Неравные условия конкуренции — причина нашей «экономики» и «политики»
В суете предвыборных приготовлений многие интересные события экономической жизни оставались за кадром. Всем казалось, что от того, какой выбор сделает избиратель, зависит, с какого именно чистого листа начнется жизнь на следующий после голосования день. На самом деле это всего лишь иллюзия. Потому что завтра в любом случае придется решать проблемы, возникшие еще вчера. К примеру, возобновлять отношения с Международным валютным фондом, которые, как нам кажется, вовсе не будут отражением осторожного украинского выбора — оставить все как есть, — а станут новым испытанием не столько для новой и старой власти, сколько для прочих жителей страны.
В конце сентября украинская делегация выезжала на ежегодное собрание стран—членов Международного валютного фонда и Мирового банка. По свидетельствам очевидцев, отношение к стране явно изменилось. Заметьте, в конце сентября до «осторожного выбора» оставался еще месяц. В чем проявлялось это новое отношение? Да в том, что к украинским чиновникам не было никаких вопросов. Иными словами, вместо бурных дискуссий и обсуждений, характерных для прошлогодних встреч с «коллегами» по МВФ и МБРР, их отчеты об успехах и проблемах, достижениях и неудачах, да и просто обычные для таких мероприятий призывы «инвестировать в украинскую экономику» тонули в вежливом ответном молчании. Но действительно ли западным коллегам нечего было сказать? Напротив. Ответ готов был еще год назад. И теперь он только упаковывается в дипломатичную форму, чтобы в начале декабря, когда в Киев прибудут многочисленные партнеры из МВФ и МБРР, поставить украинский официоз перед фактом. Фактом чего, — может поинтересоваться наш читатель. Фактом того, что западным экономистам после пяти лет относительно безуспешных попыток помощи стало ясно, что они несколько ошибались с рекомендациями и теперь готовы рекомендовать нечто другое…
Неудача попыток с помощью монетарной стабилизации добиться экономического роста в России и Украине по аналогии со странами Центральной и Восточной Европы заставила экономическое сообщество обратить более пристальное внимание на «своеобразие» этих стран. Интересующиеся экономикой читатели наверняка вспомнят, какой резонанс имели исследования, которые ввели в обиход термин «виртуальной экономики». Справедливости ради нужно отметить, что многие истины, открывшиеся глазам этих сторонних наблюдателей сравнительно недавно и получившие общее признание только после финансового краха в России, были достаточно очевидны для «резидентов» задолго до того. Однако они, к сожалению, не были своевременно сформулированы на общепринятом в западных академических кругах языке.
Итак, узнав, что представляет собой экономика украинского типа, западные кредиторы забеспокоились. Впрочем, теоретических откровений (о виртуальной экономике) им все еще было недостаточно, чтобы принимать радикальные решения. Год спустя мировая общественность начинает обсуждать (а прокуратуры разных стран — расследовать) пути «отмывания грязных денег». Этот скандал касался в основном России. Но и у Украины вряд ли найдутся веские аргументы, чтобы опровергнуть как факт утечки капиталов, так и схемы их прокачивания (с целью уклонения от налогов) через оффшоры в западные банки. Не случайно ведь Банк Нью-Йорка объявил о закрытии счетов для банков целого региона (стран СНГ). Кстати, клиринговый банк Украинской Межбанковской валютной биржи тоже имел счет в этом банке, но сохранил ли он его после скандала — нам неизвестно.
Еще одна акция, также адресованная в большей степени России, но имеющая самое непосредственное отношение к Украине, была развернута совсем недавно. Несколько недель назад международная консалтинговая компания МcKinsey обнародовала «Обзор экономического положения России», в котором была предпринята попытка дать ответ на мучающих многих вопрос: почему же «такая» экономика игнорирует все попытки заставить ее расти? Чем же так интересно это исследование? Прежде всего тем, что оно на понятном для западных доноров языке объясняет, что продолжать закачивать деньги в страны с «постсоветским» типом экономики — бессмысленно. Потому что препятствия на пути роста этих экономик — «неинвестиционного» характера, поэтому и деньги там пока не нужны.
Так, по данным обзора, производительность труда (количество затрат единицы труда на единицу продукции или объем производства на одного работающего) в российской промышленности составляет сегодня всего 19 процентов от уровня Соединенных Штатов. В Украине, имеющей похожую на российскую (только еще хуже) структуру экономики, затраты на единицу продукции вряд ли меньше, чем в РФ. Одна из причин, по мнению экспертов МcKinsey, — в том, что большинство простаивающих или работающих от случая к случаю предприятий формально не увольняют своих работников, хотя зачастую не платят им ничего. Это и понятно. Экономика Украины, если верить официальной статистике, уменьшилась (по ВВП) втрое за неполные десять лет с безработицей в пределах 5%. Для сравнения: Великая Депрессия США сократила ВВП «всего лишь» примерно на 30% и сделала безработными 25% населения.
Но даже на самых современных заводах с полной занятостью производительность труда не превышает 30 процентов от уровня США — как и во времена Советского Союза. Этот парадокс объясняется тем же, чем и основная причина громадных издержек производства: в бизнесе конкурируют зачастую не такие экономические критерии, как себестоимость, качество и цена, а политические связи. Благодаря им, констатируют западные экономисты, можно добиться налоговых льгот, дешево купить участок земли или избежать бюрократической волокиты.
В обзоре много и подробно говорится о «неравных условиях конкуренции» как следствии особенностей экономической политики и как главном тормозе реструктурирования и инвестиций. Знакомому с отечественной действительностью гражданину странно будет узнать, что такие очевидные для него вещи, как существование «неодинаковых правил игры» для внешне одинаковых предприятий, требует каких- то особых обоснований. Между тем в западном исследовании совершенно серьезно доказывают (а западные СМИ тиражируют эти доказательства как теоретическое открытие), что «неодинаковые правила игры выгодны неэффективным предприятиям, работающим с советских времен, поскольку защищают их и от конкуренции со стороны новых фирм, и от поглощения другими компаниями».
Впрочем, не исключено, что мы недооцениваем значение этого обзора. В самом деле, после того как компании стран-доноров обратят внимание своих правительств на то, что международные организации (действующие в общем-то и в их интересах) поддерживают не те реформы, — отмахнуться от принципиальной корректировки реформ будет проблематично. А необходимость в такой корректировке трудно переоценить.
Пытаясь обосновать, почему эффективные компании убыточны, а неэффективные процветают, МcKinsey отмечает, что суть — в неравной конкуренции. Неодинаковые ставки и режим налогообложения предприятий одной отрасли, неравные условия распределения земли и госзаказов, неравенство фактических цен на энергоресурсы для разных компаний одной отрасли, неравенство административных требований, предъявляемых к различным компаниям, неравные условия применения законов, например, в отношении импортных пошлин, неравные условия доступа к экспортной инфраструктуре, контролируемой государством, — все это закрывает экономике путь к росту.
Неравные условия конкуренции являются также фундаментальной причиной хронического дефицита бюджета. Государство продолжает в скрытой форме субсидировать неэффективные предприятия в стагнирующих отраслях (например, в тяжелой промышленности) — в результате государственные расходы растут. В новых же отраслях поступления налогов от непродуктивных фирм остаются низкими в силу их «особых» отношений с властями. Что же касается других причин низкой производительности, то они, по мнению авторов обзора, не настолько непреодолимы, как это считалось раньше. Будь то проблемы в области корпоративного управления или ограничения мобильности рабочей силы, или слабость судебной и банковской системы, согласно результатам обследования десятка отраслей экономики, они для предприятий некритичны.
Таким образом, в результате проведенного анализа «микроэкономики» 10 отраслей, МcKinsey приходит к неприятному для наших чиновников выводу, а именно: такая проблема как недостаток инвестиций объясняется не отсутствием капиталов, а неспособностью удержать их в стране вследствие неравных условий конкуренции. Заметьте, такой вывод очень хорошо дополняет «макроэкономический» анализ виртуальной экономики, политологический анализ о заинтересованности бюрократии (зарабатывающей на торговле властью) в сохранении нынешнего состояния, наконец, интернациональные расследования схем отмывания «грязных денег».
Очевидно, упомянутые выше «достижения» мировой общественности в большей или меньшей степени будут обобщены и учтены МВФ в качестве «базовых» для продолжения кредитных отношений с украинской стороной. И хотя МВФ собственным Уставом запрещено вмешиваться в политику, можно не сомневаться, что теоретические исследования будут использованы именно для такого вмешательства (ведь что такое «неравные условия игры»? Самая обычная политика!). Поэтому нужно готовиться к тому, что Украине либо красиво откажут в ее притязаниях на продолжение валютных вливаний, либо заставят-таки изменить политику. Пусть даже под видом требований равной конкуренции. Кстати, по оценкам той же МcKinsey, равная конкуренция в сумме с другими организационными мероприятиями может дать не менее 45% прироста производительности труда. И только после этих изменений (и «этого» прироста) экономике будут полезны инвестиции.
