Парламентская «кардиограмма»

«ПРАВОЕ ДЕЛО» НАШЕЙ УКРАИНЫ

Кого мне напоминает «Наша Украина» (во всех своих вариациях — НС-НУ, НУ-НС и прочих буквенно-партийных комбинациях) в джунглях украинского политикума, так это павлина. Кричит громко и страшно, а толку никакого. Вроде и переформатируют свои ряды, и с другими силами в коалиции поступают, и заявления громкие делают, и универсалы вкупе с пактами о намерениях торжественно подписывают. А все равно толку нет. Не бывать павлину ястребом. Природа у него другая, павлинья — орать что есть мочи да перья показывать. И не власть, и не оппозиция — что попало.

Будучи не у власти до 2004 года, «Наша Украина» во главе с В.Ющенко всячески старалась открещиваться от ненавистного ярлыка «оппозиционного блока». Как бы чего не случилось? Есть в этом своя не сермяжная, но правда. Особенно если учесть солидный бизнес-сегмент «любих друзів», который всегда был достойным венцом этого блока. И власти вроде хочется приумножить нажитое «непосильным трудом». Однако сохранить это нажитое еще важнее. А речь идет, как понимаем, даже не о десятках миллионов долларов, а куда более серьезных капиталах в виде «заводов, газет, пароходов», т.е. собственности. Вот и пришлось нашеукраинским борцам за демократию вертеться, как ужу на сковородке. И лицо перед избирателями иметь соответствующе протестное (что и было реализовано в принятии социальных законопроектов: —41 балл). И сохранить влияние капитала на экономику страны (6 баллов — правоцентнристский индекс по экономическим голосованиям). Как видим, практика принятия решений «Нашей Украиной» за этот период мало чем отличалась от парламентской тактики «Еды» и ее последователей.

Однако конец 2004 года стал переломным моментом для истосковавшихся по властным ресурсам элит центральной и западной Украины. Лидер блока В.Ющенко стал президентом страны. При звуке пафосных речей инаугурации, как по волшебству, рухнули иерихонские стены, отделявшие его соратников от власти. Наступил момент истины. «И тут Остапа понесло...». Я даже совсем не о том, что деятельность В.Ющенко как президента пошла только во вред ему как политическому лидеру, рейтинг доверия которому упал до мизерных величин. И не о том, как «эффективно и морально» показали себя во власти его соратники (а об этом целые сатирические эпосы слагать можно). Это всем хорошо известно. Власть портит людей («абсолютная власть портит их абсолютно» — добавлял при этом лорд Актон). Истина не нова, и эту «Америку» открывать вновь я не собираюсь. Речь идет о парламентской фракции «Нашей Украины», ставшей новой «партией власти». Честно говоря, настолько быстрое изменение позиции и резкий контраст с предвыборными обещаниями на Майдане были бы для любого аналитика верхом цинизма и неверия в людей (даже если эти люди политики). И, тем не менее, они произошли. С правоцентристской позиции по экономическим вопросам «Наша Украина» уверенно шагнула во власть и вступила глубоко вправо: индекс голосований сделал скачок с 6 до 44 баллов. Но этот шаг был только первым из «10 шагов навстречу людям» (так называлась предвыборная программа). Социальные законопроекты всегда были своего рода негласным табу для украинских политиков. Критиковать их или открыто опротестовывать в политической среде считается «моветоном». И денег бюджетных толком не сэкономишь, и харизму с рейтингом себе подпортишь. Поэтому к «социалке» на политическом Олимпе особо никогда и не цеплялись (вот решения о приватизации, пошлинах или госзаказах — это другое дело). Но не тут то было! «Наша Украина» показала какой должна быть настоящая правая партия. И свое «правое дело» доказала на практике. Уже в первом полугодии 2005 года индекс ее голосований по «социалке» составил рекордные 30 баллов — наивысший правый индекс по этому блоку вопросов из всех известных блоков и партий, которые пребывали у руля украинской власти. Поддержка социальных законопроектов пребывавшей в оппозиционной неуверенности политической силы (напомню, индекс составлял —41 балл) сменилась на полностью противоположную позицию. Такого себе не могли позволить ни НДП, ни «Еда», ни пресловутая СДПУ(о). Вот что значит политическая принципиальность!

Но во второй половине 2005 года эта принципиальность по социальным вопросам «сползла» в левый центр: с 30 до 10 баллов (хотя по экономическим вопросам она только усилилась с 43 до 57 баллов). То ли одумались нашеукраинские парламентарии, шагающие навстречу людям, то ли почувствовали приближение новых выборов? Сие науке осталось неведомым. Можно сказать с уверенностью одно: фракция «Нашей Украины» вернулась к апробированной временем тактике парламентской борьбы умершей, но всегда живой «Еды» (высокий индекс левых голосований по социальным законопроектам мирно сосуществует с высоким правым индексом по экономическим вопросам). Это подтвердилось и в период 2006—2007 годов, когда пропрезидентская фракция находилась то ли во властной оппозиции, то ли в оппозиционной власти. Конечно, возросли левые показатели голосований по «социалке» (с —10 до —35 баллов), уменьшились правые показатели принятия решений по экономическому блоку вопросов (с 57 до 21 балла). Но суть осталась та же. Дракон умер — да здравствует Дракон!

ЛЕВЫЙ ФРОНТ СПУ И КПУ

Об этих парламентских долгожителях было бы скучно писать. Вроде бы и так все понятно из самих партийных брэндов: левые партии, и ничего тут не попишешь. Индексы их голосований как по экономическим, так и по социальным законопроектам подтверждают их левую идеологическую позицию (по крайней мере, в период 2002—2005 гг.). Что тут расписывать — сколько ни говори «халва», а во рту слаще не станет. Но не для украинского политического «зазеркалья», где не все есть тем, чем оно называется. Парадоксально, но украинский политикум мне напоминает не официальный прием, а скорее бал-маскарад. И только, образно говоря, пожар или иное стихийно-социальное бедствие заставляет присутствующих ненадолго сбросить маски и вести себя соответственно своей истинной сути, а не играть роль.

Левые партии. Внешне они так идеологически похожи, но с такой разной политической судьбой. Для них «пожаром» стал 2004 год, который развел их по разные стороны баррикад. Коммунисты остались на своих позициях и даже усилили идеологическую риторику. Индексы голосований «верных ленинцев» практически достигли возможного левого максимума. Особое неприятие краснознаменной фракции вызывали законопроекты, направленные на приведение законодательства Украины к нормам МОТ, и приватизационные проекты новой власти. Еще бы, у власти оказались самые заклятые идеологические противники коммунистов — партии национал-демократической и националистической ориентации. Дело могло приобрести прескверный оборот и закончиться очередным запретом деятельности компартии. Да еще и Партия регионов влезла на традиционное электоральное поле коммунистов, как слон в посудную лавку. Да так влезла, что оставила им каких-то 5%, по сути, превратив КПУ из оплота недовольных властью в увядающую партию ностальгирующих по СССР пенсионеров. Так и пришлось носителям серпа и молота пребывать меж двух огней: между заклятыми врагами-националистами и не менее заклятыми друзьями-регионалами. Кризис — отец прогресса. Но не всегда. Коммунисты старались стать более заметными благодаря парламентским скандалам вокруг МОТ, признания ОУН-УПА и Голодомора. Пытались собрать «левый фронт» из мелких социально ориентированных партий и общественных движений. Но устаревшие лозунги, отсутствие харизматичных лидеров, гибкости, мобильности, протестного драйва по-прежнему сохранили за КПУ имидж партии стариков и пенсионеров, живущих советским прошлым.

Социалисты в 2005 году, напротив, получили импульс дальнейшего электорального роста, вступив в альянс с новыми «партиями власти» и заняв министерские посты. В принципе, в этот период их левая позиция как по социальным, так и по экономическим законопроектам только усиливалась (см. табл.). Позиционируя себя как социально ориентированную политическую силу, они выглядели привлекательно и для избирателей, и для представителей элиты. Желавший усилить позицию своей партии в парламенте А.Мороз и оглянуться не успел, как соцпартия обросла уже упоминавшейся «жировой прослойкой» из олигархов. Гремучая смесь в таких случаях получается. Социалистические бизнесмены или бизнес-социалисты — аллегория в стиле «Сон разума рождает чудовищ». Это только в шуточной пословице «чем толще наши морды, тем тесней наши ряды» весело получается. А в жизни — сплошной разброд и шатания. И реноме социалистическое поддержать, и своих соратников-бизнесменов не обидеть — задача, надо сказать, не из легких.

Выборы 2006 года много чего изменили, но еще больше они усугубили. Образовался новый «Союз меча и орала», как на мой взгляд, самый нелепый из всех возможных. Традиционно левые партии украинского политикума упали в широко распростертые объятия олигархов из Партии регионов. Небывалое бывает! «Смешались в кучу кони, люди...» и образовалась Антикризисная коалиция. Ну, с коммунистами все было понятно: «или они ведут в ЗАГС, или их ведут к прокурору». Куда ни кинь — везде клин. Отступать им некуда: объединиться с заклятыми друзьями показалось выгоднее, чем допустить снова к власти заклятых врагов. Но после такого «ЗАГСа» играть пришлось по новым правилам. КПУ стала приобретать имидж рыбы-прилипалы, сателлита акул-регионалов. В результате чего «борцам с олигархическим капиталом» пришлось сбавить обороты в негодовании по поводу всего, что приватизируется. Однако самым болезненным для имиджа коммунистов было серьезное снижение левых показателей их голосований по «социалке», которая всегда была для них главным козырем. Наиболее значительным провалом стала поддержка непопулярных реформ в ЖКХ, проводимых Кабинетом В.Януковича. А что делать? С волками жить — по волчьи выть. Однако, несмотря на этот вредный для имиджа союз с регионалами, компартии по результатам удалось сохранить свое левое позиционирование (см. табл. 3). Иначе мы вряд ли увидели бы ее в составе VI парламентского созыва.

С социалистами произошли удивительные метаморфозы, которые были предопределены еще в 2005 году. От левой партии у СПУ осталось только название. Как и у всех украинских «партий власти», в голосованиях социалистов прослеживается диспропорция по экономическим и социальным законопроектам. Левые индексы социальных голосований сочетались с правоцентристской экономической позицией. Дурной пример оказался заразителен, а политическая коррозия не заставила себя ждать. Большая привязанность к механизмам распределения и управления собственностью фактически обрекла фракцию СПУ на поправение ее экономической позиции. Как говорится, аппетит растет во время еды. Прежде всего, речь идет о приватизационных процессах, проводимых Фондом госимущества под руководством В.Семенюк. И о связанных с ними скандалах (наиболее известные — с предприятиями «Криворожсталь», «Лугансктепловоз» и др.). Кроме того, включение в проходной список СПУ ряда лиц, связанных с крупным бизнесом (о чем уже упоминалось), обеспечило эту фракцию стабилизатором (прежде всего, по экономическим вопросам). Фактически фракция СПУ пошла по пути «партии власти» СДПУ(о) образца 2002—2004 гг. И это был далеко не самый лучший вариант для социалистов. Высокая степень участия в правительственных структурах (и прежде всего в их экономическом секторе) плотно привязала позицию фракции СПУ к решениям основного игрока коалиции — Партии регионов (особенно четко это прослеживается на графике 1: их позиции идут параллельно). Но на выборах это имело результат, совершенно противоположный ожидаемому. Не все коту Масленица, бывает и Великий Пост.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ? ГАДАНИЕ НА ДРАКОНЬИХ КОСТЯХ

Сидя на вершине горы, наблюдать за схваткой двух тигров

                                                                                                Китайская пословица

Я спешу посмеяться над всем,
Иначе мне пришлось бы заплакать

                                                     Бомарше

Так какие же у нас партии? Кто левый, кто правый? Ясно одно — у нас нет партий, определившихся со своей позицией. Со своими интересами они определились давно. Причем реальные интересы партийных боссов стоят очень далеко от интересов тех социальных групп, которые за них голосовали. Но как представлять себя избирателям? Не скажешь же с экранов ТВ: «Мы за сворачивание социальных программ (это лишняя нагрузка на бюджет), за сокращение прав рабочих (это удобно работодателям), поддерживаем развитие бизнеса (но только своего)». Такое политическое самоопределение имеет знак равенства с политическим самоубийством. А поскольку бизнес в Украине может полноценно развиваться лишь в тесной спайке с властью, то партии бизнеса (а их большинство в украинском политикуме), имея правые интересы, готовы иметь красочную, внешне левую упаковку. Чистой воды маркетинг политических продаж под универсальным слоганом «Выбирай, не выбирай — все равно получишь рай!».

Неверно было бы расценивать правые партии с негативных позиций. «Что такое хорошо и что такое плохо?» — это вопрос не для политики (и тем более не для украинской политики). Правые партии, имеющие целью защиту интересов мелкого и среднего бизнеса (основы любой современной экономической системы) и снижения налогового бремени, как это действует в западных демократиях, должны быть в любом обществе. Это обязательный элемент нормального функционирования политической системы и ее развития, которое возможно только в условиях разнообразия и здоровой конкуренции. Но в украинских реалиях правые по сути своих интересов партии-гиганты БЮТ, Наша Украина и Партия регионов фальшиво играют в левацкие игры при обращении к своим избирателям, к своим целевым социальным группам. Они готовы вести чуть ли не социалистическую риторику, пребывая в оппозиции. При этом сами не замечают, что переигрывают. Потому что, став «партией власти» или «халифом на час», они преображаются буквально на глазах, превращаясь из мужественного драконоборца в самого дракона- властолюбца.

Большинство украинского политического Олимпа, если исходить из состава Верховной Рады VI созыва, представлено правыми партиями, которые сформированы не по принципам защиты интересов конкретных социальных групп, а по принципам региональной принадлежности. Левые партии практически вытеснены из действующего политического поля. Социалисты дискредитировали себя частыми переходами и своей совсем не социалистической деятельностью. Коммунисты как единственная теперь левая партия в Украине (по результатам принятия решений в парламенте) не смогли набрать обороты после былых поражений и остались на уровне «карликовой» партии. Между тремя главными игроками политического Олимпа — «регионалами», «нашеукраинцами» и БЮТ — нет экономических противоречий. И это отчетливо видно на графике 1 — их позиции практически сходятся. И это говорит о том, что между ними возможны любые, даже самые невероятные, альянсы, которые будут прикрываться «фиговыми листками» универсалов и прочих высокопарных документов.

Но значительная часть украинского общества (по результатам опросов 35—40%) остается сторонником социально ориентированных, т.е. левых преобразований. И это неудивительно. Достаточно вспомнить градацию на правых и левых К. Дойча, представленную в начале статьи. Подавляющее большинство населения Украины имеет уровень образования выше получаемых доходов, что в конечном итоге и определяет левизну их взглядов. Поэтому вполне логично, что, по результатам мониторинговых опросов Института социологии НАН Украины, после 2004 года количество противников продажи земли и приватизации крупных предприятий только увеличилось. Однако количество тех, кто готов активно отстаивать свои интересы, остается по-прежнему на низком уровне. И именно к этому факту справедливо может быть отнесен афоризм Отто фон Бисмарка: «Каждый народ заслуживает то правительство, которое он имеет». Элиты являются идеальными потребителями любой власти: они возьмут ее столько, сколько будет возможно в рамках данного общества, которое позволит им это сделать. В таком контексте элиты являются зеркальным отражением масс. И особое значение приобретает взаимообратная связь: низкий уровень социальной активности в обществе (по крайней мере, в области защиты своих свобод, прав и интересов) подразумевает пропорциональный рост уровня господства правящих элит, и наоборот.

Чего нам ожидать? Я могу только сказать, на что не нужно надеяться — на чудо. Чудес в политике не бывает. Их с успехом заменяют горячие властные амбиции, холодный экономический расчет и ситуативная политическая целесообразность. И вот уже новый премьер Ю.Тимошенко начинает игры c лоском внешней левизны на шахте им. Засядько и по поводу выплат за рождение ребенка. Что это? «Социальная ответственность бизнеса» (этот тезис так модно сейчас употреблять!) или все-таки «социальный популизм»? Это покажет дальнейшая практика принятия решений в парламенте и их реализации.

В чем несомненное преимущество украинского общества (по сравнению с другими постсоветскими государствами), так это в наличии конкуренции среди основных политических гигантов. Конкурентная борьба элитных групп за высшие эшелоны власти, их постоянное апеллирование «к народу» не дает возможностей продолжительного существования абсолютно закрытой, отгороженной от общества правящей элиты государства, которая может неограниченно злоупотреблять властью. Одна элитная группа, состоящая в оппозиции, всегда является конкурентным противовесом и контролером деятельности другой группы, которая находится на властных позициях. Система сдержек и противовесов, которая наблюдается в украинском государстве, позволяет определить его модель, как «регионально-конкурентную». Такие черты присущи «полиархиям» — современным многоцентричным политическим системам, принципы которых были обоснованы американским социологом Робертом Далем еще в 50—60 годах ХХ столетия. Это является базисом для дальнейшего формирования учреждений гражданского общества на местах, очерчивания интересов отдельных групп, роста социальной активности и утверждения сугубо рационалистических моделей взаимодействия между элитами и обществом. Именно в таких условиях есть реальные шансы и возможности зарождения действительно демократичного общества в Украине.