Николай МАРТЫНЕНКО: «Пора стирать грани между цветами»

Николая Мартыненко, ставшего преемником нынешнего Президента на посту лидера парламентской фракции «Наша Украина», всегда считали одной из самых влиятельных фигур в окружении Виктора Ющенко. Н.Мартыненко и нынешнего министра чрезвычайных ситуаций Давида Жванию называли главными финансистами «Нашей Украины». Эксперты связывали г-на Мартыненко с рядом коммерческих структур, относя к сфере его бизнес-интересов прежде всего энергетику. Во времена премьерства В.Ющенко ЗАО «Бринкфорд» — бизнес-тандем Мартыненко и Жвании, — получив в НАЭК «Энергоатом» режим наибольшего содействия, стал его основным оператором в работе с векселями, осуществлял поставки ядерного топлива на украинские АЭС, отправлял отработанное топливо на переработку в Россию и т.д. «Бринкфорд» также контролировал целый ряд промышленных предприятий.

Правда, в интервью «Дню» Николай Мартыненко уверял, что для себя он «вопрос разделения власти и бизнеса» уже решил.

— Вас и Давида Жванию ассоциировали с крупным бизнесом, называли софинансистами блока «НУ»…

— Действительно, общественности долго навязывалось именно такое мнение, однако в его авторстве, которое традиционно приписывается неким экспертам, приходится сомневаться. Помню, очень много листовок всяких против нас сочиняли, книжки разные писали, распространяли все это огромными тиражами… А сколько было проверок на предприятиях… Впрочем, последние так и не дали желанного результата: «накопать» против нас ничего не получилось.

— Лично для себя вопрос разделения власти и бизнеса вы уже решили?

— Я активно занимался бизнесом вплоть до 1998 года. На сегодня у меня есть определенное количество акций, прибыль от которых дает возможность безбедного существования. Но к предпринимательству я отношения больше не имею.

— Какое, по-вашему, большинство в парламенте более монолитно — пропрезидентское или проправительственное?

— Термин «большинство» сейчас не уместен. Таковое, равно как и оппозиция, не имеющая пока основ для консолидации, сформируется в ВР только после выборов 2006 года. В данный момент уместнее говорить о ситуативной поляризации интересов. В каждом конкретном случае, без оглядки на авторство вносимого законопроекта, происходит дискуссия, а по ее результатам — голосование. Поскольку депутаты, так или иначе, склоняются то в одну, то в другую сторону, создается иллюзия временного большинства.

— Насколько четко такая же градация просматривается во властной команде в целом?

— Вообще никак не просматривается. У нас нет разделения на «своих» и «чужих». Повторюсь: по каждому отдельно взятому вопросу проходит дискуссия, но не конфликт, как это многие стремятся представить. Нет сепаратной позиции в РНБО, в Секретариате Президента, в Кабмине, в ВР. Есть различное видение одной и той же проблемы. На сегодня по-настоящему единое мнение практически по всем вопросам выработано только в одном месте — «Народном Союзе Наша Украина». И когда видение нашей партии и, соответственно, фракции, отлично от предложенного извне, мы дебатируем еще увереннее, отстаивая собственную позицию до конца, как правило — победного.

— Прокомментируйте ощутимое пополнение фракции БЮТ теми, кого вчера вы и ваши соратники считали оппонентами.

— При чем здесь я? Кадровый состав — внутреннее дело каждой фракции. Вот хотя бы наше парламентское представительство: за счет кого, на первых порах, получилось пополнение? Прежде всего фракция пополнилась активными участниками кампании, а также сознательными внефракционными депутатами, помогавшими нам во время выборов по мере сил. Теперь же к дополнительным кадровым вливаниям относимся более придирчиво. Каждое заявление внимательно рассматривается на заседании фракции, снова- таки — обсуждается, случались уже и отказы. Все решения фракция «Наша Украина» принимает исключительно коллективно. У нас нет стремления механически наращивать фракцию, и в этом наша позиция значительно отличается от позиции БЮТ. Впрочем, это их заботы.

— Но ведь БЮТ — ваши соратники по предвыборной коалиции.

— Да, мы действительно поддерживаем идею Президента касательно необходимости создания властного блока. Сейчас на этот счет продолжаются консультации. И хоть стремление сформировать победный триумвират присутствует у всех участников процесса, переговоры очень непростые. Большинство неувязок возникает, как ни странно, на уровне первых лиц.

— Наверняка главный камень преткновения — квоты. По некоторым данным, на большую их часть претендует команда Виктора Ющенко, на 33%, то есть треть, — Юлия Тимошенко, а Владимиру Литвину причитается всего 17%... Так?

— Странная какая-то у вас математика. Я в партии вроде как не последнее лицо, однако мне такие цифры не известны.

На правах одного из руководителей НСНУ во время переговоров буду настаивать, чтобы все участники коалиции имели взаимное влияние на формирование списка.

Конкретные очертания блока наметятся только осенью. На данный момент никаких тематических документов на президиуме мы не рассматривали и квот тоже не высчитывали.

— Вряд ли кто-то сильно удивится, если впоследствии окажется, что как раз в это время лидеры подписали тайный договор о распределении должностей после выборов, согласно которому должность премьер-министра закрепляется за Тимошенко, а спикера — за Литвином… Кажется, нынешний свой пост Юлия Владимировна получила не в последнюю очередь именно благодаря такой бумаге…

— Общеизвестно: прогнозы — дело неблагодарное. Конфигурации сотрудничества могут еще сотни раз измениться, о каких же договоренностях речь? Допущения вроде чьей-то привязки к портфелю, узурпации 70% списка — плод для фантазий, не более.

Мы всегда и во всем будем действовать публично, в том числе по столь щекотливому «квотному вопросу», — это официальная позиция партии.

— Много говорят об уходе Тимошенко в отставку и в оппозицию осенью…

— Знаете, на самом деле большинство наших партийцев не видят ничего зазорного в том, чтоб двигаться на выборы самостоятельно. Мы к этому готовимся и, в случае чего, в позитивном результате не сомневаемся. Самостоятельной кампании «НУ» не боится.

— Вы не ответили, вернется ли Тимошенко в оппозицию.

— Нет, не вернется. И у меня, поверьте, есть все основания так говорить. До выборов нынешний Кабмин останется в прежнем составе.

Природу подобных слухов пояснить несложно: деятельность органов власти стала более прозрачной, и любые дискуссии в этой среде, как уже говорилось, трактуются общественностью (кстати, не без помощи журналистов) как серьезные раздоры, доводящие едва ли не до раскола.

— Почему в блок власти не приглашены Анатолий Кинах и ПППУ? Не опасаетесь ли вы, что он может стать альтернативным центром притяжения электората?

— Не то что не опасаюсь, — я и не задумывался-то над этой проблемой. Желаю ему побольше симпатиков… Но на сегодня в наших переговорах Анатолий Кинах не фигурирует.

— А Рухи, УНП? Правда ли, что рассматривался вариант своеобразного бартера между «НУ» и УНП: первая голосует за вице-спикерство Костенко, а Юрий Иванович «вливает» свою партию в НСНУ?

— Испытываете ли вы лично дискомфорт от отсутствия в президиуме ВР третьего человека? Вряд ли это самое большое препятствие для эффективного функционирования ВР. Может, даже наоборот, — минимум на одной зарплате сэкономим. В то же время «беспризорность» нескольких комитетов — действительно важный вопрос, который целесообразно решать в пакете с первым. Так проще было бы выйти на компромисс.

Господин Костенко состоит в другой фракции, а мы поддерживаем только собственных выдвиженцев. Отрезок политического пути, пройденный нами вместе, велик, теперь дороги разошлись, возможно, сойдутся снова. Но разговоров о «бартере» никто с ним не вел.

— Каковы на сегодня ваши отношения с СПУ? Социалисты говорят, что они «рядом с властью«…

— Нелогичная характеристика, особенно с учетом количества их представителей на министерских, губернаторских и прочих должностях.

Отношения у нас, в принципе, нормальные, в ВР мы друг друга часто поддерживаем. Во время кампании сотрудничество было более тесным, считаю, это хороший потенциал, задел на будущее. Но сейчас они и вправду немного непоследовательны, думаю, находятся в поиске. Александр Мороз буквально болеет политической реформой. Вероятность ее изменения для него — вопрос вообще не обсуждаемый. Однако невооруженным глазом видно: реформа в нынешнем ее варианте — мина замедленного действия. Причем речь идет о не полной ее отмене, а о необходимости выводить дискуссию в более масштабную плоскость.

— Будет ли дан ход депутатским подписям под обращением в Конституционный Суд относительно проверки результатов декабрьского «пакетного» голосования на конституционность?

— Впервые слышу о каких-то подписях. Члены нашей фракции ничего не визировали и ни в какие сейфы, соответственно, не сдавали.

— Зачем Виктор Ющенко пригласил в свою команду Владимира Литвина? Еще неизвестно, чем закончится для спикера расследование «дела Гонгадзе«…

— Вы касаетесь той стороны дела Гонгадзе, на основе которой постоянно плетутся разнообразные интриги, зачастую — с втягиванием фамилий известных деятелей. Давайте все-таки разделять политическую миссию Литвина и дело Гонгадзе. По-моему, позиция, которую Владимир Михайлович занимал во время оранжевой революции, не требует дополнительных пояснений.

— Если Президент и спикер и вправду так дружны, почему последний постоянно жалуется на «скрытую люстрацию»?

— Пришли новые управленцы, привели своих людей, происходит естественная замена кадров, — ничего необычного я в этом не вижу. Обычную текучку считают почему-то люстрацией…

— Тем не менее, на сегодня публичная риторика спикера свидетельствует о том, что союз с «НУ» и БЮТ для НПУ, скорее, добровольно- принудительный.

— Просто некоторые потенциальные члены блока еще позволяют себе озвучивать вещи, которые, по их мнению, способны поднять переговорную планку.

— Проще говоря, спикер набивает себе цену?

— Формулировка упрощенная, но суть такая.

— Сегодня во фракции Народной партии собралось немало так называемых «экс-кучмистов», которые тоже надеются попасть в Верховную Раду третьего созыва. У них это получится, если у НПУ будет общий список с БЮТ и «НУ»?

— Необходимо понять: революция закончилась, время реализовывать поставленные задачи, а на этом этапе символика партбилета значения не имеет. Пора стирать грани между цветами. Президент у нас не только для «помаранчевых», но для всей страны, точно так же как и спикер — для всего парламента, а не только для фракции Народной партии.

Близится избирательная кампания, в ходе подготовки к которой глупо было бы опираться только лишь на революционных адептов. Особенно в регионах, где поддержка наша оказалась незначительной. Наоборот, следует искать подходы ко всем людям, переубеждать их, доказывать свою правоту реальными действиями, прок от которых ощутил бы каждый.

— Как трактовать заявления В.Литвина о целесообразности отказа Президента от лидерства в Народном Союзе «Наша Украина»?

— Они напоминают мне времена его главенствования в АП. Он тогда тоже Кучме советовал: «Леонид Данилович, будьте над процессом». Мол, политсилы, они сами по себе, гарант за них не в ответе. Хватит с нас таких президентов! Посмотрите на Запад! Там практика дистанцирования лидера от собственной партии просто недопустима. А наша партия — она родом с Майдана, ее не придумывали искусственно, в кабинетах. Во время революции люди часто спрашивали: как записаться в партию Ющенко? Что им было ответить, если за всеми теми событиями до формирования полноценного объединения у нас просто руки не доходили?.. Так что НСНУ, считайте, — исполнение предвыборных обязательств. Когда лидер и его партия вместе несут ответственность за происходящее в стране, это нормально, так должно быть.

Думаю, Владимир Михайлович был просто не в духе, когда это говорил.

— Народный Союз «Наша Украина» — партия одного человека, Виктора Ющенко?

— А тысячи остальных ее участников обезличены? Хотя в целом, конечно, да, «Народный Союз «Наша Украина» имеет безусловного лидера. Это Виктор Андреевич Ющенко.