О зрелости и выдержке

Настроения и руководители на местах имеют большое значение. Особенно — в приграничье. На днях «День» беседовал с Ириной ВЕРЕЩУК — мэром Равы-Русской, города на польско-украинской границе, с ноября 2010 по февраль 2015 года. В ноябре 2013-го в знак протеста против правительства Януковича она официально заявила на городском вече и направила в Европарламент просьбу заключить Соглашение об ассоциации между ЕС и территориальной общиной города Рава-Русская. Отметим, что этот шаг был сделан в рамках международного права — право общин на подобные действия прописано в Европейской Хартии местного самоуправления. Недавно она вернулась из Польши, где в рамках программы Польско-американского фонда Свободы имени Лейна Киркленда год была слушателем Национальной школы государственного управления, и сейчас является главой Центра Балто-Черноморских исследований.

В связи с этим нас в первую очередь интересовало — какие проблемы обнажила политика партии «Право и Справедливость», учитывая недавно принятую польским Сеймом резолюцию, которая квалифицирует события на Волыни в 1943—1945 годах как «геноцид, осуществленный украинскими националистами против жителей ІІ Речи Посполитой». Этот шаг значительно усилил информационную напряженность в регионе и породил дискуссии о правомерности односторонней интерпретации исторических событий поляками. Как усилить позиции Украины и защитить национальный интерес, как формируются политические элиты в Польше — в беседе с «Днем» Ирины Верещук.

«НЕДАЛЬНОВИДНАЯ ПОЛИТИКА ПРАВЯЩЕЙ ПАРТИИ ПОЛЬШИ ПРИВЕЛА К НЕПРИЯТНЫМ ПОСЛЕДСТВИЯМ»

— На ваш взгляд, в принятой недавно польским Сеймом резолюции о поминовении жертв Волынской трагедии больше истории или политики? Каково ваше отношение к этому голосованию?

— Конечно, как украинка я не могу положительно относиться к таким заявлениям. Я сама родилась в Раве-Русской, городе на польско-украинской границе, выросла среди рассказов, как проходила операция «Висла» и другие страницы нашей непростой истории. Считаю, что в этом вопросе уже была поставлена логическая точка актами извинения на высшем политическом уровне еще в 2003 г.

Каждая партия, которая идет на выборы, делает социологические замеры и дает соответствующие обещания своему избирателю. Так, «Право и Справедливость» — это правоцентристская партия, которая пообещала своим избирателям восточных земель возврат к вопросу Волыни. И они выполнили свое обещание, несмотря на опасности, которые принесла эта резолюция. В частности, речь идет о Российской Федерации, которая сразу взяла эту тему «на вооружение» и зарегистрировала соответствующую резолюцию для голосования, чтобы поддержать Польшу в намерениях обвинить украинцев. Так, работая на внутреннего избирателя, недальновидная политика правящей партии Польши привела к неприятным последствиям.

ДЛЯ ТЕХ, КТО ОПОЗДАЛ ЧИТАТЬ «ДЕНЬ», ГАЗЕТА ИЗДАЛА КНИГУ «ЭКСТРАКТ 150» — ЗНАКОВЫЕ СТАТЬИ, КОТОРЫЕ ПОКАЗЫВАЮТ УНИКАЛЬНЫЙ ПУТЬ НАШЕГО ИЗДАНИЯ. А К ТЕМЕ ВОЛЫНСКОЙ ТРАГЕДИИ «ДЕНЬ» ПОДГОТОВИЛСЯ ДАВНО — ЕЩЕ В 2004 г. РЕДАКЦИЯ ИЗДАЛА КНИГУ «ВІЙНИ І МИР, АБО УКРАЇНЦІ — ПОЛЯКИ: БРАТИ/ВОРОГИ, СУСІДИ». ИМЕННО ЭТОТ БЕСЦЕННЫЙ ПОДАРОК И ПОЛУЧИЛА НАША ГОСТЬЯ. «Я РОДИЛАСЬ В РАВЕ-РУССКОЙ — ГОРОДЕ НА ПОЛЬСКО-УКРАИНСКОЙ ГРАНИЦЕ, ВЫРОСЛА СРЕДИ РАССКАЗОВ, КАК ПРОИСХОДИЛА ОПЕРАЦИЯ «ВИСЛА» И ДРУГИЕ СТРАНИЦЫ НАШЕЙ НЕПРОСТОЙ ИСТОРИИ. СЧИТАЮ, ЧТО В ВОПРОСЕ ВОЛЫНИ’43 УЖЕ БЫЛА ПОСТАВЛЕНА ЛОГИЧЕСКАЯ ТОЧКА АКТАМИ ИЗВИНЕНИЯ НА ВЫСШЕМ ПОЛИТИЧЕСКОМ УРОВНЕ ЕЩЕ В 2003 г. НЕТ СМЫСЛА В ОЧЕРЕДНОЙ РАЗ ИНТЕРПРЕТИРОВАТЬ ЭТО ПОЛИТИЧЕСКИ, ОБЪЯСНЯТЬ, ЧТО И КОМУ НЕ НРАВИТСЯ. НУЖНО ОСТАВИТЬ ЭТУ ТЕМУ ИСТОРИКАМ», — РАССКАЗАЛА ИРИНА ВЕРЕЩУК ВО ВРЕМЯ ИНТЕРВЬЮ В РЕДАКЦИИ «Дня»

Нет смысла в очередной раз интерпретировать это политически, объяснять, что и кому не нравится. Нужно оставить эту тему историкам — создание исследовательских центров, новых платформ, поиск фамилий... Я считаю, что нам бы помогла общая «Белая книга», в которую были бы выписаны все без исключения фамилии как поляков, так и украинцев, которые погибли. Помочь друг другу установить кресты, совместно помолиться и т.п.

— Не является ли резолюция польского парламента проявлением имперского комплекса, «ударом в спину», когда наша страна и так стекает кровью от российской агрессии?

— Последний год я жила и училась в Варшаве и имела возможность общаться со всеми до сих пор живыми творцами реформ, бывшими премьерами, фарватером движения «Солидарности» и нынешним политикумом. Очень внимательно прислушивалась, не имеют ли их слова двойного дна относительно имперских грез. Нет, очень малый процент. Они ценят республику и имеют «прививку» от имперского синдрома. Все политики адекватно оценивают степень угрозы со стороны России. И Польша в этом последовательна — на всех уровнях, от НАТО до институтов Европейского Союза, затрагивает вопрос опасности от РФ. Показательно, что с тем же Калининградом, который является милитаризированным округом, не возобновляют малое пограничное движение, а с Украиной — с 3 августа возобновили (МПД было приостановлено из-за Саммита НАТО и Всемирных дней молодежи. — Ред.). Обратите внимание, что резолюция была поддержана голосами из всех партий, даже антагонистов «Права и Справедливости», которые устраивают акции протеста, выводят на уличные демонстрации по 250 тысяч поляков, чего не было еще со времен «Солидарности». Поэтому я бы не оценивала этот шаг как геополитический, он больше внутриполитический.

«ВМЕСТО КУЧИ ШУМНЫХ СЛОВ НУЖНЫ РЕШЕНИЯ В ПОДДЕРЖКУ НАШЕЙ КУЛЬТУРЫ И ПРОЕКТОВ В ПОЛЬШЕ»

— Каким в таком случае должен быть ответ нашего парламента — резко симметричным или умеренным?

— Я не считаю конструктивным и нужным зеркальный ответ. С учетом скорости и динамики работы российской пропагандистской машины я бы проявила зрелость и выдержку. Кто-то должен быть мудрее. Не проблема зарегистрировать постановление, показать активность своему электорату и найти нужное количество депутатских голосов. Но чего мы этим добьемся? Если мы действительно хотим вывести дискуссию из политической плоскости, то пора предпринимать взвешенные шаги, а не заходить на опасную спираль, в которой сейчас оказалась Польша. В результате такой политики в известной степени сегодня страдает украинское нацменьшинство в Польше. Речь идет о нездоровых нарративах в медиа, тенденции ограничения прав — в частности, в Перемышле, где запретили традиционный ежегодный ход украинцев на Ивана Купала, запрете на въезд украинским музыкальным группам. Это объясняется боязнью конфликтов, но в то же время нет ограничений для польских творческих и общественных коллективов праворадикального толка.

Поэтому сейчас особенно актуально работать в направлении артикуляции нашей позиции в Польше, поскольку, как видим, работа украинского посольства и государства является недостаточной. Украинцы сейчас в Польше остались один на один, ищут поддержки у польского правительства или в программах, где есть польские деньги. Вместо кучи шумных слов и резолюций нужны решения в поддержку нашей культуры и проектов, СМИ, которые должны издаваться на польском языке и т.п. Каждый день объяснять полякам, что мы являемся партнерами, не врагами, выделять финансирование на исторические проекты, которые бы выравнивали нас, а не ставили в роль постоянной жертвы. У нас есть много того, что нужно сказать.

«ГОСУДАРСТВО ДОЛЖНО ПОДДЕРЖИВАТЬ ТАКИЕ ПРОЕКТЫ, КАК «БИБЛИОТЕКА ГАЗЕТЫ «День»

— Пока власть демонстрирует недостаток государственнической позиции, свою работу делают отдельные группы гражданского общества. Например, газета «День» еще в 2004 г. выпустила книгу «Війни і мир, або, українці — поляки: брати/вороги, сусіди». Однако органы власти даже не способны подхватить то, что делается в обществе.

— Однозначно, мы должны озвучить право на наших героев. В той же Польше в этом году начался проект «Проклятые герои», в рамках которого снимают художественные фильмы, документальные программы и иным образом будут популяризировать знание о тех, кто был долгое время вычеркнут из советских учебников истории, в частности о «Армии Краевой». Любое мероприятие с привлечением военных частей предполагает акцию чествования их памяти. Это становится составляющей политики на государственном уровне. Что же мы можем ответить, где наши фильмы об украинской истории? Поэтому мы страдаем от своей слабости. В Польше есть мощный Институт национальной памяти — со значительным финансированием и полномочиями, вплоть до открытия уголовных производств, разрешением на обыски, возможностью не допускать к государственным должностям. У нас соответствующий институт имеет катастрофически несимметричное влияние и незначительные возможности.

Находясь в Варшаве, мне было легче увидеть ситуацию в Украине панорамно. И видно, как поляки используют украинские пробелы по принципу «если вы не пишете свою историю, мы ее напишем за вас». А мы почему-то медлим: «вы напишите, а мы придем и будем отрицать». Давайте озвучивать свою позицию — газета «День» это давно сделала. Нужно транслировать это, искать платформы и устраивать авторитетные и аргументированные дискуссии. Поверьте, в Польше есть круги, которые это услышат и поддержат, — например, Казимеж Войцицкий, Адам Михник, «школа Гедройца» и многие другие. Эта работа еще впереди, и она за нами. Потому что, как видите, государство не имеет времени на такие вещи, а они слишком важны.

«В ПОЛЬШЕ Я СПРАШИВАЛА У МНОГИХ, НО НЕ СЛЫШАЛА НИ РАЗУ, ЧТОБЫ КТО-ТО СКАЗАЛ, ЧТО «БАЛЬЦЕРОВИЧ ПОМОЖЕТ УКРАИНЕ»

— Власть в Украине не перестает приглашать иностранцев на высокие государственные должности, соответственно, у нас постоянно продолжается дискуссия вокруг целесообразности «варягов» в украинской политике. Есть ли такой феномен в Польше?

— Нет, и никогда она этого бы себе не позволила. Я училась в KSAP — Краевая школа администрации публичной, которая готовит кадры на высшие руководящие должности. Это единственное подобное учебное заведение в Польше, финансируется из государственного бюджета и предъявляет большие требования к своим студентам. Туда набирают уже готовых специалистов по разным специальностям и готовят компетентных функционеров государственной системы. Я всегда спрашивала их под тем или иным углом: «При каких условиях вы были бы готовы взять на министерскую должность иностранца или избрать в парламент вчерашнего литовца/эстонца/грузина?». И каждый раз ответ был: «Ни при каких». Они говорят, что это предмет нашей гордости — избрать лучшего среди своих 39 миллионов. Если этого нельзя сделать — это свидетельствует о незрелости, неспособности иметь государство.

Считаю такие назначения в Украине «карго-культурой», когда мы надеемся от человека без опыта проживания и знания природы украинских процессов решения проблем. В Польше я спрашивала у многих, но не слышала ни разу, чтобы кто-то сказал, что «Бальцерович поможет Украине». «Да, одно время он сделал много. Возможно, не в таких границах, но его твердая позиция была нам нужна, — говорили поляки. — Однако сегодня, 25 лет спустя, мир совершенно иной — прежде всего информационно и технологически, нужны новые решения». В июне я была на презентации Бальцеровичем его плана реформ в Украине, которая проходила в Варшаве. В руки нам этот план никто не дал, просьба назвать поблоково основные запланированные перемены тоже не была выполнена. Исходя из его подхода к реформам, где основными шагами были максимальная либерализация экономики и дерегуляция, я задала Бальцеровичу вопрос: «Будут ли программы трудоустройства или обеспечения сотен тысяч сокращенных в результате реформ?» На что он ответил: «Государство бедноту финансировать не будет». Назвать так огромное количество украинцев, которые будут выброшены в море свободного рынка, которого по факту из-за засилия олигархов и преференций для «своих» и не будет, крайне безответственно и жестоко. На мой вопрос «кто будет теми инвесторами, которые приватизируют основные государственные промышленные артерии», он также не ответил.

«НАЗНАЧЕНИЕ НА ВЫСШИЕ ГОСУДАРСТВЕННЫЕ ДОЛЖНОСТИ ИНОСТРАНЦЕВ — ЭТО ПРИКРЫТИЕ СВОЕЙ НЕСОСТОЯТЕЛЬНОСТИ»

— Почему, по вашему мнению, представители власти прибегают к таким методам — приглашают иностранцев во власть?

— У меня две версии. Первая — чтобы выполнить план. Допускаю наличие определенных договоренностей с международными институтами, в которых последние лоббируют назначение отдельных личностей в качестве своих «ушей» и «глаз» — чтобы контролировать ход процессов и распоряжение средствами. Но тогда нужно об этом говорить, а не делать из нас дураков. Более того, есть неприятные тенденции — третьего транша МВФ, который Украина должна была получить до конца июля, до сих пор нет даже в повестке дня распорядителя.

Вторая версия — это прикрытие своей несостоятельности. Громким именем Бальцеровича, который заслуженно вошел в пантеон экономистов, которого изучают, цитируют и ставят в пример «польское экономическое чудо» для постсоветского пространства, хотят замаскировать нечестную приватизацию. Мы уже имеем практику, когда вместо продажи крупных предприятий европейским инвесторам с хорошей репутацией за два месяца до тендера оформляется подставная фирма в какой-то стране и покупает объект. Бальцеровича спрашивали: «Готовы ли вы освятить собой правительственные инициативы авторства Гройсмана и других?». На что он ответил: «Я не комментирую действия правительства и Президента, потому что с ними работаю». Готов ли он сказать «нет», когда это будет нужно? Иначе он является не препятствием для махинаций, а проводником идей господствующих кланов. И в худшем случае он вернется к себе в Польшу, а для нас неудачные «эксперименты» будут означать потерю государственности.

«НАРОД СТАНОВИТСЯ БОЛЕЕ КРИТИЧНЫМ, ОТХОДИТ ОТ РОМАНТИЗМА»

— Как сегодня оценивают украинскую власть на Западе, в той же Польше?

— Я в течение длительного времени изучаю европейскую прессу, и особенно — польскую. Сейчас я очень разочарована изменением контекстов и градуса актуальности украинской темы. Мы выпали из «топов» внимания европейской аудитории — и уже даже не пятые. Беженцы, Сирия, теракты, ЕС, выборы, США, и только потом — Украина. «Окно возможностей» в его политическом и экономическом измерениях уже закрылось для нас. С другой стороны, из «европейского коридора» нас никто не выталкивает, так как видят здоровые стремления на уровне гражданского общества, отдельных институтов и медиа-сообществ. Европейские политики понимают, что новые элиты в Украине еще не взрощены. Поэтому они будут беседовать пока с имеющейся властью, одновременно надеясь и делая ставку на новые политические силы. Пока они не настолько сильные и репрезентативные, но старые партии и группы влияния дискредитированы, не имеют будущего.

Я вижу позитив в том, что общество меняется. Особенно это мне было заметно на расстоянии. Народ становится более критичным, отходит от романтизма. У нас есть стержень в генетическом коде, но не нужно допускать снисходительного отношения к себе.