Никаких компромиссов

Контакты с оккупантом, которые официально называются «переговорами», для мирового сообщества выглядят как попытки поиска общих точек соприкосновения между агрессором (Российской Федерацией) и Украиной. Безусловно, в гуманитарных вопросах такие конверсии необходимы. Но некоторые фразы и словосочетания высшего руководства нашего государства у рядовых граждан вызвали большое беспокойство.

Развертывание широкомасштабного наступления против Украины по всем фронтам перевернуло представление и отношение всего мира к факту – российско-украинской войне. До этого даже на Западе предпочитали смотреть на эту войну как на «локальный конфликт». По крайней мере, такую «неприятность», как война в географическом центре Европы, страны Европейского Союза хотели свести к примирению, к уровню переговоров… И таким поведением обнажали печальный исторический эпизод – фразу Чемберлена 1939 года о том, что он принес миру «мир». Видим, что за 8 лет этой войны попытки ретушировать беду, которую несет Россия, остаются в арсенале тех, кто работает на стороне агрессора.

О «точках соприкосновения» в переговорах с агрессором «День» побеседовал с главой общественной организации «Сила права» Андреем Сенченко.

«ИДЕЯ ДОГОВОРЕННОСТИ С ПУТИНЫМ НЕПРОДУКТИВНА»

- Андрей Виленович, продолжаются периодические переговоры украинской и российской сторон, которые не воспринимаются украинской общественностью однозначно. Допустим ли компромисс с агрессором и где эти красные линии в таком диалоге?

- На мой взгляд, абсолютно непродуктивна идея определенной договоренности с Путиным. Безусловно, для нас важно то, что происходит на нашей земле. Наша боль – убийство наших граждан. Есть истребление и разграбление целых городов и сел. Но следует понимать, что статус Путина в мире за этот месяц коренным образом изменился. Ранее он являлся неадекватным лидером ядерной страны. На сегодняшний день он является военным преступником. Сейчас он террорист №1 в мире. Что изменят встречи с ним? Статус Путина не изменят. Возможно, такие встречи призваны снять с него санкции? Но, к счастью, у нас есть граждане, есть общество. В каждой цивилизованной стране есть гражданское общество. В том числе гражданское общество западных стран нас поддерживает. И именно под давлением гражданского общества западных стран их правительства начинают действовать в соответствующем направлении. Как можно себе представить ситуацию, что Путин после этих встреч уже не военный преступник, террорист №1 и с ним можно договариваться? Это абсурд.

- Есть мнение, что Путин уже не может пойти другим путем и будет биться до конца

– Действительно, у Путина нет обратного пути. В отличие от наших переговорщиков, он это очень хорошо понимает. Если он остановится или пойдет на уступки, это станет концом Российской Федерации. Поэтому у нас нет других вариантов, кроме победы в этой войне. Другой вопрос, что будут делать с нашим противником потом. Изолировать или ликвидировать – мы не можем сказать точно. Все это может являться результатом многих составляющих. Но главным фактором в этой цели есть наши Вооруженные силы и то сопротивление, которое оказывает весь народ.

«ПУТИН СДЕЛАЕТ ВСЕ, ЧТОБЫ НАШИХ ЗАЩИТНИКОВ ВТЯНУТЬ В БОРЬБУ ПРОТИВ УКРАИНСКОЙ ВЛАСТИ»

- Когда украинская сторона выходит на инициативы общения с врагом, на что она должна опираться?

– Я повторю то, что говорил и раньше. Для Путина эта «спецоперация» не является военными действиями. Это многосферная, многовекторная и многокомпонентная операция по ликвидации Украины и украинского народа, не желающего мириться с такой политикой российского агрессора. Поэтому, прежде всего, мы имеем дело с операцией российских спецслужб. И военная составляющая в ней является только одним из компонентов. Вместе с ней была еще одна компонента – пятая колонна в нашей стране. Но ее власти на данный момент нивелированы максимально. Поэтому сейчас Путин сделает все, чтобы наших защитников вовлечь в борьбу против украинской власти. Один из таких способов – втянуть украинские власти в фейковые переговоры. Эти переговоры фактически провоцируют граждан, защищающих свою страну, на сопротивление власти. Эти люди осознают, что любые договоренности остановиться на тех или иных линиях позволяют Путину перегруппировать, мобилизовать свои силы для дальнейшего наступления. Я не понимаю одного – почему этого не понимают те, кто идет на такие переговоры?

- Возможно это зондирование нашей почвы?

– Безусловно, существует фактор тестирования общества. Видно, что украинское общество никогда не воспримет эти вещи. Посмотрите на выступления Зеленского в парламентах разных стран. Его позиция, его аргументация и реакция переговорщиков этих стран вызывают уважение к нашему президенту. У меня есть ощущение того, что в окружении Президента идет борьба двух команд. Одна из этих команд работает над продвижением проукраинской позиции. Она делает все, чтобы Украину воспринимали как субъект. А другая часть этой команды инициирует упомянутые переговоры. Существует пословица, что коней на переправе не меняют. Но эта ситуация доказывает другое. Есть такие кони, которых следует поменять и на переправе. Убежден, что Зеленскому над этим стоит задуматься. В этом вопросе не следует сейчас называть конкретные фамилии. Потому что рядом с каждой фамилией появится еще много других фамилий, которые думают, что их не заметили. Пусть знают, что мы знаем каждого. Сейчас решается вопрос не только в нашей стране. Сейчас решается вопрос всего послевоенного мира. И Зеленский может навсегда остаться человеком, который смог провести страну через ад, одержать Победу и изменить мир к лучшему. Другой путь – это человек, являвшийся в исторический период фактором разрушения нашей государственности. Многое зависит от действий агрессора, но многое зависит и от личных действий Зеленского.

- В любых переговорах должен существовать свой толковый словарь – своего рода «красные линии» за которые нельзя выходить. Из уст Зеленского прозвучало словосочетание «компромиссные территории», крайне возмутившее украинское общество, которое предпочитает сопротивление и восстановление нашей территориальной целостности, нашего суверенитета. Каково ваше отношение к использованию принципиальных терминов на официальных переговорах?

– Я считаю, что из лексики Президента упомянутые вами словосочетания должны исчезнуть вообще. Прежде всего потому, что украинский народ и украинская армия не могут воспринять такие высказывания. Есть гуманитарные вопросы. В частности, обмен пленными. Но и здесь много вопросов. С одной стороны, мы призываем оккупанта сдаваться за деньги и при этом говорим об обмене «всех на всех». Здесь есть очевидная нестыковка. Я думаю, что здесь нет системности. Этому конец должно положить Министерство обороны. Следует прекратить эту «махновщину» в секторе вопросов военнопленных.