерянность, страх ответственности за решения и сдача человеческих надежд на предательских переговорах «лидеров Майдана» за закрытыми дверями со всеми кучмами, януковичами и медведчуками вместе взятыми. Они тогда у нас, журналистов, часто растерянно спрашивали: «Что же нам дальше делать, как действовать?» Лидеры так не ведут себя и так не мыслят! Они ведут нацию. Еще с тех дней было щемящее чувство, что народные надежды не в те руки попадут, а других просто не было. Не дождалась страна «своего Вашингтона с новым и праведным законом» и привычно махнула на все рукой: «пофиг, все они — дерьмо», и вернулась в свое коррупционное повседневное болото.

3. Независимость без нации — пустой горшок. Если не создадим сильное национальное движение снизу и не заставим партноменклатуру придерживаться национально-государственной идеи, то уже никакие «рецепты» нам не помогут.

4. Свободу слова Майдан не завоевывал. Это эволюционное изменение в силу сложившихся новых общественно-политических обстоятельств. Свобода слова существует только в интернет-пространстве, а медиа и далее остаются не бизнес-проектами, где рынок и свобода прессы взаимозависимы, а лишь инструментами политического влияния. Существуют более или менее независимые люди в журналистике, а до реальной свободы прессы нам еще очень далеко. Разнобой мыслей пока обеспечивается борьбой всех против всех за свой ломоть бюджета.